Рабочие будни - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 20

От чаши и следа не осталось.

От свечей пять лужиц воска. В единый миг прогорели до основания.

В полу, на месте меньшей пентаграммы, зияла аккуратная дыра вполне определенной формы.

Зрители пребывали в глубоком шоке.

Таши вежливо кашлянул, привлекая к себе внимание, и вышел за пределы пентаграммы. Обычно он так не поступал, но сейчас все запечатано. Это-то он знал. Никто не выберется. А если так, пентаграмма стала просто линиями на полу.

Некромант развел руками:

— Чтобы храмовники не учуяли, приходится сбрасывать силу. Сами понимаете, я же не пять минут работал, канал держал. Но вы не переживайте. Там неглубоко. Метра два. Скажете хозяину — он туда пару мешков земли насыпет — и забудет. Главное, чтобы никто ничего не почуял. Да, и никто оттуда не вылезет.

Первым пришел в себя Хоши.

— Точно никто ничего не почует?

— Силой клянусь.

— А насколько можно верить словам духа?

— Полностью.

— М-да. Некромант, это ведь ваши обряды…

— Наши. — Таши спорить не стал.

— И что это может быть?

— Сами видите, от ребенка толку мало.

— Но все-таки?

— Вернуть молодость, красоту, потенцию, продлить жизнь… в зависимости от направления силы в ритуале.

— Это возможно?

Таши замялся, подбирая слова.

— Это… вот представьте себе, что есть ведро. Рассохшееся. С щелями. И из него утекает вода.

— Так…

— Ритуал поможет наполнить его. Но вода все равно будет вытекать. А к имеющимся щелям добавится еще одна. И так — каждый раз.

— То есть в результате все равно смерть?

— Она нас всех ждет, — пожал плечами Таши.

— И я так понимаю, сначала жертвы будут требоваться редко, а потом все чаще и больше?

— Правильно понимаете, молодой человек.

Хоши выругался.

— Так это и моего племянника могли…

— А его вещи тут есть?

— Ложечка.

— Пока он жив. Только как его похитили? Неужто не знали?

— Откуда…

Хоши криво усмехнулся:

— Жизнь у меня опасная — сам понимаешь. И быть моими родными тяжко. Я из Тивараса родом, уезжал, вернулся — меня и не узнал никто. К сестренке зашел, велел молчать. Она и помалкивала. А я им потихоньку помогал. Это уж сейчас, когда Дарни украли, а Шамира слегла…

— Понятно.

— Некромант, я золотой должен?

— Да.

— Вот, возьми. — Хоши как-то незаметно перешел на «ты». — И давай к Шамире сходим?

— За отдельную плату.

— Разумеется.

Впрочем, сразу некромант не пошел.

Сначала надо поломаться, пожаловаться на годы, ломоту в пояснице и хромоту на обе ноги… Эх, старость — не радость…

Однако, когда кто-то из громил предложил достать ослика, некромант скривился и согласился идти пешком. Благо недалеко.

Маленький домик Таши понравился. Беленький, чистенький, палисадник ухоженный — деткам хорошо играть в таком. Но тесно. Вот и выбегают на улицу, вот и…

А теперь посмотрим другим зрением.

— Смертью пахнет, — шепнул Фирт.

Но Таши и сам это осознавал. Аура вокруг домика ему решительно не понравилась. Стоило только перейти на другое, иное, зрение и вглядеться… Когда-то она была чистенькой и ясной. Голубой, розовой, белой, с проскакивающими золотистыми искорками счастья. Да, у жилья тоже есть аура. Если в нем не делали зла, если живущие в нем люди любили друг друга, она светлая. А вот если там поселились боль, горе, смерть… люди это тоже ощущают, им ведь неуютно в некоторых домах… только не понимают почему. А вот Таши видел. И дыры в некогда целостной ауре, и потухшие искры счастья, и черноту по краям, и проблески кроваво-красного цвета.

Пара дней, и все. Даже он ничем не сможет помочь.

Судя по лицу Хоши — скрыть свои мысли некроманту не удалось. Да он и не пытался.

— Идем в дом?

