Возвращение убийцы драконов - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 34

Значит, дело в отце, который будет ему мешать, сообразила Диана и снова протянула руку к той выразительной фотографии.

На другом конце лужайки Джено громко хмыкнул.

– Королем чего? – спросил дворф, подвигаясь к кипевшему раздражением принцу. – Королем сожженного дотла города, который когда-то назывался Коннахтом? Ибо это все, что от него останется, когда народы страны единодушно поднимутся против Киннемора!

Бахвальство дворфа вывело Гелдиона из его невеселых раздумий.

– Киннемор будет править страной! – провозгласил. он. – А все дворфы будут перебиты либо загнаны глубоко в их вонючие горные норы!

Диана думала, что Джено наверняка набросится на принца, но дворф лишь расхохотался в ответ на угрозу Гелдиона.

– Киннемор будет править страной, – вновь упрямо произнес Гелдион.

– Тебе ведь предстоит хлебнуть того же горя, что хлебнул Гэри Леджер, – пропыхтел Джено и щелкнул пальцами (щелчок этот был чем-то похож на звук взводимого затвора крупнокалиберной винтовки), отходя прочь и смеясь на каждом шагу.

Гелдион не отпустил каких-либо замечаний вслед дворфу. За эти два дня он подслушал рассказ об утрате Гэри и потому понял, о чем толковал Джено.

Диану же повергло в изумление, что принца, похоже, вовсе не задело мрачное предсказание дворфа.

Гэри, Кэлси и Микки возвратились на луг к следующему утру. В этот день лес был спокоен: впервые со времени взятия Дилнамарры Тир-на-н'Ог не проснулся под звуки сражения. Диана восприняла это как доброе предзнаменование, Джено – тоже, и даже Гелдион казался более спокойным.

Диана думала, что принц выглядит невозмутимым из-за очевидного поворота событий, и ее предчувствие тут же подтвердилось, когда Кэлси сделал свое заявление.

– Король не пойдет на уступки ради спасения жизни своего сына, – сообщил эльф.

Выражение лица Гелдиона сказало Диане очень и очень многое. Несомненно, он упал духом, но это его не удивило. Не удивило! Диана свела воедино все, что ей удалось узнать из рассказов Гэри о Керидвен, из ее собственных бесед с Микки и Гелдионом, не забыв про снимок, что лежал у нее в сумке. Теперь Диана понимающе кивнула, убежденная, что все куски этой головоломки встали точно на свои места.

– Тогда почему же в лесу тихо? – спросил у Кэлси Гэри.

– Парламентеры только что вернулись, – пояснил предводитель эльфов.

– Киннемор не пойдет на уступки ради спасения жизни своего сына, – вновь повторил Кэлси, выразительно глядя в сторону удрученного Гелдиона. – И все же соглашение может быть заключено. Вероятность потерь со стороны Киннемора возросла. Его армия прочно увязла на границе леса; Пожары вредят деревьям, но ущерб незначителен, поскольку колдуны эльфов своей магией противостоят огню. Более того, король теряет своих солдат: одни гибнут на поле боя, другие переходят на нашу сторону.

Улыбка Кэлси была поистине самодовольной, когда он снова посмотрел на Гелдиона. Принц выглядел совершенно жалким.

– Каждый из тех, кого вместе с тобой привели в лес, поклялся в верности Тир-на-н'Ог и тильвит-тегам. Много моего народу полегло, однако наших воинов сейчас больше, чем в начале сражений. Может ли твой отец похвалиться тем же?

Гелдион отвернулся, и Диана сочувственно вздохнула.

– Потому-то в лесу и спокойно, – закончил Кэлси. – А король Киннемор обдумывает условия перемирия.

Джено с силой ударил по небольшому камню, который на самом деле оказался большим валуном, глубоко зарывшимся в торф. Негодование дворфа нашло выход: выскочив из земли, обломок скалы перевернулся.

Кэлси понял причину его гнева.

– Условия, предъявленные Киннемору, предусматривают полное прекращение военных, действий, – заверил он Джено. – Тильвит-теги не упустили из виду восточные земли. Мы не забыли Бремар и Дрохит, не забыли ни булдров из Двергамала, ни гномов из Гондабуггана.

