Братство спецназа - Самаров Сергей Васильевич - Страница 54

Около прокуратуры уже стояла черная «четверка» Овчинникова. Сам Володя курил, стоя на высоком крыльце, и разговаривал с двумя милиционерами.

Они поднялись в кабинет, и капитан положил перед старшим следователем папку с материалами.

– Могу и обрадовать, есть свидетели. Через полчасика ребята привезут их на повторный допрос. Можешь съездить, если интерес есть, поприсутствовать. Двое из дома соседнего с этим, где все и произошло… Но они слышали только два выстрела и голоса. Высунуться побоялись. Сами тоже с базара. Из Краснодара семечки привозят. Кроме того, есть два таджика, живут через два дома. Они были в гостях у подружек, только пришли к себе и не успели еще войти в дом. Услышав выстрел, выглянули на улицу. Видели, как через минуту после выстрела в машину садились двое мужчин и подросток. Один из мужчин очень высокий, длинные волосы по ветру развеваются. Очень длинные волосы. Они подумали даже, что это парик. Лиц не разобрали, темно было. Машина отъехала, они пошли посмотреть. По дороге наткнулись в кустах на три трупа своих земляков. У двоих по две пули. Сначала свалили, потом контрольный в голову. Но не между глаз. Третьему сразу в затылок. Во дворе и в доме вообще бойня. Тогда и вызвали милицию. Тот, которому между глаз стреляли, возле выбитой калитки лежал. Еще два трупа со свернутыми шеями, тоже на улице, чуть ниже в кустах.

– Из чего стреляли?

– В стене дома пуля от «ПМ». Все остальные – из «ТТ» с глушителем. Сам «ТТ» брошен во дворе.

– Откуда знаешь, если акта экспертизы еще нет?

– Гильзы подобрали. И соседи слышали всего два выстрела. Вторая пуля из дома. Оттуда отстреливались. Кроме того, во дворе нашли обрезанную веревку. Если судить по кольцам и узлам, этой веревкой были связаны чьи-то руки.

– Совсем интересно, – Оленин вдруг оживился. – И появились у меня кое-какие мысли по этому поводу. Я проверю и тебе позвоню. Но попрошу тебя еще об одном одолжении. Мне нужно будет организовать новую встречу. Типа той, в тире… Чтобы те двое, которые видели нападавших, ненароком посмотрели на людей, которые ко мне приедут. Посади своих свидетелей в машину с затемненными стеклами. И пусть смотрят. Один из проверяемых – вчерашний, мой командир. Сейчас позвоню и попытаюсь договориться о встрече. Пусть он сюда приедет. Еще раз его проверим.

– Дым Дымыч?

– Да. Второй – человек очень серьезный. Это резидент Интерпола в нашем регионе. Человек очень высокого роста. С длинными волосами.

– Ну, ты даешь… Думаешь, это они? Ты что, хочешь с Интерполом связаться?

– Я пока сам не знаю, чего хочу. Но еще вчера этот резидент Интерпола просил меня навести справки об одном своем человеке, который следил за таджиками. Этот человек пропал. Резидент предполагал, как я понял, что его могли захватить именно люди из группировки Саида.

– А выстрел между глаз – из того же ряда?

– Все возможно.

Овчинников даже губы слегка скривил, изображая полнейшее сомнение.

– Тогда, я думаю, мы «не сумеем» раскрыть ни одно из убийств. Ты бы сходил к прокурору посоветоваться.

– Пока еще рано. Прокурор потребует факты, а не предположения. А фактов у меня пока нет. Придется много еще копать, прежде чем факты появятся.

Но сам он отлично знал, что прокурор области, человек, занимающий место гораздо более высокое, чем ему полагается по умственным способностям, очень этим местом дорожит и всего боится. Если обратиться к нему, то может последовать категоричный приказ спустить все на тормозах и не высовываться до тех пор, пока начальство самостоятельно не произведет разведку. А это значит, что будет упущено время и надеяться тогда можно будет только на счастливый случай.

– Факты-то ты, может, и соберешь… Если тебя не остановят вовремя, – хмуро сказал капитан. – Уж коли они идут на такие вещи, то знают, что делают, и за спиной у них сильное прикрытие. Может быть, и сам прокурор, или вообще Генеральная прокуратура. Нам туда лучше не соваться…

Николай Сергеевич предпочитал об этом не думать. Главное, чтобы эти факты были у него на руках. А тогда он найдет, куда и кому их предъявить. Но откровенничать даже с Овчинниковым он считал лишним.

