Твой звездный час - Патрик Лора - Страница 11

И вот она уже входит под величественные своды приходской церкви, идет мимо окон с цветными витражами, которые пожаловал какой-то из ее предков. На ней атласное подвенечное платье из Парижа, принадлежавшее еще ее матери, в которое Энн, хоть и похудела за последнюю неделю, еле втиснулась — такой тоненькой была ее мама. Платье все еще хранило слабый аромат ее духов, и Энн казалось, что в этом наряде она словно носит с собой частицу мамы. Слезы навернулись на глаза, и она взмахом ресниц сердито стряхнула их.

А фата на ней была еще прабабушкина, когда-то белая, а теперь — цвета слоновой кости, пожелтевшая от времени.

Надевая эти вещи, сохраняемые с любовью, Энн как бы стремилась компенсировать отсутствие чувства в ее скоропалительном браке.

Нет-нет, это не бракосочетание, решительно напомнила она себе. Это — деловое предприятие, и только. Договоренность…

В церкви было прохладно. Старинные каменные плиты неприятно холодили ноги сквозь тонкую подошву. Церковь была почти пуста, только передние скамьи заполнили приглашенные. Пышные корзины кремовых и белых роз, заказанные Рейтом, скрашивали суровую и сумрачную обстановку помещения.

Затем Энн увидела и самого Рейта и тут же споткнулась. Услышав этот тихий, шаркающий звук, он немедленно обернулся. Каким же чужим и далеким выглядел жених! Невозможно было представить, Что она выходит замуж именно за этого человека. Ее передернуло. Слава богу, что фата скрывала ее лицо.

— На тебя смотрит Пат, — тихо предупредил ее Уолт. — Улыбайся.

Теперь и Энн увидела дядюшку, а с ним — его жену и двоих сыновей, две бледные, уменьшенные копии их матери, с гладкими, зачесанными назад волосами и в школьной форме. Взглянув на того, что повыше, Энн тут же виновато отвела взгляд. Выходя за Рейта, она лишала этого мальчика возможности унаследовать Голд Краун. Правда, если бы поместье досталось Патрику, то его сыну впоследствии нечего было бы и наследовать. Подходя к жениху и становясь рядом с ним, Энн держалась за эту успокоительную мысль, чтобы чуть приободриться.

Солнечный свет ударил в глаза. Выбравшись на воздух после полумрака церкви, Энн невольно зажмурилась, ослепленная. От громкого, неуместно радостного перезвона колоколов ей было не по себе. А может, она просто не опомнилась от того момента, когда священник объявил их мужем и женой, и Рей, откинув назад фату, посмотрел ей в глаза таким долгим и проникновенным взглядом, что на миг и она поверила в подлинность его любви.

Вокруг толпились люди. Кто они? Энн смутно узнала нескольких женщин из приюта, каких-то знакомых ее отца и деда. Все они улыбались, поздравляли, отпускали шутки по поводу неожиданной перемены в ее жизни.

В стороне от всех стоял Пат, и Энн с тревогой встретила его злобный взгляд. Она всегда знала, что он ее не любит, но раньше это ее не беспокоило. Она и сама его не любила. Но сейчас она поняла, что его «нелюбовь» другого сорта. Это стало ясно лишь теперь, когда она была вынуждена отнять у него то, что родственник уже почитал своим. Мороз пробежал у нее по коже.

— Что с тобой? Что-нибудь не так?

Энн удивленно посмотрела на Рейта. Она никак не ожидала, что он заметит ее состояние. Ведь, казалось бы, он был целиком поглощен беседой с Уолтом.

— Нет-нет, все в порядке, — улыбнулась она, зная, что Патрик не сводит с них глаз.

— Какое красивое платье! — восхищенно заметил кто-то.

— Благодарю вас. Это платье моей матери, — рассеянно отозвалась Энн.

— Верно, я узнал его, — вступил в разговор новобрачный, заставляя Энн раскрыть рот от изумления. — Я видел фотографию в кабинете твоего отца, — пояснил Рей. — Оно идет тебе. А этот цвет — с тем же теплым оттенком, что и у твоей кожи. — С этими словами он нежно провел рукой по ее шее.

— На нас смотрит дядя, — напряженно прошептала Энн.

— Я знаю.

— Он что-нибудь подозревает? — беспокойно спросила девушка.

— Если даже и так, то сейчас перестанет.

