Нашествие Тьмы - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 70

Через несколько минут Аластриэль приоткрыла прекрасные глаза. Глубоко вздохнув, она что-то спросила так тихо, что ни Коротышка, ни рыцарь ничего не услышали. Тогда эльф пригнулся к самым ее устам и разобрал слова:

– Мы выстояли?

Террьен выпрямился и широко улыбнулся.

– Долина Хранителя – наша! – объявил он, и глаза Аластриэль заискрились. Потом она безмятежно заснула, понимая, что энергичная дварфская женщина позаботится о ней, и уверенная в том, что, какова бы ни была ее личная судьба, она послужила высшему благу.

Благу всех добрых людей.

Эпилог

Обнаружив в туннелях далеко от Мифрилового Зала поджидавшего его Джарлаксла с солдатами Бреган Д'эрт, Бергиньон Бэнр ничуть не удивился. Едва молодой Бэнр узнал о том, что войска повернули назад, он сообразил, что трезвомыслящий наемник наверняка был среди них.

Джарлакслу о приближении Бергиньона сообщил Метил. Наемник был поражен, что Бергиньон Бэнр, сын Матери Бэнр и оружейник Первого Дома, тоже обратился в бегство. Почему-то Джарлаксл думал, что Бергиньон будет до последнего драться за Мифриловый Зал и погибнет, как и его мать.

Какая глупость.

– Война проиграна, – бросил Бергиньон. Он неуверенно взглянул на Метила, поскольку вообще не ожидал увидеть его здесь, вдали от жриц. Еще его выбил из колеи вид страшных ран Метила: одна рука урода безвольно повисла, а на осьминожьей голове зияла дыра, из которой сочилось нечто гадкое. Бергиньон даже не предполагал, что к Метилу можно подобраться незамеченным и так его изувечить.

– Твоя мать мертва, – без лишних разговоров сообщил Джарлаксл, отрывая молодого Бэнра от созерцания изуродованного иллитида. – Твои сестры и Оропол Дирр тоже.

Бергиньон кивнул без особого интереса.

Джарлаксл подумал, не добавить ли, что главу Пятого Дома убила Бэнр, но решил об этом умолчать. Быть может, в будущем он сможет использовать эти сведения против Бергиньона.

– Мать Зирит Ксорларрин организовала отступление от нижнего входа в Мифриловый Зал, – продолжил он.

– А я с войском нагнал тех дроу, что безуспешно штурмовали восточный вход, – добавил Бергиньон.

– Ты их наказал? – поинтересовался Джарлаксл, поскольку не был уверен, как относится молодой Бэнр ко всеобщему отступлению, а то не исключено, что Бреган Д'эрт придется принять еще один бой здесь, в туннелях.

Бергиньон презрительно фыркнул, и Джарлаксл облегченно вздохнул.

Они вместе последовали дальше, обратно в привычную тьму Мензоберранзана. Вскоре они соединились с войском Зирит, позже в течение нескольких дней к ним подошли другие отряды темных эльфов и рабы. Около двух тысяч дроу, четверть из которых были солдатами Бэнр, погибли во время набега на Мифриловый Зал. Примерно в два раза больше рабов было убито на поверхности, на южном склоне Фортпика и в Долине Хранителя. Примерно столько же человекообразных после сражения сбежало на поверхность или в туннели, полагаясь на удачу и предпочитая неизвестный мир или дебри Подземья тому рабскому существованию, что они влачили в Мензоберранзане.

Все вышло не так, как хотела Мать Бэнр.

Бергиньон двигался вместе со всеми, предоставив командовать Зирит.

– Мензоберранзану понадобится много лет, чтобы оправиться от последствий прихоти Матери Бэнр, – чуть позже заметил Джарлаксл Бэнру, когда они остались вдвоем в просторной пещере, а войско расположилось на привал в пещерках и коротких сообщающихся переходах.

Бергиньон не стал ни спорить, ни злиться. Он знал, что Джарлаксл прав, и предвидел, что в ближайшее время Дому Бэнр придется многое пережить. Мать Зирит была вне себя, так же будут чувствовать себя Мез'Баррис Армго и остальные, когда узнают о провале.

– Предложение остается в силе, – произнес Джарлаксл и вышел, оставив Бергиньона наедине со своими мыслями.

Младший Бэнр почти не сомневался, что Дом Бэнр оправится. Триэль примет власть в свои руки. Хоть они и потеряли около пятисот отличных солдат, оставалось еще почти две тысячи, включая триста всадников. К тому же Мать Бэнр заручилась поддержкой очень многих, так что даже после ее смерти Дом Бэнр вряд ли будет низвергнут.

