Стрельба в невидимку (Десерт для серийного убийцы) - Самаров Сергей Васильевич - Страница 69

— А какие у тебя сдвиги намечаются? Что ты уже успел сделать? — Нет, он определенно пьян. Осталось ему только громко икнуть в трубку.

— Если сдвиги намечаются, о них говорят после того, как они состоятся. Пока у меня возникают только предположения, которые требуют дополнительной проверки. После проверки я уже смогу что-то сказать.

— Хм-м... Хорошо, тогда какие сдвиги у майора Лоскуткова? — А это уже прозвучало так, словно он заплатил мне пару тысяч баксов за то, чтобы я докладывал ему о делах ментовки. Но об этом речи у нас, если память у меня не продырявлена, не заходило.

— А об этом ты спроси майора Лоскуткова.

Он, насколько я знаю, очень тобой интересуется и, думаю, побеседовать не откажется.

— Послушай, “частник”, ты забываешься!.. — Теперь уже начальственный окрик.

Я скромно промолчал, ожидая продолжения.

— Ты забываешься... — повторил он, требуя моей немедленной реакции.

— Напротив. У меня очень хорошая память.

— Ты же деньги получил? Мало, что ли?

О работе он поговорить так и не успел. Похоже, душа требовала скандала и самоутверждения.

— В качестве аванса — хватит. Кстати, ты зайди за квитанцией. Она у меня в столе лежит.

Долгое непонимающее молчание; потом — вопрос:

— Какая еще квитанция?

— О том, что ты официально заплатил агентству “Аргус” две тысячи долларов.

— Я тебе их заплатил! Лично тебе, чтобы ты...

— Но я-то работаю от имени агентства, — довольно-таки жестко перебил я его, чтобы сразу расставить все точки над “i”. — Потому деньги эти прошли через кассу, только уже конвертированные в рубли, поскольку закон запрещает бухгалтерии принимать платежи в валюте. И тебя ждет корешок приходного ордера. Можешь забрать в любой удобный для тебя момент...

Теперь он уже молчал так долго, что я побоялся — уважаемый Вениамин Вениаминович не выдержал алкогольной нагрузки и уснул. Оказалось, нет — он стал разговаривать с кем-то там, у себя в кабинете, а потом — или сам он, или еще кто-то — нажал на рычаги аппарата. Похоже, мой выгодный клиент оказался невменяемым. И так рано, что я даже не понял, чего он добивался с утра? Если он каждый день к обеду напивается, то придется его ловить — в случае необходимости — в те часы, когда магазины еще закрыты.

Но теперь мне — не до того. Теперь пора приобщаться к современной оргтехнике и создать собственную базу данных. Я включил компьютер, чтобы набрать первый в своей истории файл для этой базы, однако, пока компьютер загружался, раздался новый звонок.

— Агентство “Аргус”.

— Здравствуйте. Господин Толстов, если не ошибаюсь? — Голос совершенно незнакомый. Вкрадчивый, скользкий, словно у его обладателя хронический гайморит. Но все же властные ледяные нотки в этом голосе капельками проскальзывают.

— Да.

— Моя фамилия — Хозяинов. Я — президент той компании, которая направила к вам Вениамина Вениаминовича.

— Рад познакомиться, — дело, как я понял, начало принимать уже другой оборот.

Более полный. Более крутой... О Хозяинове я слышал много, хотя чести сталкиваться с ним не удостаивался.

— Вы извините Вениамина Вениаминовича, он сегодня слегка не в себе. Но, дело мужское, понимаете...

— Пытаюсь.

— Что?

— Пытаюсь понять. Обычно я привык решать производственные вопросы с людьми, находящимися в трезвом виде. И хотелось бы клиентов своих видеть такими чаще.

— Да. Я понимаю вас. Но не могли бы вы приехать сейчас к нам в фирму? Прямо ко мне.

Мы все и обговорили бы лично. Это ненадолго...

— Пожалуйста. У меня как раз есть свободное время.

— Запишите адрес...

Он продиктовал, и я сразу понял, где это Оказывается, я там был уже вчера. Красивое крыльцо, футуристический козырек над ним и полусонный бездарный охранник — в том же доме, где располагается фирма Гоши Осоченко. Нечаянно я заглянул именно к ним.

— Я выезжаю.

И с сожалением мне пришлось дождаться окончания загрузки моей “чудо-техники”, чтобы сразу после этого нажать кнопку мыши на команде “выключить компьютер”. Вздох мой при этом был настолько тяжелым и непритворным, что его должен был бы услышать даже Лева Иванов, хотя его кабинет и находится в противоположном конце коридора. Может быть, он и услышал, но не отреагировал.

Я закрыл дверь и поехал.

Козырек над крыльцом по-прежнему приглашал войти. И охранник — не вчерашний — поднялся навстречу.

— К кому?

— К Хозяинову.

— Вы договаривались?

— Да. Десять минут назад созвонились.

Охранник набрал номер по внутреннему телефону, сказал кому-то о моем приходе, спросил фамилию и показал на коридор:

— Предпоследняя дверь направо.

В приемной — две секретарши. Одна — в возрасте, сердито-скрюченная над ксероксом, который ее слушается, кажется, как дикий мустанг — погонщика волов. Вторая — помоложе, довольно страшненькая и совсем уж не секретарского роста — до ста шестидесяти еле-еле дотягивает. У меня создалось мнение, что Хозяинов не слишком заботится о престиже фирмы, если не нашел себе секретарш попредставительнее.

— Пожалуйста, вот здесь можете раздеться, — показала “мелкая” секретарша на вешалку.

Я снял куртку. Ага...

Здесь же, у стены, сидит пара ребятишек, внешний вид которых яснее ясного показывает их место под солнцем — телохранители.

Я разделся. Они встали. Конечно же, даже слегка тренированный взгляд заметит если и не сам пистолет, то натянутость плеча под пиджаком — ремнем крепления кобуры. Они заметили.

— Оружие есть? — спросил первый и протянул руки, чтобы пошлепать меня под мышками.

— Естественно, — ответил я спокойно и так же спокойно шлепнул его по протянутым рукам костяшками пальцев. Это бывает больно, особенно если шлепнуть резко. Но я страсть как боюсь щекотки.

Парень отступил на шаг, второй квалифицированно загородил дорогу к двери Хозяинова.

— Оружие необходимо сдать. — У этого охранника глаза были немигающими и напряженными.

— Вы не тот человек, которому я могу доверить свое оружие, — ответил я предельно ясно.

— Вам вернут его, как только вы выйдете из кабинета.

— Это исключено. Я никому не доверяю свое оружие.