За нейтральной полосой - Самаров Сергей Васильевич - Страница 42

– Мама еще на работе.

– А ты не знаешь, как твоему папе позвонить?

– Вообще или конкретно сейчас? – Судя по вопросу, мальчик умеет общаться со взрослыми на более взрослом уровне, чем общаются сами взрослые.

– Не поняла... – говорит Александра.

– Вообще ему позвонить можно в Кострому. Он там сейчас живет. Год назад перебрался. Но сейчас он уехал в Германию. Его пригласил профессор Родич для консультаций по вопросам древних славянских рукописей.

Мальчик сообразительный. Не имея повода сообщить о такой поездке в случае, если он просто даст костромской номер телефона, легко находит способ, как похвастать приглашением отца в Германию.

– Но он же художник? – удивленно говорит Александра. – При чем здесь рукописи?

– Не только художник... – мальчик отвечает серьезным взрослым тоном. – Папа как любитель давно занимается славянским алфавитом. И знает его лучше многих профессионалов.

– Это здорово! – Александра тоже сообразительная и находит нужный подход, чтобы расположить мальчика к себе. – Я поздравляю и тебя, и его. Значит, твоего папу признали. А где живет этот профессор Родич? В каком городе? – повторяет она вопрос, который шепчет муж.

– В Дрездене.

– Спасибо тебе. Ты тоже будешь художником?

– Нет. Я буду славистом... Что сказать маме, кто звонил?

– Александра, их однокурсница. Пусть мне позвонит.

Она кладет трубку и смотрит на мужа с Таку. Таку задумчиво молчит.

– Последний звонок господина Кито зарегистрирован как раз из Дрездена... – говорит, наконец, Таку. – Позавчера. Это может быть как-то связано?

– Трудно сказать. Ожидать можно всего... Надо навести справки о профессоре Родиче. Я сейчас отправлю запрос.

Басаргин пересаживается в большое кресло, обычно занимаемое Доктором Смерть, и начинает отстукивать на клавиатуре запрос в Интерпол.

– Как скоро можно ждать ответа? – спрашивает Таку.

– Если на этого профессора что-то есть, ответят практически через пару минут. Если нет, будут запрашивать полицию и другие спецслужбы. Тогда дело может затянуться... Вы, например, прилетели из Америки раньше, чем ФБР смогло подготовить и переслать в Интерпол данные по моему запросу...

– Будем надеяться, что немцы – это не зажравшиеся американцы. У немцев больше развито чувство ответственности, и в делах они бывают более оперативными. – Таку смотрит на часы. – Через десять минут самолет Сережи приземляется в Дублине. Там стоянка час двадцать минут. Он обязательно включит трубку. Надо будет ему позвонить...

– А пока допьем чай, – предлагает Александра.

– Очень вкусный чай, – наконец-то улыбается Таку. – Я такой даже в Японии не пила...

2

Доктор ожидает прибытия помощников и высылает машину в екатеринбургский аэропорт Кольцово за Тобако и Зурабом. Приходится опять обращаться к своему волонтеру Юре Алферову, который знает Тобако в лицо. Юра вздыхает по поводу собственных дел, которые, кроме него, никто не сделает, но едет, потому что он никогда не может отказать Доктору. Сам Виктор Юрьевич так и не дожидается звонка от майора Леонченко и едет в областное управление ФСБ, хотя дело уже к вечеру и рабочий день заканчивается.

Чтобы не заказывать пропуск, Леонченко опять спускается на улицу, но уже не жалуется на хроническую нехватку времени. Молча садится в машину к Доктору. Вздыхает.

– Что? – спрашивает Доктор.

– Один из офицеров умер. Сердце не выдержало... Двое до утра, может быть, дотянут, но уже практически не в состоянии разговаривать...

– Рицин... – Доктор произносит это слово, как приговор выносит. – С этим ничего нельзя сделать. Никто в мире еще с ним не справился.

– Я знаю.

– Банку с пепси на квартире нашли?

– Как ты и говорил... Стоит на подоконнике. Провели анализ. Из той же партии, что и другие магазинные. Которые проверяли... Рицина нет. Сейчас ищут отравленную банку. Проверяют все пункты приема цветных металлов. Шум мы подняли основательный. Менты по подвалам бомжей на уши ставят... Участковые пенсионеров опрашивают... Машина крутится...