— Как сейчас? — недоверчиво переспросила она, но тут же замерла, ощутив легкое, изысканное движение его тела: прямо какой-то ловкий фокус — и вот он уже держит ее в объятиях и целует так, что окружающие видят лишь человека столь бурно влюбленного в свою избранницу, что ничьи нескромные взоры ему не помеха.

И вдруг горячие слезы сами собой потекли из-под ее закрытых век. Наверное, так же горячо, только будучи по-настоящему влюбленным, целовал отец ее маму.

Нашла время предаваться глупой сентиментальности, сердито подумала она. И все же интересно, что в такой момент чувствовала отцовская невеста?

— Ах, как все это романтично! — завистливо вздохнула жена Патрика, когда Рейт отпустил Энн. — Но как же это твой отец не догадывался?

— Винсент всегда знал, какие чувства я питаю к его дочери, — серьезно сказал Рейт.

Ну, разумеется, знал, подумала Энн. Но только не в том смысле. Она хорошо помнила, как однажды отец то ли шутя, то ли серьезно сказал, что Рейт, если только пожелает, может добиться расположения любой женщины.

— Ну уж от меня-то он ничего не добьется! — с вызовом сказала она тогда.

Отец засмеялся.

— Ты еще не женщина, малышка. Да и вряд ли он тебя пожелает. Он слишком хорошо знает, что ты маленькая язва.

— Где же вы проведете свой медовый месяц? Или нам не дозволено вмешиваться? — с шутовским смирением спросил Пат.

— Нигде, — ответил за обоих Рей. — Во всяком случае, пока. У меня через день деловая встреча в Роттердаме, которую невозможно отложить. Мы с женой вылетаем завтра утром.

Энн изумленно уставилась на него, но он уже глядел в другую сторону, отвечая что-то жене викария. Ей пришлось дождаться, пока они остались наедине в машине.

— Почему ты сказал Патрику, что мы оба летим в Роттердам? Ведь, если он узнает, что я осталась, он что-нибудь заподозрит, — шепотом спросила она, хотя стекло, отделяющее их от водителя, было задвинуто. Вот так и бывает, когда становишься на путь обмана: Начинаешь всего бояться, как настоящий преступник.

— А ему нечего будет узнавать, — невозмутимо ответил Рейт. — Мы с тобой летим вместе.

— Ты хочешь сказать, что везешь меня с собой, даже не спросив моего согласия? — возмутилась Энн. — Но я не могу, мне завтра на работу.

— Не валяй дурака, дорогая! — отрезал Рейт. — Каким бы фанатиком ни был твой Дэвид, вряд ли он ждет тебя там на второй день после свадьбы.

— При чем тут Дэв? Я сама хочу! — попыталась протестовать Энн.

— Если ты это сделаешь, то подвергнешь нас обоих риску. Подумай, — сказал Рей. — Ведь брак — это не только венчание в церкви.

Она сердито отвернулась. Не надо объяснять ей, что такое брак. Только для нее он не подразумевал ничего, кроме формального обряда. И Рейту это прекрасно известно.

— Брак, — спокойно продолжал Рейт, — предполагает известную степень близости, которую большинство пар достигают в постели. А вот нам с тобой придется изыскивать другие способы. Для этого нужно некоторое время побыть вдвоем, чтобы привыкнуть к нашим новым ролям.

Она не отвечала, и он добавил безжалостно:

— Это ты хотела замуж!

— Да, — прошептала она, — но не затем, чтобы выполнять твои прихоти.

В глубине души она понимала, что Рейт прав, что неловкость, испытываемая ею в его присутствии, может подвести их. Но меньше всего ей хотелось проводить свое время с ним. На ее взгляд, это могло бы только ухудшить дело.

— Пойми же, Рей, я не хочу ехать с тобой. — В ее голосе зазвучали уже категоричные нотки. — Мне неприятно, что люди потом станут смотреть на нас и мысленно все обмусоливать, представлять, додумывать…

— Что додумывать? — поддразнил он.

— Сам знаешь что, — пробормотала Энн, избегая встречаться с ним взглядом.

— Что мы спали вместе? Да большинство из них уверены, что мы это уже делали. Как уверены, что мы уезжаем только затем, чтобы все это время заниматься любовью, что моя командировка — не более чем выдумка, что вместо сидения за столом переговоров я все эти часы проведу за изучением каждого дюйма твоего тела, гладя и лаская его, пока не запомню каждый его контур, каждые впадину и изгиб.