Возвращение убийцы драконов - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 17

Атака людей, наоборот, захлебнулась, и кучки солдат брели неизвестно куда. Они слышали крики раненых, и все чаще и чаще кричали люди, а не эльфы. Бойцы, которым удавалось достичь края леса, пробирались через поля, стараясь успеть присоединиться к арьергардным частям Гел-диона, стоявшим на полпути от Дилнамарры. Иные просто убегали, не желая более иметь дело с Тир-на-н'Ог и его стойкими защитниками. Некоторые группы солдат, лишившись путеводных факелов, бесцельно бродили по лесу, пока не натыкались на Кэлси и его воинов.

Несколько тильвит-тегов погибли в ту ночь, преимущественно в первые отчаянные минуты сражения. Среди людей жертв было гораздо больше, и еще больше солдат взяли в плен. Кэлси обратил внимание на то, как охотно воины Гелдиона сдавались. Ему показалось, что в бой они шли из-под палки. В отличие от них, ни один тильвит-тег не складывал оружия, какими бы ни были обстоятельства. Таким же образом вели себя и их союзники, крепкие дворфы из Двергамала, соплеменники Джено. Однажды Кэлси видел, как Джено бешено сражался с добрым десятком могучих троллей в одиночку, не имея шансов на победу. Но он и не думал капитулировать.

В этом также состояло огромное преимущество сторонников оппозиции перед войсками короля Киннемора. Это было их силой и слабостью армии Коннахта.

– Тебе нельзя было брать ее сюда, – заметил Микки, и отдаленный шум битвы словно подтвердил его слова.

Они с Дианой были в Тир-на-н'Ог – Гэри не сомневался. Он огляделся, и глаза его постепенно привыкли к темноте. Они находились в большом овраге со склонами, частично поросшими мхом, и по обеим его сторонам рос березняк. Ночное небо было почти сплошь покрыто густыми, низко нависшими над землей облаками, и сильный дождь стекал ручейками по обрыву.

– Плохие времена теперь в нашей стране, парень, – продолжал лепрекон.

– Совсем не такие, как в те два раза, что я здесь был, – язвительно парировал Гэри.

Он запрыгнул на высокий валун и пристально всмотрелся в темную даль, пытаясь уловить отзвук сражения.

– Гелдион? – поинтересовался Гэри.

– А кто же еще! – отозвался Микки.

– Значит, Керидвен свободна, – сделал вывод Гэри.

– Еще нет, – возразил лепрекон. – Ей осталась пара недель, но она уже прислала свою визитную карточку: вначале в Дилнамарру, а теперь и в Тир-на-н'Ог.

Гэри задумался. Его всегда поражала разная скорость, с которой текло время в их мирах. Он дважды бывал в Волшебноземье, проводя там по нескольку недель, и оба раза возвращался в свой мир, где едва успевали пройти считанные часы. В данном случае в его мире минули годы, тогда как в волшебной стране – лишь недели. Микки объяснил, что это зависит от того, в каком направлении двигались феи, когда открывали ворота между мирами. Гэри мог лишь надеяться, что при их возвращении феи сориентируются правильно, иначе им с Дианой удастся попасть обратно лишь в следующий век!

Тут в памяти Гэри всплыли слова лепрекона: «Вначале в Дилнамарру». Но что это означало для его друзей в городишке, утопавшем в грязи?

– Барон Пвилл… – начал было Гэри, но, оглянувшись на Микки, умолк.

Лицо лепрекона помрачнело, и он медленно покачал головой. Таким угрюмым Гэри его никогда не видел.

– Нет! – протестующе выдохнул Леджер.

– Пвилл умер как герой, парень, – сказал Микки. – Барон мог бы спастись, если бы воздал почести королю Киннемору, но он знал, чем эти почести и навязанный Дилнамарре союз с Коннахтом обернутся для населения других городов.

– Где Джено? – обеспокоенно спросил Гэри, испугавшись, что, пока отсутствовал зДесь, потерял еще кого-нибудь из своих товарищей. – А Джербил?

– Дворф сейчас на полпути в Бремар, так я думаю, – охотно ответил Микки, радуясь, что может сообщить и приятные новости. – А там, он сказал, его будет дожидаться гном.

Гэри стало легче дышать. Диана, лежавшая навзничь на дне оврага, застонала и проснулась. Ее разбудила струйка холодной воды, попавшая на лицо.

– Я жду, что ты должным образом представишь меня, – заявил Микки.

