Волшебник Изумрудного города (первое издание) - Волков Александр Мелентьевич - Страница 6

Он рычал от злости, и его сапожищи грохотали:

«Тот-топ-топ…»

А острые зубы стучали:

«Клац-клац-клац…»

Людоед быстро догонял беглецов. Видя, что от погони не уйти, Железный Дровосек прислонил испуганную Элли к дереву и приготовился к бою. Страшила отстал: ноги его цеплялись за корни, а грудью он задевал за ветки деревьев. Людоед догнал Страшилу, и тот вдруг бросился ему под ноги. Не ожидавший этого Людоед кувырком перелетел через Страшилу. Рассвирепев, он вскочил и раз за разом стал наносить Страшиле ужасные удары тяжелой дубиной. Но сзади к Людоеду подкрался Железный Дровосек, поднял огромный топор и разрубил Людоеда пополам вместе с кастрюлей.

— Квирр… квирр… Славно сделано! — восхитилась Белка и поскакала по деревьям, рассказывая всему лесу о гибели свирепого Людоеда.

— Очень остроумно! — похвалил Железный Дровосек Страшилу. — Ты не смог бы сделать лучше, если бы у тебя были мозги.

— Ты жестоко изранен! — сказала Элли.

— Пустяки! — добродушно ответил Страшила. — Надо зашить дырки. Он порвал мой костюм, и я боюсь, что из меня вылезет солома.

Элли зашила дырки и горячо благодарила своих друзей за их самоотверженность и храбрость. Они пошли через лес, пока не добрались до дороги, вымощенной желтым кирпичом, и бодро двинулись к Изумрудному городу.

Встреча с Трусливым Львом

В эту ночь Элли спала в дупле, на мягкой постельке из листьев. Сон ее был тревожен: ей чудилось, что она лежит связанная и Людоед заносит над ней руку с огромным ножом. Девочка вскрикивала и просыпалась.

Утром двинулись в путь. Лес был мрачен. Из-за деревьев доносился рев зверей. Девочка дрожала от страха, а Тотошка, поджав хвостик, прижимался к ногам Железного Дровосека: он стал очень уважать его после победы над Людоедом.

Путники шли, тихо разговаривая о вчерашних событиях, и радовались спасению Элли. Вдруг в лесу раздалось громовое рычанье, и на дорогу выскочил Лев. Одним ударом он подбросил Страшилу в воздух; тот полетел кувырком и упал на краю дороги, распластавшись, как тряпка. Лев ударил Железного Дровосека лапой, но когти заскрипели по железу, а Дровосек от толчка сел, и воронка слетела у него с головы.

Маленький Тотошка с лаем бросился на врага. Огромный зверь разинул пасть, чтобы проглотить собачку, но Элли смело выбежала вперед и хлопнула Льва рукой по морде смей трогать Тотошку! — гневно закричала она.

— Я ведь не съел его! — оправдывался Лев, потирая лапой нос.

— Но ты пытался. Как тебе не стыдно набрасываться на беззащитных! Ты просто большой трус.

— Я знаю это, — ответил Лев, со стыдом вешая голову. — Я всегда знал это. Но что ж я могу поделать?

— Подумать только: ты ударил Страшилу, бедного, набитого соломой Страшилу!

— Он набит соломой? — спросил Лев, удивленно глядя на Страшилу, которого Элли ставила на ноги.

— Конечно, набит! — ответила Элли, еще рассерженная на Льва.

— Понимаю теперь, почему он такой легонький и такой мягкий, — сказал Лев. — А второй — тоже набитый?

— Нет, он из железа.

— Ага! Я чуть не поломал об него когти. А что это за маленький зверек, которого ты так любишь?

— Это моя собачка, Тотошка.

— Он из железа или набит соломой?

— Ни то, ни другое. Это — настоящая собачка, из мяса и костей.

— Смешное животное! Какое маленькое, когда присмотришься. Только трус и мог напасть на такую крошку, — печально сказал Лев.

— Почему же ты трус? — спросила Элли, с удивлением глядя на громадного Льва.