Однако серьезные трудности все равно возникнут. Мать Бэнр была мощной цементирующей силой. А теперь, когда ее не стало, кто знает, что может выкинуть непредсказуемый Громф?

А Триэль? Найдется ли Бергиньону место в планах сестры? Теперь она может родить собственных детей и привести их к власти. Первый же ее сын будет воспитываться как будущий маг или оружейник.

И сколько тогда времени будет у Бергиньона в запасе? Пятьдесят лет? Ну, может, сотня? Не так уж много для долгой жизни дроу.

Бергиньон посмотрел на арку входа, куда вышел наемник, и серьезно задумался, не принять ли предложение Джарлаксла и не присоединиться ли к Бреган Д'эрт?

Мифриловый Зал был охвачен противоречивыми чувствами: здесь оплакивали мертвых и славили победу. Все скорбели по Беснеллу, Ферблу, Регволду Гарпеллу и другим доблестным защитникам. Все восхваляли короля Бруенора и его друзей: Берктгара Смелого, леди Аластриэль, еще не оправившуюся от ран, и Стампет Рэйкингклау, отличившуюся и в Нижнем Городе, и в Долине Хранителя.

Но больше всех прославляли Гэндалуга Баттлхаммера, родоначальника клана, словно восставшего из могилы. Удивительно было видеть как бы оживший памятник из Зала Королей!

Оба короля сидели рядом в тронном зале, с Аластриэль (которой Стампет выговаривала за нежелание отдыхать) по правую руку и Берктгаром – по левую.

Веселье царило во всем комплексе, от Нижнего Города до тронного зала. Это было великое время, ведь Бруенор Баттлхаммер и Белвар Диссенгальп наконец встретились. Аластриэлъ сделала так, что, несмотря на незнание языка, они понимали друг друга, поэтому смогли заключить вечный союз между Блингденстоуном и Мифриловым Залом. А также поговорить об их общем друге, Дриззте, особенно когда тот оказывался неподалеку.

– Доводит меня эта чертова кошка, – громко буркнул Бруенор, зная, что Дриззт слышит.

Дроу неспешно приблизился к ним, поставил одну ногу на ступеньку трона и наклонился очень близко к Белвару.

– Гвенвивар унижает Бруенора, – сказал Дриззт на языке дроу, который Белвар немного понимал и на который чары Аластриэль не распространялись. – Она часто использует его вместо матраса.

Бруенор, понимая, что говорят о нем, но не разбирая ни слова, запротестовал. А тут еще Гэндалуг, тоже немного знавший язык дроу, присоединился к веселью.

– Только думаю, что его голова не годится для подушки, – ухал старый дварф. – Чересчур уж твердая!

– Клянусь Моррадином, надо было мне оставить тебя с проклятыми темными эльфами, – проворчал обиженный Бруенор.

Улыбка в тот же миг сошла с губ Гэндалуга.

Празднество в Мифриловом Зале продолжалось, сильные чувства, радостные и грустные, владели всеми.

Кэтти-бри наблюдала за всем со стороны и чувствовала странное отчуждение. Само собой, она радовалась победе, ей было интересно еще раз поглядеть на свирфов и особенно на родоначальника клана ее отца, чудесным образом вернувшегося в Мифриловый Зал. Вместе с тем девушка чувствовала, что завершен какой-то этап. Положен конец угрозе со стороны темных эльфов, дружба между Мифриловым Залом и соседями, даже с Несме, укрепилась, как никогда. Бруенор и Берктгар вели себя как лучшие друзья, и Бруенор даже намекнул, что мог бы отдать варвару Эйджис-фанг.

Правда, Кэтти-бри не думала, что когда-нибудь до этого дойдет. Бруенор намекнул на возможность щедрого дара лишь потому, что знал – это ничего не будет ему стоить. После славного сражения в Долине Хранителя собственный меч Берктгара Баккенфуэре вполне мог сам стать легендой.

Но для Кэтти-бри все равно ни одно оружие не могло сравниться с Эйджис-фангом.

Притихшая и задумчивая, девушка все же не поддалась сентиментальному настроению. Конечно, как и все в Мифриловом Зале, в эту ночь она лишилась многих друзей. Но, как и все, она была закаленным воином и понимала, что такова жизнь и существует высшее благо, за которое стоит сражаться. Она смеялась, видя, как свирфы от отчаяния рвут редкие волосенки на головах, безуспешно пытаясь научить пьяных дварфов разбираться в дрожании камня. Она смеялась, когда Регис ввалился в тронный зал, зажав под мышками свертки с едой, хотя уже так наелся, что пуговицы на его жилете чуть не отрывались. Она смеялась, когда мимо нее промчался Биддерду Гарпелл, а за ним на коленях полз Тиббледорф Пвент, умоляя укусить его.