Стрельба в невидимку (Десерт для серийного убийцы) - Самаров Сергей Васильевич - Страница 35

Новый закон о выборах достаточно жестко регламентирует появление средств, используемых в предвыборной кампании. И исключает пожертвования из анонимных источников, чтобы не допустить использование криминального капитала. Это как раз та статья, по которой директора завода окружная избирательная комиссия будет вынуждена снять с выборов. А дальше дело перейдет в прокуратуру, а потом уже и в суд.

— Александр Матвеевич, к вам Вениамин Вениаминович пришел, — сказал селектор изуродованным голосом секретарши. — Примете?

Хозяинов аккуратно нажал на клавишу:

— Пусть заходит.

Вениамин Вениаминович пришел на сей раз один. Мрачный, в расстегнутом плаще, он показал Хозяинову на дверь в комнату отдыха.

Там сразу сел в кресло и тяжело вздохнул.

— Что случилось?

— Менты забрали компьютер из квартиры Чанышева.

Александр Матвеевич с минуту, наверное, обдумывал ситуацию. Как она повлияет на все дело?

— Что там может быть?

— Все там может быть. Я не знаю, какие данные он сохранил, а какие уничтожил.

— При чем здесь мы?

— С одной стороны, вроде бы и ни при чем. Но с другой — когда появятся в печати материалы, кое-кто может понять, что Чанышев причастен к их добыванию.

— Кто сможет привязать к этому нас?

— Кто-нибудь найдется. Через ту же газету могут добраться. И это — еще не самое худшее. Может возникнуть подозрение, что Чанышева не жена убила, а заказчик работы — чтобы убрать следы. Доказать это невозможно, потому что мы не убивали, но тогда мы можем по другому поводу “выплыть”. Эта операция с банком...

— Хреново дело, — Хозяинов опустил голову, задумался. — На нас могут выйти только через публикацию. Так?

— Так.

— Но мы же не можем от нее отказаться?

Тогда вообще зачем вся эта наша работа? Публикация — главное звено. Самый сильный, решающий ход. Надо искать что-то иное. Твои предложения?

— Адвокат у Чанышевой уже был. Я с ним только что по телефону разговаривал. Вечером мы встретимся и обсудим все в подробностях.

Он говорит, что защитить ее можно. Без проблем.

— Значит, поставь ему противоположную задачу. Не понимаю, что здесь сложного? “Потопить” девку, и дело с концом. Не будут искать убийцу, не будут связывать разные дела.

— Понял. Я тоже так сначала думал. Потому и пришел посоветоваться. Застрелила — пусть сидит.

— А это в самом деле она?

— Вот в этом я сомневаюсь. И не знаю, что будет, если суд посчитает доводы обвинения неубедительными. Даже при активном противодействии адвоката такую возможность исключить нельзя. К тому же слишком заметная адвокатская контрработа будет судьями воспринята еще неизвестно как.

— Понимаю. Тогда мы контроль за ситуацией теряем. Возникает новая и совсем непредсказуемая. Есть хоть какая-то надежда на ментов?

— Они со своим Лешим по уши завязли.

Им не до убийств никому не известных людей.

— Что предлагаешь? — настроение Александра Матвеевича начало окончательно портиться.

— Я тут поднял на ноги кое-кого из своих старых знакомых. И смог выяснить, что за человек был с ментами в квартире Чанышева.

— Ну?

— Это частный сыщик. Бывший офицер разведки. Говорят, что толковый. Вчера он уже в райотделе знакомился с делом. Сегодня приступил плотнее.

— Ну и что?

— Нам неясна пока его роль. Но я думаю...

— Понял... Тогда наймите его. Найти настоящего убийцу. Пусть и на нас потрудится.

По крайней мере, тогда мы будем хотя бы знать, чем он занимается...

— Частные сыщики обходятся в копеечку.

Александр Матвеевич кивнул.

— Придется платить.

— Платить так и так придется. Деньгами — это понятно. Только мне кажется, что придется в какой-то мере вводить его в курс дела.

— Исключено.

— Тогда надо придумать обоснование нашей заинтересованности в деле.

— Налепи ему что-нибудь про программы.

Ты лучше меня это дело знаешь. Придумай так, чтобы это было достоверно. И посложнее, чтобы не все понял.

— А если он что-то ненужное найдет?

Хозяинов поднял глаза и посмотрел на гостя, как на откровенного дурака.

— А о своей безопасности он пусть сам заботится...

Вениамин Вениаминович улыбнулся. С таким поворотом дела он тоже согласился.