Братство спецназа - Самаров Сергей Васильевич - Страница 27

И как вести себя сейчас против такого серьезного противника, как Дым Дымыч Сохатый, Доктор Смерть просто не знал. Но он отлично знал другое. Если человека заказали, этого человека обычно убивают.

Есть из этого выход?

Есть.

Надо принимать жесткие контрмеры. Заказал его Саид. Если убрать Саида, то… Нет. Не то… Если убрать Саида, то сорвется вся операция. Долго и тщательно продуманная операция, имеющая конечную важную цель – разорвать цепочку в поставке наркотиков из Афганистана в Европу. А без Саида дело тормознется. Найдутся другие люди, которых Доктор не знает, и эти люди пойдут своими тропами, которые придется заново отслеживать.

Выход какой-то есть?

Следует работать с самим Сохатым. Но если Дым Дымыч может позволить себе убивать, и не просто людей посторонних, а тех, с кем вместе воевал, то сам Доктор разрешить себе такое не в состоянии.

Он тоже солдат. Пусть и врач, но солдат в большей степени. И много воевал. Врачом он был еще в Афгане. Но потом был просто наемником. Наемником в Приднестровье. Наемником в Абхазии. Наемником в знаменитом «русском черном батальоне» в Боснии. Он очень хорошо умеет убивать. Но не сможет убить Сохатого. И даже не сможет никого нанять для этого. Это не в его принципах.

Но себя тоже жалко…

Жалко, если Сохатый сможет свою работу выполнить. Нельзя позволить ему сделать это. И не просто потому, что жить хочется, а еще и по той же самой причине, по которой нельзя убирать Саида.

Конечно, если покушение состоится, то Доктор постарается за себя постоять. И он сможет это сделать. В такой момент, глаза в глаза, он сможет и сам выстрелить. Пистолет у него всегда под рукой. Кроме пистолета еще и спецназовская подготовка, такая же, как у Дым Дымыча, а в дополнение и кулак мастера спорта по боксу в тяжелом весе. Последнее перевешивает в его сторону. Но лучше ситуацию до такого обострения не доводить. И потом, стрелять всегда могут с расстояния. Винтовка с оптикой – и вопрос решен. А такую винтовку можно и в магазине купить.

«А что, если… – мелькнула вдруг мысль. – А что, если взять и просто пойти к нему… Поговорить…»

Нет. Действовать необдуманно, на одних эмоциях не стоит. Но для начала нужно узнать, как и в каких условиях Сохатый живет.

Опять компьютер. Справочник выдал большой список телефонных абонентов с фамилией Лосев. Но с инициалами «Д. Д.» только один. Виктор Юрьевич запомнил телефон и адрес. Посомневался немного – все-таки он достаточно сегодня выпил и за руль садиться не хотелось, – но его деятельная натура требовала выхода энергии, и он решил, что пора действовать. И совсем не обязательно за руль садиться. Можно было бы вызвать кого-то из ребят бригады, но ввязывать их, афганцев, в такую историю не хотелось. Могут возникнуть ненужные разговоры.

Он набрал номер телефона секретарши.

– Ты поужинала? – спросил он, как обычно, слегка насмешливо.

– А ты думал, что я с голоду должна усохнуть, тебя дожидаясь…

– Молодец. Одобряю твою самостоятельность. Надеюсь, что не сильно поправилась. Все-таки готовила на двоих, а употребить все пришлось одной.

– Не беспокойся, поместилось…

– Сына спать уложила?

– Он у бабушки ночует. Я же думала, ты придешь…

– Заводи свою «телегу» и приезжай ко мне. Надо кое-куда съездить.

– В это время?

Часы показывали одиннадцать вечера.

– Это работа. Если хочешь, я тебя оформлю еще и на должность водителя.

– Сейчас приеду. Только мне собраться надо. Я уже умылась…

– Краситься будешь завтра. Приезжай срочно.

Когда Доктор ночевал у Людмилы, она утром вставала раньше его и закрывалась в ванной. Наводила красоту. Не хотела, чтобы он видел ее без косметики. Женщины… У них свои заботы…

Все равно, раньше, чем через двадцать минут Людмила не доберется. За это время надо и самому подготовиться. Сохатый не тот человек, с которым можно работать наобум. Наобум… Какая-то мысль стала созревать в голове, но окончательно еще не оформилась. Наобум… Мысль как-то близко связана с этим словом.

