Нашествие Тьмы - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 18

– Девять.

Шансы Стампет были выше всех: если она выполнит заклинание, которое провалил Джерболла, вряд ли кто-то сможет ее победить, а это значит, что этот самый остряк окажется у нее в подчинении.

Шутник тоже получил свой подзатыльник от стоявшего позади соседа.

– Красный! – что было мочи заорала Коротышка. Но ничего не произошло.

Послышались смешки, но вообще-то все дварфы были весьма озадачены. Стампет действительно считалась сильной волшебницей и, несомненно, могла залить помещение светом любого оттенка. У всех (кроме Джерболлы, который так и не понял, в чем дело) создалось впечатление, что творится что-то неладное.

Смущенная и растерянная, Стампет обернулась к трону. Она хотела извиниться, но едва открыла рот, как мощнейший взрыв потряс зал, так что ее и еще нескольких дварфов сбило с ног.

Она откатилась в сторону и повернулась, глядя в пустой конец зала. Из пустоты появилось облако синих искр, зависло в воздухе, а потом двинулось к пораженному Бруенору. Король пригнулся и заслонился рукой, отчего кружка в его руке, соприкоснувшись с искрами, разлетелась на мелкие осколки. От столкновения шар взорвался, и дварфы разбежались в поисках укрытия.

По всей комнате раздавались взрывы, сияющие шары метались в воздухе, стены и пол сотрясались от громоподобных ударов.

– Что ты натворила, Девять Проклятых Кругов?! – закричал на несчастную Стампет Бруенор, сжавшийся на громадном троне.

Чародейка хотела было что-то ответить, оправдаться, но тут же стала поспешно уползать, потому что в воздухе возникла какая-то трубка, прицелилась и начала обстреливать Стампет разноцветными шариками.

Вся эта неразбериха длилась еще несколько ужасающих минут, дварфы метались по залу, искрящиеся шары преследовали их, подпаливая им спины и бороды. Но потом все кончилось так же внезапно, как и началось, в часовне снова воцарилась тишина, а в воздухе повис серный запах.

Бруенор выпрямился на троне, но не сразу и попытался придать своему облику приличествующее достоинство.

– Что, Девять Проклятых Кругов, ты тут устроила? – снова спросил он, на что бедняжка Стампет лишь пожала плечами. Кое-кто при этом робко захихикал.

– По крайней мере, свет все же остался красным, – заявил Джерболла негромко, но с расчетом на то, чтобы его услышали. И снова получил подзатыльник.

Бруенор досадливо покачал головой, но в тот же миг застыл на месте, потому что в воздухе прямо перед ним появились два глаза и недобро уставились на него.

Потом они упали на пол и покатились в разные стороны.

Бруенор, выпучив глаза, смотрел, как из воздуха появилась рука, сгребла глазные яблоки и снова развернула их к королю дварфов.

Бесплотный голос произнес:

– М-да, раньше такого никогда не случалось.

Бруенор даже подпрыгнул от испуга, но почти сразу успокоился и опять застонал. Давненько он не слышал этого голоса, но ему никогда не забыть его. К тому же теперь все только что происшедшее в часовне как-то объяснялось.

– Гаркл Гарпелл, – произнес Бруенор, и по всей комнате пронесся шепот, потому что большинство дварфов не раз слышали рассказы короля о Лонгсэддле, городе, расположенном к западу от Мифрилового Зала, где правил клан легендарных странноватых магов Гарпеллов. Когда Бруенор с друзьями проходили Лонгсэддл на пути к Мифриловому Залу, то навестили Дворец Плюща. Это место дварф, не слишком горячий поклонник магии, никогда не смог бы забыть, но зато и вспоминал без особой теплоты.

– Приветствую тебя, король Бруенор. – Голос доносился откуда-то с пола, из-под глазных яблок.

– Ты хоть здесь? – поинтересовался король дварфов.

– Гм, – ответил пол. – Я слышу и тебя, и тех, с кем я сижу в «Пушистом Копье», – ответил Гаркл, назвав таверну в Лонгсэддл. – Минуточку, прошу простить.

Пол снова хмыкнул, глаза несколько раз моргнули, что само по себе было в высшей степени удивительно: веко возникало ниоткуда, на мгновение прикрыло зрачок и снова исчезло.

– Похоже, я одновременно и там, и тут, – пустился в объяснения Гаркл. – Но здесь я ничего не вижу – ну конечно, ведь глаза мои там. Интересно, может, получится их вернуть.

