Тысяча орков - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 82

Орки, что заполонили поле к югу от города, недолго продолжали битву: все они протягивали к истукану руки, издавали радостные выкрики, иные же падали на колени и простирались ниц перед почитаемым божеством, что внушало им ужас.

Дзирт услышал, как по другую сторону каньона затрубили рога, хотя, затаившись на стоянке великанов, эльф не видел, что же вызвало суматоху. Даже растерянные великаны, что возвышались над ним, возбужденно переговаривались, указывая на юг.

Дзирт разглядел крадущуюся Гвенвивар, что изготовилась к прыжку. Взмахом руки он остановил огромную кошку и приказал ей замереть на месте. Дроу огляделся, ломая голову над тем, как перебраться в более удобное место для наблюдения, оставаясь при этом незамеченным. Великаны успокоились и теперь рассерженно спорили друг с другом. Дзирт понял из их слов немногое, однако разобрал, что они отчего-то оказались раздосадованы на орков и твердили, что жрецы орков похитили у них славу победителей.

И тут Дзирт ощутил призрачную надежду на возможный раздор, что зреет в рядах врагов, хотя и понимал: теперь уже слишком поздно, и польза от раздора окажется невелика.

Вновь взмахнул хлыстом закутанный в тяжелые одеяния погонщик, подгоняя вереницу тягловых животных, и грязные, косматые создания сильнее потянули громадную повозку, на которой возвышался исполинский истукан Груумша Одноглазого, божества орков.

Все орки, осаждающие Низины, прервали бой, отвлеклись от битвы и немногочисленные, окруженные врагом защитники, и все внимание обеих сторон обратилось к повозке. Орки кланялись и дюжинами падали на колени перед фургоном.

— Что это? — спросил один из командиров орков Ульгрена, сына Обальда.

Ульгрен в полной растерянности наблюдал за происходящим, покусывая клыками губу.

— Обальд призвал много союзников, — вот и все, что сказал, все, до чего додумался отпрыск короля орков.

Уж не намеревался ли отец придать осаде еще большую славу? Не намеревался ли он бросить бойцов в наступление именем одного из орочьих богов?

Ульгрен не знал об этом наверняка и, подобно прочим бойцам своей армии, подполз на коленях к истукану на колесах. Однако, в отличие от прочих орков, не все внимание Ульгрена сосредоточилось на статуе. Он рассматривал упряжку — упряжку, возможно, самых неряшливых, непослушных… что же это за создания? Ульгрен так и не понял. Мулы? Бычки? Или, быть может, пойманные в глубинах Подземья дворфы?

Орк, что был необыкновенно умен для своей расы, принялся рассматривать погонщиков. Один был гораздо выше и шире в плечах, чем второй, хотя оба по мерке орков выглядели невысокими. Возможно, второй, тот, что был не столько погонщиком, сколько попутчиком — ребенок, однако Ульгрен не был полностью уверен в этом, ибо оба погонщика закутались в плащи с широкими, темными капюшонами.

Фургон прокатился и остановился примерно в нескольких сотнях футов от города, что, по мнению Ульгрена, было достаточно глупо, ибо погонщики оказались в пределах досягаемости проклятого оружия ужасной лучницы из народа людей. Предводитель орков оглянулся на город, и увидел, что горстка осажденных наблюдает за происходящим так же внимательно, как и его приспешники.

Погонщик, что выше ростом, встал и воздел руки над головой. Рукава плаща съехали вниз, и обнажились иссохшие, узловатые локти и покрытые шерстью предплечья — что вовсе не было свойственно оркам.

Однако прежде чем кто-либо смог заметить подобную несообразность, погонщик ухватился за рычаг, что располагался перед истуканом, прямо под пастью, полной острых клыков.

Погонщик произнес нечто, отдаленно напоминавшее «хе-хе-хе», и опустил рычаг книзу.

— Ну что же, сейчас станет одним жрецом проклятого Груумша меньше, — со зловещей решимостью произнесла Кэтти-бри.

Она вскинула Тулмарил и прицелилась в погонщика, однако Тред схватил лучницу за руку и предотвратил выстрел:

— . От гибели одного мало что переменится, — сказал дворф. — К тому же есть в этом что-то странное.