Джено кивнул. Он достаточно хорошо знал тильвит-те-гов и своего друга-эльфа, чтобы сообразить, что составление такого рода договора было делом рук Кэлси. Но хотя Джено искренне ценил его верность, он также понимал, что тильвит-теги, вероятно, примут контрпредложение Киннемора – ряд условий, которые не будут касаться чего-либо за пределами столь дорогого для эльфов их лесного дома. Тильвит-теги согласятся на любое перемирие, которое спасет Тир-на-н'Ог, даже ценою потери восточных земель.

Кэлси улыбался, стремясь убедить своего друга-двор-фа, однако его улыбка была натянутой, ибо эльф тоже не мог отрицать отчужденность своего народа по отношению к другим.

К облегчению Дианы, после этого все быстро оставили Гелдиона в покое. Она опасалась, что грубиян Джено может причинить принцу вред или, поскольку короля не интересует судьба собственного сына, Кэлси отошлет принца вместе с рядовыми пленными. Вне всяких сомнений, эльф имел здесь широкие полномочия. Отряды тильвит-тегов в ожидании ответа Киннемора перестраивали свои силы, располагаясь на тенистых границах луга, и не одна группа подходила поговорить с Гэри-копьеносцем.

Однако Диана мало обращала на них внимания. Она снова беседовала с Гелдионом и неоднократно ловила на себе озабоченные и даже ревнивые взгляды Гэри.

Когда настало время перекусить, Диана присоединилась к своим четверым спутникам. КэлсЙ продолжал пребывать в приподнятом настроении, равно как и Гэри. Зато Микки притих (странное состояние для лепрекона), да и Джено не выглядел убежденным в том, что небеса смилостивятся над Волшебноземьем в ближайшем будущем.

Едва представилась возможность, Диана перевела тему разговора на Керидвен, но Кэлси не хотел говорить о ведьме, а Джено вообще ни о чем не желал говорить. Гэри, достаточно хорошо зная свою жену, понял: ей кажется, что она напала на след чего-то важного. Это его заинтриговало, да и Микки был не прочь поболтать.

– Я слышала, что она способна превращаться в ворона и в змею, – сказала Диана.

– Во что угодно и когда угодно, – заверил ее Микки. – Для Керидвен это пустяки. Ты уже наблюдала подобное волшебство эльфов, когда они боролись с пожарами, и немного моих иллюзий ты тоже видела…

– Она сама была частью твоих иллюзий, – перебил Гэри, передразнивая сильный акцент лепрекона и добиваясь от Микки и Дианы столь необходимой сейчас улыбки.

– Но тебе нужно знать, что злые чары Керггдвен простираются гораздо дальше, чем мои трюки или магия колдунов, – продолжал Микки. Улыбка его испарилась, а голос стал серьезным. – Она – колдунья, и все чародеи Волшебноземья, вместе взятые, не могут разрушить ни одного из ее заклятий.

Диана понимающе кивнула.

– Мы достаточно наслушались про эту колдунью, – вдруг резко сказал Кэлси.

Все трое, а также Джено, обернулись к нему, недоумевая, что вызвало такой всплеск эмоций. Кэлси пустился в пространные объяснения, начал говорить, что толки о Керидвен лишь подрывают тот невысокий моральный дух, который еще остался.

– Вовсе нет, – упорствовала упрямая Диана, – Керидвен, а не Киннемор является причиной наших бед. И если я вообще смогу чем-либо помочь, то мне должно быть известно о ней все, что только возможно. Знание своих врагов – это величайшее оружие в любой войне!

Удивление на лице Кэлси сменилось уважением.

– А она хорошо во всем разбирается, парень, – заметил, обращаясь к Леджеру, лепрекон.

– Более семи лет она постоянно слышала о Волшебноземье, – ответил Гэри, явно гордясь своей сильной женой. – И всегда верила моим рассказам.

– Еще как, – с немалым сарказмом добавила Диана. Они провели целый час в разговорах о Керидвен, и больше сетований от Кэлси не было. Когда трапеза окончилась, Кэлси попросил Джено пойти вместе с ним на совет старейшин эльфов. Это было больше чем любезность. Решения тильвит-тегов имели последствия, простиравшиеся далеко за пределы границ Тир-на-н'Ог, и Кэлси хотел, чтобы старейшины в полной мере ощутили свою ответственность перед дворфом, когда придет ответ от Киннемора, если он придет.

– Постойте! – велела Диана, когда они уже собирались уходить.