Снова появилась призрачная рука, нащупывая глаза. Пальцы попытались аккуратно взять один из них, но только перекатили глазное яблоко по полу.

– Ой-ой-ой! – закричал Гаркл, сразу, видно, почувствовав головокружение. – Так вот, значит, каково приходится ящерицам! Надо взять на заметку…

– Гаркл! – оборвал его Бруенор.

– О, да-да, конечно, – ответил Гаркл, слегка приходя в себя. – Прошу простить мое замешательство, король Бруенор. Прежде такого никогда не случалось.

– Зато теперь случилось, – сухо ответствовал Бруенор.

– Мои глаза здесь, – произнес Гаркл задумчиво, как бы вслух рассуждая сам с собой. – Но я, без сомнения, тоже скоро прибуду. Честно говоря, я надеялся, что окажусь у вас сию же минуту. Но почему-то не попал. Странно, странно. Я могу попробовать еще раз или попросить одного из братьев помочь…

– Нет! – с жаром выкрикнул Бруенор, которого передернуло при мысли о том, что в следующие несколько мгновений Гаркл начнет появляться из ниоткуда по частям.

– Да, конечно, – после секундного раздумья согласился Гаркл. – Слишком опасно. И так странно. Ну что ж, ладно. Я прибуду на твой зов, мой друг король дварфов!

Бруенор опять уронил голову на руку и вздохнул. Именно эти самые слова он со страхом ожидал услышать уже больше двух недель. Исключительно по настоянию Дриззта он отправил посланника в Лонгсэддл с просьбой о помощи в возможной войне.

Но Бруенор считал, что если Гарпеллы будут его союзниками, то отпадет и острая необходимость во врагах.

– Через неделю, – объявил бесплотный голос. – Я прибуду через неделю! – Последовала продолжительная пауза. – Э-э, мм-м… будьте так добры, сохраните мои глаза, если вас не затруднит…

Бруенор слегка кивнул в сторону, и несколько дварфов, сгорая от любопытства и не испытывая более страха перед весьма странными объектами, с готовностью бросились вперед. Они немного потолклись над глазными яблоками и наконец расхватали их – оба оказались в разных руках, и оба дварфа с очевидным удовольствием принялись строить им рожи.

Еще прежде, чем Гаркл в страхе закричал, Бруенор прикрикнул на них и велел прекратить.

– Прошу вас! – взмолился маг. – Пусть они оба будут в одних руках!

Дварфы тут же покрепче вцепились в свою добычу.

– Отдайте их Стампет! – рявкнул Бруенор. – Из-за нее все началось!

Не отваживаясь перечить королю, но с явной неохотой, дварфы расстались с глазами.

– И, пожалуйста, не допускайте, чтобы они пересохли, – попросил Гаркл, и Стампет немедленно отправила их в рот.

– Да не так! – вскричал голос. – Совсем не так!

– Надо отдать их мне! – запротестовал Джерболла. – Ведь мое заклинание сработало! – И снова получил подзатыльник.

Бруенор обмяк в кресле, безнадежно качая головой. Потребуется еще много времени для организации священнослужителей, а приготовления к войне после прибытия Гарпеллов займут еще больше времени.

У Стампет, которая, несмотря на все свои причуды, была, пожалуй, самой здравомыслящей особой среди дварфов, настроение резко испортилось. Неожиданное появление Гаркла отодвинуло на задний план некоторые трудности, но само по себе оно не объясняло того, что здесь случилось. Стампет, несколько других дварфов и даже писец поняли, что творилось что-то неладное.

К тому времени как Дриззт, Кэтти-бри и Гвенвивар пришли на высокий перевал, за которым находился восточный вход в Мифриловый Зал, пантера уже устала. Дриззт держал ее на Материальном уровне дольше обычного, и, хотя силы ее быстро таяли, Гвенвивар была этому рада. В глубоких туннелях шла усиленная подготовка к войне, поэтому Дриззт теперь не часто выбирался на поверхность, а следовательно, и Гвенвивар тоже.

Очень долго статуэткой пантеры владели разные дроу в Мензоберранзане, поэтому Гвенвивар веками не видела солнца на Материальном уровне. Но при этом на поверхности она чувствовала себя лучше всего, ведь именно здесь обитали обычные пантеры, да и первые хозяева Гвенвивар жили здесь.