Рабочие будни - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 59

— Где именно? Я пошлю за ними сам.

— Под половицей. Под ковриком.

Таши бросил взгляд на призрака, который парил так, чтобы Рисальва его не видела. Фирт кивнул и унесся с такой скоростью, что превратился в смазанную полосу воздуха.

— Хорошо. Подождем немного. А пока расскажи, давно этим занимаешься?

— Твое какое дело?

Некромант покачал в воздухе тем самым ножом.

— Если спрашиваю, мне есть дело. Итак?

— Шестьдесят два года.

— И как часто?

— Раньше было реже. Сейчас чаще…

Ну, это понятно. Тело стареет, сил требуется больше…

— А этот? Твой арошша?

— Он со мной с самого начала.

— Не от него ли ты плод травила?

Рисальва оскалилась, и Таши понял, что угадал.

— Что я тогда знала? Соплюшка, только что голос хорош…

— А он из-за голоса и повелся…

— Добавил меня к своим победам и бросил. Первый мужчина. — Рисальва смотрела тоскливо. — Тогда я первый раз… ну ты понял.

— Откуда знание?

— Мать передала. Сказала, чтобы только на крайний случай.

— А что можешь душеедкой стать, не сказала?

— Она и сама не знала.

— Ясненько… а второй раз?

— А чего я с тобой откровенничать буду?

— А почему нет? Не так уж часто тебе это выпадает, не с жертвами же твоими? Так от него второй ребенок?

Арайо ношша явно решила не сопротивляться расспросам. С нее не убудет. Да и… с кем разговариваешь, того убивать сложнее.

— А тоже от него. Я тогда из родного города уехала, надеялась — забыла, а прошлое… встретились в столице. Я думала, вот такой мной он увлечется… я ему все расскажу — он меня даже не узнал.

— Но ребенка сделал.

Голубые глаза смотрели печально.

— Тогда я второй раз прошла обряд. Думала, оставить или нет, но уж очень в то время мне бы дитя помешало. И решилась. Было даже не больно, просто холодно очень.

— Странно, что третий раз…

— Третий был не от него. Я же стала знаменитой певицей, меня короли приглашали… вот и случилось. Один знатный негодяй затащил… а дальше, кричи не кричи…

— Ты третий раз вытравила плод. Но не умерла. Стала арайо ношша…

— Я тогда не знала, что это такое. Просто вытравила. А потом тот подонок опять встретился со мной. И попытался… а я его выпила. Даже сама не поняла как.

— Но и останавливаться не стала.

— Приехала на родину, узнала кое-что об этом обряде…

— Узнала?

— Не обрадовалась, ну так не головой же в омут? Жить вечно, не стареть, привлекать всех мужчин — разве мало? Шамир мне на родине встретился. Он к тому времени постарел, но меня узнал. Сама Рисальва… Восхищался, пригласил в гости… я пришла. Хотела его выпить, но сердце дрогнуло. И я предложила сделку. Он станет моим спутником. Будет холить меня и лелеять, а я его буду подпитывать. Он проживет долго, очень долго.

— И он согласился.

— Почему нет? Ты бы отказался?

Таши даже не задумался:

— Я бы побрезговал.

— А он — нет. Ему больше всего хотелось жить вечно.

— Ну и дурак. И ты дура. С магией играть не стоит. Даже в юности. Травы же есть…

— Тебя бы ими отравить…

— Меня и тобой отравить не получится.

Фирт возник рядом.

— Хозяин, не соврала. Деньги и драгоценности действительно под половицей, там же шкатулка с какими-то магическими вещицами.

Таши кивнул.

— Вот и отлично. Погуляй… а то здесь сейчас начнется, тебе навредить может…

Фирт исчез.

Рисальва смотрела на некроманта с ужасом.

— Ты… кто?

Таши улыбнулся по-настоящему. Выпустил игольно-острые клыки:

— Некромант.

Рисальва вскрикнула. Забилась в цепях… некромант. Самый большой страх любой нечисти. Не хоши всех сортов, нет. Но некроманты…

— Ты же обещал меня отпустить за выкуп…

— Я солгал.

Таши не ощущал угрызений совести. Это же его совесть. Неужели она укусит своего хозяина? Смешно…

— Шаас арайше ноошшаа…

Заклинание полилось медленно, речитативом, изобилуя шипящими звуками.

