Крейсер I ранга “Адмирал Корнилов". 1885-1911. - Мельников Рафаил Михайлович - Страница 32

Нелестно отзывались историки и о самом Е.И. Алексееве – “напыщенное и глупое существо” – не замедлившее с учреждением 30 июля 1903 г. представить проект своего двора в составе 86 генералов, а с приходом в ноябре 1903 г. в Порт-Артур “Цесаревича” и “Баяна” вознамерившееся двинуть флот в Сасебо, чтобы устроить японцам “второй Синоп” (Б.А. Романов. “Дипломатическая история русско-японской войны”, М.-Л., 1947). Эскадра тем временем, не ведая о высокой политике, продолжала учебу, приняв участие в больших сухопутных маневрах. Ими руководил командир 1-го Сибирского корпуса генерал-лейтенант Н.П. Линевич (1838-1908).

Очень символичным оказался день 27 августа, когда шедшие впереди флота “Россия” и “Рюрик”, изображая разведчиков неприятеля, встретили в море ожидавшиеся, как доносил Н.И. Скрыдлов, японские крейсера “Ивате” и “Касаги”, за ними появился “Мария Терезия”. Салютом с ними обменивался концевой в строю флота броненосец “Севастополь” (флаг младшего флагмана Г.П. Чухнина) . В виду будущего противника, к общему удовольствию, десант был успешно высажен, а “Россия” очистила от “противника” мыс Азарьева. Флот “противника” эскадре мешать не посмел.

На палубе “Адмирала Корнилова”. Аден, 1894 г.

Все это, увы, было далеко от предстоящей вскоре реальности. Вникнуть в них Е.И. Алексеев не пытался и не хотел ронять престиж своей власти перед генералом Линевичем. Впереди были большие маневры флота под Порт-Артуром. И вновь в центре их оказался “Адмирал Корнилов”. Ему Е.И. Алексеев вновь отвел роль яхты, с борта которой он наблюдал за маневрами, выполняя роль главного посредника. Выведенный из состава эскадры, крейсер держался в стороне, лишь наблюдая, и временами присоединялся для связи и опросов о ходе маневров то к обороняющейся, то к нападающей эскадрам. Уроком для корабля оказался только шторм, разыгравшийся в Желтом море 10-12 октября 1901 г. Корабли успешно выдержали его, идя строем фронта на волну (розмахи доходили до 30 ). “Корнилову” же, чтобы видеть состояние эскадры, пришлось идти, не выбирая удобного курса.

В отличие от последующих маневров 1903 г. были выполнены все три запланированные в них задачи. Состоялось отражение попыток “неприятеля” высадить десант близ реки Пень Янг или Ялу; последующее отражение высадки десанта в Талиенване с захватом Кинчжоунской позиции и, наконец, отражение бомбардировки Порт-Артура и его блокады. Нападающей эскадрой был назначен командовать Начальник эскадры Тихого океана (флаг на броненосце “Петропавловск”) вице-адмирал Н.И. Скрыдлов (1844- 1918) и державший флаг на броненосце “Петропавловск” младший флагман Г.П. Чухнин. Обороняющуюся эскадру на броненосце “Сисой Великий” возглавлял младший флагман контр-адмирал К.П. Кузьмич (1846-1906), а условным отрядом крейсеров- командир канонерской лодки “Отважный” капитан 2 ранга JI.A. Брусилов (1857-1906), отрядом шести номерных миноносцев – капитан 1 ранга В.А. Бойсман (1855-?). Оборону подходов к внутреннему рейду и побережью поручили командиру Порта-Артура контр-адмиралу О.В. Старку (1846-1928, Гельсингфорс) и его помощнику капитану 2 ранга И.В. Студницкому (1857-?), командовавшему транспортом “Ермак”.

Для отличия личного состава у обороняющих эскадр с фуражек были сняты белые чехлы.

Вполне довольный собой и учениями, Е.И. Алексеев провел на “Адмирале Корнилове” смотр всем силам эскадры. 19 октября 1901 г. на выбранной им диспозиции на Порт-Артурском рейде собрались пять броненосцев, четыре крейсера 1 ранга, один крейсер 2 ранга, две мореходные канонерские лодки, один минный крейсер, пять эскадренных миноносцев и шесть номерных миноносцев.

В 10 ч 30 мин Командующий начал обход строя эскадры на миноносце “Сом”, а затем на “Корнилове” устроил по-вельможному обильный завтрак для всех командиров и начальников отдельных частей флота и крепости.