– Это все мелочи. Главное – перехватить мадам Джиндан. К вам начальство из Москвы пожаловало?

– Целая следственная бригада «Альфы» вылетела. Во главе с генералом Астаховым. Через час будут здесь.

– Владимиру Васильевичу от меня большой привет...

– Это кто?

– Это и есть генерал Астахов. Он сразу затребует у тебя план оперативных мероприятий по перехвату Джиндан. План готов?

– План давно работает...

– Я хотел бы на него взглянуть.

– Не могу без приказа.

Теперь вздыхает Доктор:

– Ладно... Прими соболезнования по поводу несчастья с офицерами. Джиндан, по моим прикидкам, будет выезжать скорее всего на машине. Плотнее перекройте дороги.

– Все перекрыли... Сотрудников не хватает...

– Хотя я допускаю вариант, что она отлеживается на квартире кого-то из своих помощников. Стоит поискать по диаспорам. Азеры, чечены... Поиск банки с ядом – уже вчерашний день. Теперь мы убедились, что такая банка была на квартире. Сними людей оттуда...

– Там и так одни менты. Наши все в разгоне.

– Ну, действуй...

Доктор вдруг чувствует голод и вспоминает, что он весь день ничего не ел. Сначала он отправляется домой, но на половине дороги в голову приходит новая мысль, и он тщетно пытается вывернуть из потока машин, чтобы развернуться. Это удается только через квартал. Но в обратном направлении он едет уже увереннее и быстро добирается до кафе, принадлежащего убитому азербайджанцу.

Доктор так и не узнал еще, к кому перейдет кафе после смерти владельца. Кафе продолжает работать, и траура здесь незаметно. У двери сидит дежурный охранник в ментовских брюках, на боку ментовская дубинка. Охранник зевает, широко раскрывая рот. В одной из стен вестибюля существует даже окошко гардероба, но гардероб закрыт, и потому Виктору Юрьевичу приходится повесить свой длинный кожаный плащ на руку и так пройти в зал. К удивлению, азербайджанцев в зале всего несколько человек, хотя, по слухам, это одно из мест постоянных сборищ кавказцев. Остальные посетители русские, молодежь, попивающая пиво. Доктор находит свободный столик в углу, вешает плащ на спинку стула и садится сам, дожидаясь официантку, чтобы сделать заказ. Она не заставляет себя ждать. Фигура Доктора вызывает уважение.

Заказ несложный. Традиционные кавказские блюда.

– Пить что будете?

– Пепси у вас есть? – внезапно для самого себя спрашивает Доктор.

Обычно он не пьет ни пепси, ни другую колу, потому что здоровье свое бережет.

– В банках или в бутылках?

– Маленькую банку...

– Пепси всегда только в маленьких.

Обслуживают его быстро. Доктор долго рассматривает принесенную банку. Холодная, но капелек пота на металле нет. Значит, не из обычного шкафа-холодильника. Нет на этой и наклейки с эмблемой спортивного клуба. Это естественно. Не будет же владелец кафе подставлять себя таким образом. На банке даже нет следа липкой пленки. Тем не менее Доктор к напитку не притрагивается, опять же по причине высокого уважения к своему здоровью. Ужинает медленно, рассматривает зал. Понемногу начинает собираться народ. Только сейчас появляются в большом количестве парни откровенно кавказской внешности. Плохо различая национальности, Доктор все же видит, что они садятся в двух разных сторонах, хотя друг с другом уважительно здороваются. Одна из групп, несомненно, азербайджанская. Кто – вторая? Присматриваясь внимательнее, Виктор Юрьевич, скорее по уверенному поведению, по манере держать себя чуть свысока, чем по другим признакам, приходит к выводу, что это чеченцы.

В кармане звонит мобильник.

– Слушаю тебя. С приездом, Андрюша... – определитель показывает номер Андрея Тобако.

– Привет. Мы с Зурабом уже в городе. Быстро доехали... Дорога гладенькая... Где тебя искать?

Доктор объясняет, где находится кафе. Слышно, как Тобако повторяет водителю.