Вспыхнула пентаграмма, легко прожигая простыню. Забилась в цепях женщина, закричала, только вот дом пустой, квартал отдаленный, кричи не кричи… Она пыталась вырваться. Минуты три. А потом заклинание заработало в полную силу. Пентаграмма светилась все ярче и ярче. И свободно лилась сила.

Все, что было у душеедки, забирал Таши. А саму ее изгонял из мира. Нечего таким тварям здесь делать! Поживилась — и хватит. Ему удавалось поглотить не все. Но многое, очень многое. Брезгливость? Помилуйте! Он некромант, а не истеричная девица.

Хрипел и корчился на полу арошша. Но Таши было плевать. Он сейчас купался в потоке силы, пил ее, как дорогое вино… теперь — не пропустить момент. И когда арайо ношша закричала так, что чуть не вылетели стекла, подался вперед и ударил. Кинжалом в сердце. Крик оборвался. И на простыню упало… Кто бы связал это с Рисальвой Ларенсьон? Певица была молода, прекрасна и обаятельна.

На простыне лежало тело мертвой старухи. Причем такой, что ночью в переулке увидишь — наутек бросишься. С Раш перепутаешь. Скрюченные руки-ноги, впалые щеки, злобные невидящие глаза…

Таши пожал плечами. Такая работа…

Арайо ношша можно убить только одним способом. Вытянуть из нее всю силу, которую она накопила. Иначе рану она заживит. А вот хоронить…

— Фирт…

Негромко. Но призрак услышит.

— Хозяин?

— Лети к Хоши, скажи, чтобы пару ребят прислал, да покрепче. Похоронить эту падаль.

— Слушаюсь.

Таши спустился с кровати, посмотрел на арошша… Животное. Полубезумное животное. Убить его будет милосердием. О чем думал мужчина, привязывая себя к душеедке? Уже не спросишь… да и не надо. Ни к чему.

А вот забрать деньги хорошо бы. На бедность некромант не жаловался, так ведь и лишними не будут? Ладно, до утра еще далеко. Дождемся людей Хоши, дадим им указания, а потом уже… А пока — обшарить тела. Кольца снять, серьги оставить, карманы вывернуть… ага, вот они, ключики. Их себе, потом выкину…

Хоши явился сам. Да еще и Свина прихватил. И четырех мужиков в придачу. Все не хуже покойного арошша.

Таши тихо порадовался, что шалотта двусторонняя. Вывернуть наизнанку, черной стороной, капюшон на голову, мазь на руки и лицо — в карманах и не то отыскать можно… Сойдет. Как раз времени и хватило впритык. Замаскировался, а тут уже в дверь стучат.

— Ты в порядке?

Ни привета, ни ответа… Беспокоился? О некроманте? Это точно где-то что-то сдохло… хотя почему что-то?

— Арайо ношша сдохла. А я в порядке.

Хоши перевел дух. Таши усмехнулся.

— Не там мы ее искали. Ой, не там. А мне вот сегодня ланти захотелось. Захожу, а она поет в леанти… тварь наглая. Пришлось проследить.

— А призрака послать?

— А зачем?

— Господин, — кашлянул один из громил, — сегодня в леанти Рисальва Ларенсьон пела…

— Вот-вот. Если вы ее узнаете…

Узнать певицу все еще было возможно. По крашеным ногтям, украшениям, платью.

— Вот с-собака, — сплюнул один из парней. — Ну кто бы мог подумать…

— А вам, молодым, лишь бы не думать, ждете, пока старики за вас всю работу сделают, — проворчал некромант.

«Молодые» не то чтобы устыдились, но решили проявить внимание.

— И эту куклу, и ее сообщника надо засыпать полынью и закопать поглубже. До утра.

Хоши кивнул, подтверждая приказ.

— И где мы полынь среди ночи найдем, — пробурчал один из парней. Тихо-тихо, но Таши услышал.

— Где хотите, там и ищите. Только учтите, если не засыплете, потом может или явиться во сне, или вылезти… оно вам надо?

— В Кошачьем переулке живет травник, — вмешался Свин. — Постучитесь к нему, я у него недавно полынь заказал… да вот забрать не успел. Должна быть.

Один из парней поклонился и ушел.

— Я тут больше не нужен, — сказал Таши.

— Э… а вознаграждение? — уточнил Хоши.

— Завтра ночью приду. Когда убедитесь, что не солгал, — отмахнулся некромант. И вышел за дверь, не желая больше ничего слушать. Надоели. Он и сам себя вознаградит. И преотлично.