Доктор проверил пистолет, дослал патрон в патронник, пару раз перещелкнул туда-сюда предохранитель и подвесил на брючный ремень кобуру.

Наобум… То есть неорганизованно, неподготовленно, надеясь на случайную удачу…

Есть какой-то вариант, который не даст Сохатому против него выступить…

Наобум… Хаос… Что еще? Что-то близкое… Что это за вариант? Что? Наобум… Хаос… Паника…

Нет, не то. Близко где-то эта мысль порхает. Близко. Следует поймать ее.

Он вышел на улицу злой, нахмуренный, закурил. Около соседнего подъезда группа парней возбужденно что-то обсуждала. Громко выясняли отношения. Мешали думать. Хотелось тишины, сосредоточенности. Доктор прошел через двор на улицу, откуда Людмила должна была подъехать.

И здесь тоже ходили люди. Они тоже мешали. Машины шипели по асфальту шинами. И эти мешали. Трамвай продребезжал недорезанным поросенком. Из той же серии. Все мешали сосредоточиться. Мешали сообразить, что следует предпринять.

Наобум… Мешают сосредоточиться…

Есть! – понял он вдруг.

Надо заставить Сохатого нервничать. Нельзя давать ему сосредоточиться. Заставить его думать о другом. О чем? О собственной безопасности, естественно.

Это интересный и нетрадиционный встречный ход. Причем ход втемную. Чтобы не знал Дым Дымыч, откуда на него идет атака.

Доктор достал трубку спутникового телефона. Набрал номер, который с первого раза запомнил. Долгие гудки. Спать Сохатый завалился? Ничего, проснется…

– Алло! Слушаю! – не похоже, что сонный.

– Сохатый, – измененным голосом, грубо и с умышленной издевкой прорычал в трубку Доктор. – Привет, старина.

– Привет, кто это?

– Это я.

– Кто? – даже в телефонную трубку шла угроза сильного и абсолютно владеющего собой и ситуацией человека. Сохатый мало изменился со времени последней их встречи, разве что заматерел по-волчьи.

– Слушай внимательно, Сохатый. Ты кое-кому надоел до охренения…

– Я многим надоел еще больше.

– А такое положение вещей не всем нравится. Понимаешь это?

– Что я должен понять? – Дым Дымыч откровенно посмеивался, как человек, который выше угроз.

– Тебя заказали. Ты в штаны не накладывай, но будь готов ко всему, – и Доктор коротко хохотнул в трубку, словно очень обрадовался собственному сообщению.

– Кто меня заказал?

– Я.

Он снова хохотнул. И тут же нажал клавишу отбоя.

Если бы кто-то следил сейчас за ним со стороны, то заметил бы странное несоответствие. Грубо хохотал в ночи человек с абсолютно мрачным лицом.

После этого звонка на душе стало мерзко. Словно прохожему в спину плюнул. Подобные действия были абсолютно не в характере Виктора Юрьевича. Воевавшие с ним в Афгане и других местах знали Доктора Смерть солдатом, который сам идет навстречу опасности. Прет как танк, не обращая порой внимания на обстоятельства, а может быть, и вопреки этим обстоятельствам. Он и попер бы пару лет назад. И просто раздавил бы Сохатого всей своей мощью. Может, не стал бы убивать, памятуя совместно прожитую войну, но избил бы до полусмерти – это он умел лучше Дым Дымыча.

Сейчас переменилось многое. В первую очередь то, что Доктор перестал быть тем отставным майором медицинской службы, которого боевиком-спецназовцем можно было бы назвать с большим основанием, чем врачом. Он перестал быть необузданным солдатом-наемником, не признающим правил и принципов. Сейчас Гагарин представлял в регионе интересы Интерпола. Международной полицейской организации. И благодаря этому произошла метаморфоза в его характере. Появилось то, что было совсем несвойственно «солдату удачи», – он стал ответственным. И ответственность удивительным образом сочеталась в его характере с натурой человека быстрого жесткого действия. Хотя порой одно другому сильно мешало.

Людмила подъехала быстро. Остановилась у тротуара, просигналила и тут же открыла переднюю дверцу. На заднем сиденье Доктор не помещался – некуда было деть ноги.