Разбойник - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 47

Монах принял удивительный меч и повертел в руках, восторгаясь его легкостью и превосходной балансировкой. Когда Гарибонд и Бателейс вместе взглянули на брата Реанду, на его лице сияла такая восхищенная улыбка, что вечно сомневающемуся Бателейсу оставалось только одобрительно кивнуть.

– Ну что, мы договорились? – спросил Гарибонд, снова беря оружие в свои руки. – Вы берете к себе Брансена и охраняете его от Берниввигара. Он без всяких жалоб будет на вас работать. Но вы должны дать ему шанс.

– Но мы ничем не можем помочь… мальчику священными камнями, – предупредил Бателейс. – Даже не станем тратить время и силы на заведомо бесплодные попытки.

Гарибонд проглотил обиду и кивнул. Он протянул меч Бателейсу и вышел из комнаты, но через мгновение снова вернулся, уже с Брансеном, несущим в руках узел с пожитками.

– Аист, – прошептал Бателейс на ухо Реанду. Брат Реанду ничего не ответил и постарался скрыть от Бателейса свое недовольство при звуке этого пренебрежительного прозвища. По правде сказать, брат Реанду и сам не понимал, почему возникло это недовольство, ведь и он нередко называл мальчика этим прозвищем. Но в устах Бателейса слово прозвучало особенно оскорбительно. Реанду наблюдал за неловкими, но решительными шагами ребенка. Он явно был испуган, брат Реанду это прекрасно видел. Но в то же время он очень хотел произвести хорошее впечатление. Вполне возможно, что за непривлекательной наружностью этого хромающего на обе ноги, сопливого и слюнявого существа скрывался кто-то еще.

Возможно, мальчик?

Просто мальчик?

Глава 22

Я НЕ ПОДВЕДУ ГАРИБОНДА

Гарибонд сказал, что это важно. Я должен здесь работать, и тогда братья будут его лечить и снабжать едой. Я не подведу Гарибонда.

Брансен снова и снова твердил про себя эту молитву, помогающую ему переносить безотрадную жизнь в прайдском монастыре. Он пришел сюда полным надежд, в радостном предвкушении жизни среди множества людей, которые, как уверял Гарибонд, не станут его толкать и высмеивать.

Они этого и не делали, и это было неплохо. К несчастью, он не жил среди них. Мальчику отвели комнату в подземной части монастыря – грязный каменный закуток без окон. Единственным входом служила лестница к люку на потолке, крышку которого Брансен не мог поднять самостоятельно, так что каждое утро кто-нибудь из младших братьев открывал люк и вытаскивал его наверх. А потом Брансен приступал к выполнению своих обязанностей, которые заключались в опорожнении ночных горшков. С двумя посудинами в руках он должен был идти к реке, где выливал содержимое в воду, споласкивал горшки и возвращался обратно. Это занятие отнимало большую часть дня, а затем другой послушник спускал его в люк и оставлял до утра с единственной свечой, кружкой воды и миской похлебки.

Так, день за днем, проходила жизнь Брансена. Я не подведу Гарибонда. Эти слова помогали ему не впасть в отчаяние.

Он был уверен, что его работа на монахов улучшит положение отца, который так много для него сделал.

Я не подведу Гарибонда.

Брансен взял с собой черный костюм своей матери и использовал его в качестве подушки. От мягкого шелка исходил ее аромат, и это давало мальчику некоторое утешение. А он очень нуждался в утешении, несмотря на твердую решимость помочь Гарибонду. Он очень скучал по своему приемному отцу, а еще Брансену не хватало произведения его настоящего отца и философии матери. У него не было возможности перечитывать Книгу Джеста; других книг тоже не было. Не раз он пытался завести разговор о книгах то с одним из братьев, то с другим, но ни у одного не хватало терпения выслушать его сбивчивую и малопонятную речь. Скорее всего они и не собирались с ним разговаривать.

Каждую ночь в темной комнатушке, каждый день во время своих утомительных прогулок по неровной тропинке к реке Брансен размышлял о книге и вспоминал отдельные страницы. Перед его мысленным взором возникали изящные строки, тщательно скопированные его отцом. Брансен опасался, что не точно воспроизводит их в своей памяти, но ничего другого ему не оставалось.

