На войне как на войне - Самаров Сергей Васильевич - Страница 60

— Он мог с таким же успехом звонить из Новосибирска или с Дальнего Востока, мог звонить из Парижа и из Каира. Отовсюду, где есть сотовая связь.

— Так он свидание назначил у Курского вокзала. Вы послушайте, товарищ генерал... — Соломин достал кассету.

— Вот с этого и следовало начинать. Легкоступов сразу подобрел. Вставил кассету во встроенный в стол магнитофон и включил воспроизведение.

— Не очень понятно, — покачал он головой.

— Да, здесь, несомненно, идет какая-то кодировка. Наши дешифровалыцики уже засели. Пробуют разобраться. Хотя говорят, что слишком мала периодичность слов, чтобы добиться быстрого результата. Но встреча-то назначена. Нам кодировка не так и важна. Будем скрытно «вести» Пулатова, выйдем и на Ангелова. И уж тогда его не отпустим, пока он в Волге искупаться не пожелает.

— Нам ничего больше не остается. — Генерал позволил себе даже слегка улыбнуться — редко подчиненным доводится видеть его улыбку! Недавние пессимистические мысли улетучились легко. Теперь не страшна и служба внутренних расследований. Не страшны уже и парни из ГРУ. Дело пошло. — Ловко он нас там провел. Мы собрались на поезд садиться, а он в Москву улетел... Хорошо еще, что проговорилась тележурналистка. А так мы и не знали бы, где его искать.

— Теперь возьмем в такое плотное кольцо, что шагу без нас не сделает.

— Только вот почему Ангел назначил эту встречу именно Пулатову? — пришла внезапно в голову мысль. — Он что-то знает? Возможен вариант, что знает? И потому желает Пулатова предупредить? Или наоборот, Пулатов его уже сам предупредил? Как часто они общаются в повседневной жизни?

— Есть у меня на этот счет мысли. Не успел вам доложить. Пулатова мы «вели» жестко. Он нас, конечно же, видел. И знал, что телефон прослушивается. Никаких серьезных разговоров из дома не вел. Но был один момент позавчера, когда он зашел там, в Электростали, в типографию на улице Мовтесяна. К знакомому. Прямо в кабинет. Наши люди пройти за ним не могли. Но через окно видели, что он разговаривает по телефону. Я уже распорядился проверить. Это мог быть междугородный звонок.

— Проверьте побыстрее и доложите мне. Возможно, именно этот звонок и заставил Ангела изменить планы и прилететь в Москву. Еще что-то есть?

— Все.

— Идите. Работайте.

В этот момент в дверь снова постучали.

— Войдите, — крикнул генерал.

На сей раз принесли кофе, и следом за буфетчицей вошел подполковник Сазонов. Сделал майору, столкнувшись с ним в дверях, знак остановиться и дождался, когда буфетчица уйдет.

— Новости? — спросил Геннадий Рудольфович.

— Кажется, ваш Ангел всем мозги в косички за плел...

— Что такое? — Генерал показал на стулья подполковнику с майором.

— Новое сообщение с Урала. Следственная бригада линейного отдела опрашивала пассажиров поезда. Предъявляли фотографии майора Мороза и капитана Югова.

— Откуда у них фотографии? — спросил Легкоступов.

— Мы по факсу переслали.

— Я же предупреждал, чтобы милицией близко не пахло. Нельзя подпускать их к делу.

— По подследственности дело принадлежит им. Они занимались бы им и без нашего разрешения. Так мы хотя бы в состоянии обосновать свой контроль.

— Ладно. Докладывайте дальше.

— Один из пассажиров, — Сазонов заглянул в бумажку, — некто фотограф-художник Айвазян Рамзес Эдуардович, как сам представился, видел Мороза стоящим в тамбуре. Запомнил лицо, хотя тот стоял в профиль. Сказал, что хотел бы такого человека сфотографировать в шахтерской каске. В том самом тамбуре видел, где предположительно и произошло преступление.

— А при чем здесь Ангел?

— Уже позже, когда поезд ушел, оперативники рассматривали личные вещи майора Мороза. И обнаружили в «дипломате» фотографию этого самого Айвазяна. Передали сообщение по линии, но было уже поздно. Айвазян вышел из поезда.

— И что же?

— В «дипломате» у Мороза была фотография Ангелова. Нам переслали ее по факсу. Значит, Ангелов не улетел в Москву, а поехал поездом прямо до места назначения. И именно он видел Мороза в тамбуре... И вполне вероятно, что именно он сбросил его с поезда...

Генерал на минуту задумался.

— Но он же не знал майора в лицо, майор ни разу не приближался к объекту. И даже не должен знать, что тот занят его делом.

— Видимо, что-то произошло. Но версия выглядит правдоподобной.

— Не слишком. Не слишком... Хотя случайности быть могут. Кто от них гарантирован... На всякий случай такую версию из виду не упускайте. Самого Айвазяна проверяли? Может быть, просто похож? И это тоже случайность из параллельного ряда? Я помню фотографию, что была у Мороза. Низкое качество...

— Живет там в самом деле такой, уроженец Спитака. С временной пропиской. Но прописку сделал у совершенно незнакомых людей через своих друзей. Только чтобы на работу устроиться. Вероятно, заплатил одинокой женщине, она и прописала. И ни разу его не видела. Сейчас ведется поиск знакомых, которые за Айвазяна ручались. Хотят предъявить им фотографию Ангела. Узнают или нет.

— Оперативники в поезде тоже вполне могли спутать. У Ангелова внешность типично восточная. Наш сотрудник в аэропорту определил сразу трех человек, подходивших под описание.

— И все же фотография и описание — это совсем разные вещи.

Генерал секунду посомневался.

— Я же говорю, что фотография была плохого качества. Кроме того, у майора Соломина по этому вопросу совсем другое мнение.

Сазонов посмотрел на Соломина.

— Ангелов недавно звонил в Электросталь Пулатову из Москвы и назначил встречу в районе Курского вокзала. Точно место мы не знаем, но ведем наблюдение.

— Это точно был Ангелов? — Опытный подполковник привык даже своим глазам не всегда верить.

— Точно. Сомнений нет.

— Значит, насчет Айвазяна дать отбой? Не стоит занимать людей лишней работой...

— Нет, — решил Легкоступов и в раздумье постучал тупым концом карандаша по столешнице. — Пусть продолжают. Разрабатывайте обе линии параллельно. Идите. Продолжайте и каждую новость докладывайте.

Офицеры только вышли за дверь, когда генерал услышал из коридора разговор. Сазонов вернулся.