— Идем, Раш…

В домике было чисто и уютно. Таши увидел валяющийся в углу мячик, и на миг даже у привычного ко всему некроманта защемило сердце. Так живо ему представилось, как женщина выходит из дома и зовет сына, потом бросается на улицу, ищет его, кричит. А мячик лежит в пыли, и Шамира поднимает его, прижимает к груди и мечется, мечется по городу… но все бесполезно. Все уже впустую…

Шамира лежала в спальне. Волосы заплетены в косу, но прядки выбились… видно было, что о ней заботились, но как-то неумело. Симпатичная. И чем-то похожа на Хоши. Такие же губы, нос… Хотя что скажешь о человеке, который одной ногой в могиле? Волосы на висках слиплись, щеки запали, губы обметало…

Таши наклонился над женщиной. Провел руками. И коснулся ауры. Хм… Порча. Да какая интересная!

— Все. Пойдем отсюда. — Таши повернулся к Хоши. — Можно поговорить и здесь, но лучше в другом месте.

— Какая разница?

Таши понизил голос, так, чтобы слышал только Хоши.

— Ты любишь ее. Тебе будет тяжелее здесь. Но это хорошо, что ты ее любишь. Я сейчас объясню.

Хоши сверкнул глазами и кивнул в сторону двери. На маленькой кухоньке Таши уселся на табурет и спросил с места в карьер:

— У вас точно никто запретным не балуется? Может, кто тайные книги покупал? Черные свечи? Полынь?

— А…

— Это порча. И очень интересная. Жизненную силу матери откачивают к ребенку. Более того, силу получают не только от матери.

— То есть?

— Ты ее любишь. И от тебя тоже идет жизненная сила. Ей. А от нее — сыну. Через сына тому, кто этим занимается. Так что ваш колдун сосет из многих. И в то же время порча эта не профессиональная, много силы теряется, рассеивается, ее любитель навел.

Судя по лицу Хоши — дали б ему того любителя на часок, ох он бы его и возлюбил!

— Хочешь, я связь оборву, если увижу, что это приведет к смерти женщины.

— А можно?

— Да. Но тогда ребенка почти наверняка убьют.

— Почему?

— Ну так силы он будет давать намного меньше… зачем он такой нужен?

Хоши грязно выругался.

— Другой вариант: связь могут попробовать восстановить. Но я бы на это сильно не рассчитывал.

— Почему?

— Так любитель же, он не знает, как это делается профессионально. Так что воспользуются самым простым методом.

— Каким?

— Будут мучительно убивать ребенка. Медленно и мучительно.

Хоши выругался снова.

— При этом Шамира будет испытывать то же, что и сын, ну и…

— Некромант, что делать?

— Пока просто ее подпитывать.

— Как?

— Вот так. Мага-целителя к ней пригласи. Пусть поработает. Тогда и ребенок проживет подольше…

— Это я могу.

— А тем временем надо искать.

— Паланкин цвета неба, дама… маловато, чтобы найти. Слишком много вокруг поместий.

— Много?

— Ну, штук сорок есть. Но не везде нас пустят, за три дня не управимся.

— Ты приглашаешь мага, а я замедляю отток сил. Тогда три дня растянутся на семь. Сам понимаешь, любая мать все отдаст ребенку, но я могу уменьшить отдачу.

— Уже лучше.

— Правда, не факт, что ребенка не убьют за это время.

— Я понимаю, некромант.

— К тому же, если ослабить, мне надо будет каждый вечер приходить проверять.

— Ты сможешь?

— Смогу… но помни. Убьют ребенка — погибнет мать.

— Понимаю… но тут ты не виноват. Некр, что нужно, чтобы найти эту гниду?

— Я могу попробовать создать поисковый амулет на основе родственной крови. Но я некромант, а не поисковик. А его надо дня три выдерживать в растворах.

— Попробуешь?

— Мне понадобится вещь ребенка и кровь твоей родственницы.

— Сам возьмешь?

— Да. Порчу я сегодня приостановлю. У обоих. Проверять буду каждую ночь. Буду приходить прямо сюда, как стемнеет. Так что ребят своих предупреди. С вас возьму пять королей. За обоих. А когда найдете эту гниду, съезжу с вами. Бесплатно. Без меня вы не справитесь.

— От стрелы в спину некроманты еще ни разу не спасали. Но там ведь и не стрелы будут?

— Нет. Не стрелы.

— А что?

— Дети — мощный источник силы. С ее помощью можно и порчу снять, и старость замедлить, и порчу наслать… что хочешь, то и будет. Запас силы, вызов демонов, зарядка амулетов… Но я предполагаю, что для той женщины, которую мы ищем, речь идет о возвращении молодости.