Дни складывались в недели, постепенно весь текст прочно засел в его памяти, и тогда Брансен стал проделывать то, что никогда раньше не приходило ему в голову. Он стал задумываться над понятиями Джеста и сосредоточился на поисках жизненной энергии в собственном теле, пытаясь отыскать линию Чи. Ему показалось, что он нашел ее, хотя это нельзя было назвать линией – внутри него не было единого энергетического канала, а только отдельные вспышки энергии, не связанные между собой.

Брансену казалось, что он неправильно приступил к исследованиям своего внутреннего «я». Возможно, он неверно запомнил какие-то строки книги. Если бы можно было сейчас перечитать текст и проверить свою память!

Частенько мальчик обдумывал возможность отправиться по берегу реки к маленькому мостику, который привел бы его к дому Гарибонда. Но вдруг его самовольный уход разозлит братьев и они откажутся помогать Гарибонду? Как жаль, что у них не хватает терпения выслушать его просьбы!

Из узкого окна в задней стене собора брат Реанду наблюдал за ковыляющим по грязи мальчиком, расплескивающим содержимое горшков себе на руки и одежду при каждом неуверенном шаге. Странно, но казалось, что тяжелые посудины в каждой руке делают

его походку немного более твердой. Впрочем, в его движениях не было никакой координации, и содержимое ночных посудин щедро орошало босые ноги мальчика и шерстяную рубаху, едва прикрывавшую колени. Брат Реанду вздохнул и пожалел, что жизнь так несправедлива к бедному созданию. Он с радостью бы взял священный камень и подарил мальчику исцеление, но это было выше его сил, и брат Реанду прекрасно сознавал бесплодность своих желаний.

– Но я хотя бы могу проследить, чтобы он как следует отмылся, – прошептал монах.

Его слова тотчас же пропали в шуме ветра, рвущегося в узкое прямоугольное окошко. Реанду молчаливым кивком подтвердил свое решение приказать кому-то из братьев ежедневно сопровождать Брансена во время его последнего путешествия к реке, чтобы они помогли мальчику отмыть нечистоты перед тем, как проводить в убогую келью.

Но сначала необходимо получить разрешение у брата Бателейса.

При этой мысли Реанду беззвучно усмехнулся. Бателейс не хотел ничего предпринимать, чтобы улучшить жизнь Аиста. Он распорядился держать его как можно дальше от обитателей монастыря, кормить, поить и следить, чтобы он не замерз до смерти в своей каменной комнатушке. По мнению Бателейса, этого было вполне достаточно, несмотря на тот факт, что он по поручению отца Жерака готовил грандиозную церемонию передачи чудесного меча лорду Прайди. Бателейс рассчитывал, что такой подарок обернется немалой выгодой. Братья обители, которые хорошо разбирались в свойствах металлов и в оружии, подтвердили, что все заверения Гарибонда оказались истинными.

Но даже эти оптимистические расчеты не изменили отношения Бателейса к несчастному больному созданию.

После невеселых размышлений брат Реанду сам решил помочь Брансену хотя бы сегодня отмыть экскременты с ног и рук калеки. Он вышел из собора и быстро догнал Брансена. Мальчик обернулся на шум шагов, но тут же споткнулся и чуть не упал. Реанду протянул руку, чтобы предотвратить падение, и содержимое горшка обрызгало его рукав. Реанду с трудом сдержал гневные слова, вовремя вспомнив, что мальчик не виноват.

– Это твой последний поход на сегодня? – спросил он.

Брансен удивленно посмотрел на монаха. Никто из братьев ни разу не обращался к нему с вопросом за все время его жизни в монастыре.

– Э-э-э… д-да, – заикаясь произнес Брансен.

Реанду пришлось вздохнуть поглубже, чтобы набраться терпения и снова напомнить себе, с кем он разговаривает. Немудрено, что и Бателейс, и остальные братья не могли выслушать и двух его слов.

– Последний? – переспросил он. Мальчик снова открыл рот и набрал воздуха.

– Лучше просто кивни, – предложил ему Реанду. Брансен сумел кивнуть и даже слабо улыбнулся, чем заслужил ответную улыбку Реанду.