В 14 ч 30 мин состоялась гребная гонка с участием всех шлюпок эскадры.

По мнению командования, все было хорошо, и лишь немногие на эскадре понимали, что фактически ничего не делалось ни для действенной боевой подготовки, ни для подъема судостроительной и ремонтной базы флота. И силы его постоянно приходилось сокращать отправкой кораблей для ремонта в Россию. Из уважения, наверное, к памяти доброго имени адмирала, беззаветно служившего родине и флоту, судьба избавила “Адмирала Корнилова” от причастности к грянувшей вскоре и ставшей роковой в судьбе России войне, но не пощадила остальные собравшиеся тогда на рейде корабли.

Почти всем им суждена была гибель.

Уроки адмирала Чухнина

Уходящий отряд кораблей возглавил ветеран Тихоокеанской эскадры контр-адмирал Г.П. Чухнин, командовавший ранее крейсером “Память Азова”, затем бывший командиром Владивостокского порта, а с июля 1901 г. ставший младшим флагманом эскадры.

10 декабря кульминацией охватившей весь Порт- Артур горячих проводов стал выход кораблей отряда (“Сисой Великий”, “Наварин”, “Дмитрий Донской”, “Владимир Мономах”, “Адмирал Корнилов”) на внешний рейд. Выстроенные на берегу сухопутные войска, громкие крики “ура”, гром музыки – все это было организовано на высшем уровне душевно, тепло и торжественно. Погода на рейде, словно на прощание, начала портиться. К вечеру стало пасмурно и пошел сильный снег.

Зюйд-остовый 4-5 балльный ветер и сильное волнение качали корабли немилосердно. В 1 ч дня 12 декабря после завершающих визитов начальствующих лиц в порту и городе уходящий отряд снялся с якоря. За флагманским “Адмиралом Корниловым” шли броненосец “Наварин” и крейсера “Дмитрий Донской” и “Владимир Мономах”. Их провожали паровые катера с родными и близкими уходящих. В 15 ч 30 мин встретили шедшую в кильватерной колонне остававшуюся эскадру. За “Петропавловском” (флаг вице-адмирала Н.И. Скрыдлова) шли “Севастополь”, “Полтава”, “Адмирал Нахимов”, “Громобой” (флаг контр-адмирала К.П. Кузьмича). Они заранее в 23 ч вышли в море. Разойдясь в возможно близком расстоянии, обменялись прощальными криками “ура”, а на “Владимире Мономахе”, следуя парусным традициям, послали команду по вантам. Эскадра ушла в Талиенван, а отряд Г.П. Чухнина взял курс на мыс Шантунг.

Пронизывавший норд-остовый ветер над парившим от перепада температур морем перешел в норд.

Мороз до 6° держался и на следующий день, обильно угощая корабли снегом и градом.

Днем 13 декабря, преодолевая качку, занимались поверкой расписаний, занятиями по специальности, а днем – эволюциями.

Адмирал сразу хотел создать на отряде боевую обстановку. Важно было отвлечь людей от опасных размышлений. Уходили ведь не от хорошей жизни. Вместо неуклонного наращивания сил перед лицом нараставшей японской угрозы (визит “Ивате” во Владивосток зримо это подтверждал) флот основательно ослаблял свои силы. Но что было делать – ремонтная база в Тихом океане оставалась ничтожной, и всерьез рассчитывать на ремонт можно было только в России. Парадокс, однако, был в том, что и в России картина была схожей – там кораблей тоже не ждали с распростертыми объятиями, и тот же “Корнилов” так и остался со старыми пушками, а “Наварин” и к Цусиме отправили стрелять дымным порохом. Лишь “Сисой Великий” с грехом пополам удалось кое-как обновить.

Но в будущее заглядывать не смели, охотников обеспокоить начальство смелыми инициативами (вроде резкого усиления ремонтных мощностей) не находилось. Уроки проявивших себя “беспокойными” и “неудобными” для Е.И. Алексеева начальников эскадры Ф.В. Дубасова (в 1897-1899 гг.) и Я. А. Гильтебрандта (в 1897-1899 гг.) всем были понятны. Не ужился с будущим наместником и Н.И. Скрыдлов, невнятные его намеки на “слабые технические силы порта” во Владивостоке и столь же осторожные опасения о неуклонно нараставшем превосходстве японских сил над русскими в Петербурге предпочитали не замечать. Все продолжало катиться по рутинной колее деградирующего режима. Плавание отряда имело целью попутно и “показать флаг”.