– Не скажи… Я больше склонен считать, что это самодеятельность. Оба в прошлом вояки. Причем из квалифицированных. И они привыкли своими методами с преступностью бороться.

– Ладно, когда свидетелей подогнать?

– Через три часа. Еще – позавчера ночью в Ленинском районе нашли труп. Кажется, он не опознан. Мне надо фотографию этого трупа. Дело у вас или в районе?

– Я слышал, что у нас.

– Попроси фотографию. После обеда верну.

– Нет проблем.

Овчинников уехал. Оленин стал звонить Доктору Смерть. Телефон долго был занят. Дважды открывалась дверь, заглядывал приглашенный свидетель по другому делу, но Николай Сергеевич отмахивался:

– Подождите…

Наконец дозвонился.

– Привет, Доктор.

– Привет.

– Это Оленин.

– Я узнал.

– Что у тебя там с твоим парнем, про которого узнать просил, – не прояснилась ситуация?

– Пока нет.

– У нас есть неопознанный труп. Мне фотографию привезут. К двенадцати подъезжай ко мне. И еще есть интересный разговор. Ты, я вчера слышал, договаривался о встрече с Дым Дымычем на сегодняшнее утро…

– Да, он у меня теперь работает. Телохранителем.

– Очень приятно. Одобряю твой выбор. Защита в самом деле надежная. Прихвати его с собой. Нам снова нужна помощь человека с его опытом. Ментам очень понравилась консультация Сохатого. Хотят по другому вопросу попросить совета.

– У него вообще-то сейчас другие заботы… Но если вернется вовремя, я постараюсь его взять с собой.

– Договорились.

Оленин положил трубку и, открыв дверь кабинета, пригласил свидетеля.

Хорошо было бы все остальные дела сейчас отбросить в сторону. Не то что душа к ним не лежит – голова отказывается их воспринимать. Так Николай Сергеевич думал, беседуя, один за другим, с тремя свидетелями. Можно было бы и не беседовать. Толку мало. Он задавал вопросы, но почти не слышал ответы, лишь машинально записывая что-то в протокол. Все мысли были поглощены Сохатым.

После свидетелей принесли присланные из Советского райотдела материалы по поводу избиения двух эстонцев. Оленин запрашивал их для ознакомления. Свидетелей двое, самого происшествия они почти не видели – девчонки чувствовали назревающий скандал и боялись глаза поднять. Но человека, избившего приезжих, описали подробно и примерно одинаково. И при этом одинаково безлико. Прохожих по этому описанию можно одного из трех задерживать. Единственное, что Николай Сергеевич отметил из материалов, сам он, окажись на месте того мужчины, хотел бы повести себя так же, но вот смог бы или не смог – это вопрос другой. Скорее всего не стал бы ввязываться. Не потому, что трус. И справиться с двумя он смог бы не хуже. А только потому, что старшему следователю прокуратуры так вести себя не пристало. Скандал мог бы получиться. Но в целом он действия мужчины одобрил. И понял, что это был квалифицированный боец. Дым Дымыч вполне вписывается в эту категорию. Только, согласно описаниям девушек, человеку тридцать с небольшим. Сохатому же сорок. Но оценка свидетелей часто бывает неточной. На это тоже можно сделать скидку.

Оленин позвонил майору Асафьеву.

– Слышали про вчерашнее побоище?

– Сейчас как раз просматриваю копии материалов. Опять автограф. Но в этот раз он вполне может быть случайным. Наш герой всех так метил, здесь только одного.

– Возможно. Но я пока по другому поводу звоню. Вы насчет прибалтов что-то выяснили?

– Вчера вечером с ними беседовал. Объяснить цель своего приезда они толком не могут. Словно бы просто так прикатили, отдохнуть… Прикрываются коммерческой тайной, но, насколько я понял, совершенно не знают нашей коммерческой действительности. Ни одну фирму, с которой желали бы наладить сотрудничество, назвать не в состоянии. Расколоть их на что-то подозрительное пока не удалось. Сегодня наш человек опрашивает работников гостиницы о контактах приезжих. Еще не вернулся. Будет что интересное, я сообщу. А у вас как?