Вектор-прим - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 6

2. Глаза Галактики

Данни Куи смотрела за окно наземной башни «Внегала-4», всеми забытой наблюдательной станции на окраине Внешних территорий — планете Белкадан, в далонбианском секторе. Данни часто приходила сюда в это время дня — поздним вечером, — чтобы насладиться прекрасным белкаданским закатом, когда лучи заходящего солнца пробиваются сквозь густую листву тридцатиметровьгх даллоралловых деревьев. С недавних пор эти закаты стали казаться ей еще более живописными, возможно, потому, что она стала различать среди ярких розовых и малиновых цветов оттенки оранжевого и салатного.

Данни жила на Белкадане уже три года. Она входила в состав экспедиции «Внегал-4» с самого начала, а пришла в постоянно недостаточно финансируемое «Общество Поиска внегалактических сигналов и объектов», сокращенно именуемое «Внегал», еще тремя годами ранее, когда ей только исполнилось пятнадцать. Ее родная планета, расположенная в Ядре Галактики, была жутко перенаселена, и независимой по характеру Данни даже полеты на соседние планеты не помогали избавиться от ощущения постоянной давки и тесноты. Ее раздражало любое правительство, будь то Империя или Новая Республика, и бесила любая бюрократическая система. Более того, само слово «порядок» ассоциировалось у нее с чем-то ужасным, когда людей обкрадывают, лишая их свободы и радости путешествий, а самобытные культуры погибают под напором глобальной цивилизации. Вот почему идея о том, что жизнь есть в других галактиках, и мысли о непознанных мирах будоражили воображение девушки.

То есть когда-то будоражили.

Сейчас, стоя здесь и глядя на тот же пейзаж, что видела уже сотни раз, на эти тянущиеся ввысь деревья и сплошной ковер зелени, простирающийся до горизонта, молодая женщина сомневалась, правильно ли она выбрала свой жизненный путь. Год назад ей исполнилось двадцать, она была едва ли не самой молодой среди пятнадцати участников экспедиции «Внегал-4», и одной из всего четырех женщин. Юношеская угловатость исчезла вместе с безрассудным идеализмом, и она превратилась в очень привлекательную, изящную женщину, с длинными вьющимися светлыми волосами и зелеными глазами, которые, казалось, задавали немые вопросы обо всем, что внимательно изучали. Но в последнее время гораздо чаще приходилось останавливать попытки сближения со стороны молодых сотрудников станции, чем размышлять о далеких звездах иных галактик.

По правде говоря, Данни не винила местных молодых людей. Они все прибыли сюда в надежде сделать великие открытия, движимые духом первооткрывателей, расширяющих границы вселенной. Затем они быстро построили базу, небольшой форт, обнесенный стеной, чтобы оградить себя от безумства живой природы Белкадана, и установили оборудование для наблюдения: огромные антенны-"тарелки" и телескопы, а также запустили несколько зондов на орбиту. Первые годы были полны мечтаний, тяжелого труда и опасностей — два участника экспедиции были серьезно ранены, когда в лагерь с ветвей растущего рядом со стеной дерева перепрыгнул красногривник.

Пришлось продолжить трудиться в поте лица, чтобы обезопасить базу. Они спилили все деревья на расстоянии тридцати метров от стены, но и эта работа была позади.

Сегодня «Внегал-4» превратился в прекрасно охраняемое спокойное место, где можно было побродить среди многочисленных садов и послушать журчание чистых ручейков, от которых веяло прохладой. Типичная тихая научно-исследовательская станция с прекрасно налаженным бытом.

Данни скучала по ушедшим дням.

Даже лица окружающих примелькались и поднадоели, несмотря на то что половина жителей станции не были первыми ее колонистами, а попали сюда позже с других станций или из штаб-квартиры общества «Внегал».

Краешек солнечного диска погрузился за горизонт, и небосвод от севера до востока озарился оттенками оранжевого и зеленого. Где-то в зарослях джунглей испустил низкий утробный рев невидимый красногривник, возвещая о приходе сумерек.