Гэри кивнул. Он и сам хотел познакомить поближе Диану с Микки. Судя по звуку сражения, война была совсем неподалеку, и Гэри не мог допустить, чтобы Диана, недооценивая реальность происходящего, пошла бродить по окрестностям. В этом случае ее быстро бы «убедили» в том, что Волшебноземье очень даже существует.

Вдруг ночь прорезал душераздирающий крик. Гэри бросил взгляд на Диану и задумался о том, разумно ли он поступил, взяв ее сюда.

Вопреки утверждениям Микки у Джено Молотобоя было далеко не все хорошо и сам он находился гораздо дальше от Бремара, чем представлял себе лепрекон. За два дня до разговора Микки и Гэри дворф, спешно покинувший Дилнамарру, расположился на ночлег в Кавтангле – небольшом лесу на восточной дороге.

Выносливый дворф позволил себе лишь короткий сон и, поднявшись задолго до рассвета, двинулся в путь. В темном лесу Джено неоднократно налетал со всего маху на деревья, однако от столкновения больше страдали они, чем дворф. С восходом солнца Молотобой достиг восточного края Кавтангла, но, взобравшись на первый же пригорок, остановился как вкопанный.

Перед ним были коннахтские кавалеристы, числом не менее двадцати. Наконечники копий сверкали на утреннем солнце, а из лошадиных ноздрей при каждом вздохе вырывались в прохладный воздух струйки пара…

Джено задержался на миг, пытаясь решить, вернуться ли ему назад или же продолжать спокойно идти, делая вид, будто он ничего не знает о событиях в Дилнамарре. Но второй вариант он отбросил и зашагал обратно в лес. Но тут один из солдат заметил его и окликнул.

– У, каменная пена! – проворчал дворф, и это, наверное, было наихудшим в его племени ругательством.

За спиной послышался цокот копыт. Кто-то из всадников велел Джено остановиться, и у него возникло подозрение, что это отнюдь не случайная встреча.

Дворф прикинул: если ему удастся скрыться в зарослях Кавтангла, то у него есть шанс спастись. Скорее всего солдаты рассыплются в поисках его по лесу и их лошади еле побредут сквозь густой подлесок. И там Джено сможет перехитрить своих преследователей и расправиться с каждым из них поодиночке.

Однако план его сразу же рухнул. Дворф увидел, что конники окружают его, оттесняя от границы леса. Тогда

Джено изменил направление, двинувшись к пригорку, и оказался на нем одновременно со всадником, подъехавшим туда сзади.

Наступая на дворфа, солдат поднял копье, но уже через секунду откинулся в седле, лишившись сознания от удара вращающегося молота, и тяжело повалился на землю. Джено попытался взобраться на его лошадь. Нo она была слишком велика для дворфа, и в результате своих лихорадочных попыток оседлать беспокойную лошадь он получил лишь отметину на боку от лошадиной подковы.

– Каменная пена! – вновь проворчал дворф, врастая в землю в центре холма и глядя на сжимающееся вокруг него кольцо кавалеристов.

– Тебе не удастся сбежать, Джено Молотобой, – с уверенностью произнес один из солдат, и дворф зарычал от бессилия, осознав, что его здесь дожидались.

Джено осыпал ругательствами Кэлси и Микки за то, что они убедили его не сворачивать сразу на восточную дорогу, а вначале зайти с ними в Дилнамарру. Он поносил Киннемора и Гелдиона – двух вероломных обманщиков, которым ничего не известно о стране и о том, как ею править. Джено ругательски ругал Керидвен и Гэри Леджера, который выпустил ведьму из ее дыры, бранил Роберта за то, что с него начались все неприятности, честил Джербила, поскольку тот не пошел с ним в разведку по полям близ Коннахта. Он проклинал всех и вся, кроме своего племени дворфов и камней, среди которых они жили.

Да, Джено пребывал не в самом хорошем настроении, в чем вскоре убедился другой всадник, попытавшийся въехать на холм. Этот солдат медленно приблизился и спокойно заговорил с дворфом, объясняя ему, что для всех будет лучше, если он сдастся и пойдет с ними назад в Дилнамарру, где во всем разберутся.

Первый молот дворфа просвистел меж ушей пригнувшей морду лошади и угодил седоку прямо в грудь. Второй полетел следом, прежде чем солдат смог совладать с дыханием, и попал в забрало его громадного шлема, помяв металл на уровне носа. Будь солдат человеком умным, он бросился бы вниз, но этот крепко ухватился за поводья и упрямо держался в седле. Третья кувалда снова ударила солдата по голове, и у того весь мир закружился перед глазами.