Едва Кэтти-бри захотелось спросить, что имел в виду дворф, как она поняла, что тоже чувствовала нечто странное. Что-то в упряжке и погонщиках показалось ей необычным — даже на таком расстоянии.

Глаза женщины расширились от удивления, когда она услышала скрежет, лишь шаман орков потянул за рукоять, и еще больше она удивилась, когда исполинский истукан точно вырос на глазах, а затем развалился — упали все четыре стороны и образовали четыре широких деревянных редута.

А из-за редутов, из пустого истукана, выбежали дворфы, и оказалось их немало, и были то «веселые мясники» в полной боевой готовности!

Впереди «мясников» бежал дворф в черных доспехах с большим количеством игл и лезвий, в шлеме с шипом длиной в половину его роста.

— Пуэнт! — воскликнула Кэтти-бри.

И под возглас женщины стремительно ринулся вперед Тибблдорф, рыча и размахивая оружием. Бросившись на одного орка и повалив его наземь, с поразительной ловкостью дворф пригнул голову и пронзил шипом второго. Тотчас же Пуэнт пропал из поля зрения Кэтти-бри, однако же женщина вздрогнула, ибо ей были известны боевые привычки дворфа. Она знала, что Пуэнт неистово терся об упавшего орка, разрывая на куски его тело своими острыми доспехами.

За предводителем двинулись многочисленные рядовые бойцы: они подбежали к краю редутов и яростно накинулись на ошарашенных орков, что столпились вокруг. Один за другим бросались в атаку дворфы, а сверху на орков обрушивался смертоносный град катапульт. Мгновение спустя появились новые дворфы — они сбросили с себя одеяния, которые, должно быть, были каким-то образом заколдованы, чтобы придать им сходство с упряжкой мулов, а затем скинули и упряжь. Немало превосходных целей нашло их оружие в первые минуты, когда растерянные орки склонились перед повозкой в поклоне.

Вскоре резня обратилась в драку, но и тогда перевес оказался не на стороне орков. Многие из них оказались застигнуты врасплох, а потому бежали, и, как водилось за ними, при первых же признаках отступления ряды смещались.

Единым, непреклонным строем стояли дворфы, которые двинулись к городу, лишь немногочисленные группы отступили в сторону, завидев убегающих орков.

— Вы, дворфы из Клана Боевого Топора, всегда поспеваете вовремя! — прокричал Тред Мак-Лак, но тотчас же вскрикнул и отскочил в сторону от большого камня, что ударился о руины и откатился назад.

— Снова проклятые великаны! — выкрикнул дворф. Кэтти-бри подбежала к развалинам северной стены и вскинула лук.

— Не стреляй с одного места! — предупредил Вульфгар — и впрямь, лишь только перелетела через каньон первая стрела, как на место, откуда выстрелила Кэтти-бри, обрушился град каменных глыб.

С радостью следил Дзирт До'Урден за полетом стрел через каньон, но даже радость от того, что Кэтти-бри продолжала битву, не заставила его сойти с пути к намеченной цели. Великаны вновь принялись что есть сил обстреливать камнями город, и эльф знал, что необходимо остановить камнепад. Призвав Гвенвивар на помощь, дроу прокрался к краю лагеря великанов — эльф перелез через наваленную груду валунов и остался незамеченным исполинами.

Дроу, беззвучно двигаясь, подпрыгнул к одному из великанов сзади и что есть сил обрушил на него удар ятаганов. Затем он приземлился, отбежал и нанес двойной удар по коленному сухожилию второго исполина, после чего перебежал по камням на другую сторону.

Великаны развернулись и собрались было догнать темного эльфа, а один занес руку, чтобы швырнуть в удиравшего дроу камень.

Однако великан не успел бросить камень, ибо на него прыгнула шестисотфутовая пантера и вцепилась когтями в лицо. Гвенвивар не собиралась убивать — она метила в глаза и глубоко расцарапала их, ослепив великана, после чего отпрыгнула в сторону.

Великаны повалились в кучу, однако ни Дзирт, ни Гвенвивар не обольщались насчет того, что они смогут удерживать внимание врагов достаточно долго. Дзирт не верил и в то, что ему посчастливится сразить их во множестве, хорошо — если хотя бы одного, однако дроу надеялся на то, что ему и пантере удастся некоторых ослепить… или заставить гнаться за собой.