Данни закрыла глаза и попыталась помечтать о чем-то приятном, но учитывая, что ее все больше тяготила скука и все труднее было смотреть все на те же звезды, а долгожданный сигнал из другой галактики так и не приходил, она так и не придумала, о чем же можно мечтать.

За каждым движением женщины внимательно следил из окна центрального здания станции Йомин Карр. Он недавно попал на станцию и, хотя прожил здесь меньше всех, успел понять, что к Данни Куи присматриваются многие мужчины и некоторые явно кажутся ей привлекательными.

Йомин Карр был чужд всех этих сантиментов. Он считал, что Данни должна выглядеть отвратительно хотя бы потому, что она человек. Хотя представители расы Йомин Карра, йуужань-вонги, в общих чертах и были схожи с людьми (хотя были, как правило, сантиметров на десять повыше и немного тяжелее, да еще волос на голове поменьше), едва ли у них было что-то общее. Но даже Йомин Карр был вынужден признаться, что находил эту женщину в некотором роде даже привлекательной физически, хотя нет, какая глупость! Как можно говорить о красоте, если у нее на лице ни единого шрама, ни одной татуировки, чтобы показать степень ее приближенности к богу. Эти ее недостатки имели принципиальное значение и заставляли Йомин Карра вздрагивать при одной мысли о связи с ней. Он был йуужань-вонгом, притом доблестным воином праэторит-вонга, а не человеком,. Как смешно, что эти глупые людишки принимали его за одного из своих!

Несмотря на отвращение, он все-таки засматривался на Данни, и довольно часто, потому что она, кроме всего прочего, была еще и лидером этой демократической группы. Все наперебой рассказывали, как именно она убила красногривника, проникшего на территорию лагеря в первый год существования базы, это она подняла на орбиту древнюю развалюху — челнок класса «спейскастер», который за ветхость окрестили «Хромолетом», — чтобы отремонтировать спутник-телескоп, и только она смогла догадаться, как починить этот телескоп, не спуская его на землю.

Все восхищались ею и считались с ее мнением.

Йомин Карр не мог сбрасывать ее со счетов.

— Снова пришел пораньше? — раздался голос за спиной у Йомина Карра.

Он повернулся и посмотрел на того, кто произнес эти слова, хотя уже по голосу, по издевательскому тону узнал, что это был Бенсин Томри.

— Или ты еще с прошлой ночи здесь? — не дожидаясь ответа, продолжил Бенсин и гнусно захихикал.

Йомин Карр улыбнулся, но промолчал. Насколько он понял, от него никто не ждал ответа, ведь людишкам свойственно было бросать слова на ветер, просто чтобы услышать милый сердцу звук собственного голоса. Кроме того, Бенсин Томри и не подозревал, насколько прав он оказался. Хотя Йомин Карр и не сидел здесь безвылазно с прошлого своего ночного дежурства, все же большую часть времени он проводил тут. Все на станции считали это простым энтузиазмом, свойственным всем «салагам», и вспоминали, что сами чувствовали, когда прибыли сюда и стали ждать сигнала из другой Галактики, который мог прийти в любую минуту. В их глазах Йомин Карр был слегка помешан на своей работе, но не сделал ничего такого, что могло бы вызвать серьезные подозрения.

— Скоро ему все это надоест, — сказал Гарт Брейзе, второй дежурный ночной смены, сидящий на верхнем уровне просторного зала, где стояли удобные кресла и журнальные столики с играми, а также холодильник с едой и напитками. Зал был округлой формы, и одну из его стен полностью занимал гигантский экран внешнего обзора, а перед ним стояли семь наблюдательных постов — один в центре и по три спереди и сзади. Добрую четверть зала занимала кухня и столовая.

Йомин Карр выдавил еще одну улыбку, отреагировав на это замечание, зашагал на свое рабочее место — пост номер три, слева в первом ряду. Он услышал, как за спиной зашептались и заржали Гарт с Бенсином, явно отпуская колкие шутки в его адрес, но не обратил на них внимания, спокойно проглотив смертельную обиду — в других условиях он просто-напросто вызвал бы обидчика на дуэль и убил бы его — лелея в себе чувство, что скоро они все еще попляшут.