— Таким родился! Конечно, все считают меня храбрым: ведь Лев — царь зверей! Когда я реву, — а я реву очень громко, вы слышали, — звери и люди убегают с моей дороги. Но, если бы слон или тигр напали на меня, я бы испугался, честное слово! Хорошо, что никто не знает, какой я трус, — сказал Лев, утирая слезы пушистым кончиком хвоста. — Мне очень стыдно, но я не могу переделать себя.

— Может быть, у тебя сердечная болезнь? — спросил Дровосек.

— Возможно, — согласился Трусливый Лев.

— Счастливый! А у меня так и сердечной болезни не может быть: у меня совсем нет сердца.

— Если бы у меня не было сердца, — задумчиво сказал Лев, — может быть, я и не был бы трусом.

— А у тебя есть мозги? — спросил Льва Страшила.

— Есть, вероятно. Я их никогда не видел.

— Моя голова набита соломой, и я иду к Великому Гудвину просить немножко мозгов, — сказал Страшила.

— А я иду к нему за сердцем, — сказал Железный Дровосек.

— А я иду к нему просить, чтобы он вернул нас с Тотошкой в Канзас.

— И он может все это сделать? — удивился Лев.

— Ему это ничего не стоит, — ответила Элли.

— В таком случае, не даст ли он мне смелости?

— Ему это так же легко, как дать мне мозги, — ответил Страшила.

— И мне сердце, — прибавил Железный Дровосек.

— И вернуть меня в Канзас, — закончила Элли.

— Если вы примете меня в компанию, я пойду с вами, — сказал Трусливый Лев. — Мне бы хоть немножко смелости, а без нее жизнь не в жизнь.

— Очень рада! — ответила Элли. — Ты будешь отгонять от нас других зверем. Мне кажется, они еще трусливее тебя, раз бегут от одного твоего рева.

— Они трусы, — сказал Лев, — да я-то от этого не становлюсь храбрее.

Путешественники двинулись дальше по дороге, вымощенной желтым кирпичом, и Лев пошел величавым шагом рядом с Элли. Тотошке и этот спутник сначала не понравился. Он помнил, как Лев хотел проглотить его. Но скоро он привык ко Льву, и они сделались большими друзьями.

Вечером того же дня Железный Дровосек нечаянно раздавил лягушку на краю дороги. Ему стало жаль, бедную лягушку, и из глаз его покатились слезы. Слезы попали на шарниры нижней челюсти, и шарниры заржавели. Он не мог сказать ни слова и только размахивал руками, прося о помощи. Девочка сильно перепугалась. Лев решил, что Железный Человек болен. Но Страшила догадался, в чем дело, смазал приятелю челюсти, и тот заговорил:

— Это мне урок. Я должен смотреть себе под ноги Вам, у которых есть сердца, вам хорошо! Вы сумеете оправдаться в своих собственных глазах, если кого-нибудь обидите. Но я — человек без сердца — должен быть очень осторожен. Вот если я получу от Гудвина сердце, тогда и я не буду беспокоиться о разных козявках.

Тигромедведи

В этот вечер шли долго и остановились ночевать под развесистым деревом. Железный Дровосек нарубил дров и развел большой костер, около которого Элли чувствовала себя очень уютно Она съела последний кусок хлеба, по-братски разделив его с Тотошкой.

— Что я теперь буду есть? — спросила она, бережно собирая крошки.

Хочешь, я поймаю в лесу лань? — сказал Лев. — Правда, у вас, людей, плохой вкус, и вы предпочитаете жареное мясо сырому, но ты можешь поджарить его на углях.

— О, только никого не убивать! — взмолился Железный Дровосек. — Я буду так плакать о бедной лани, что никакого масла не хватит смазывать мои челюсти.

— Как угодно! — пробурчал Лев и отправился в лес.

Он вернулся оттуда не скоро, улегся поодаль от костра с сытым мурлыканьем и уставил на огонь желтые глаза с узкими щелками зрачков. Что он делал в лесу, было неизвестно. Лев молчал, а остальные не спрашивали.

Страшиле посчастливилось найти дерево, на котором росли орехи. Страшила рвал их своими мягкими, непослушными пальцами. Орехи выскальзывали из рук, и ему приходилось собирать их в траве. В лесу было темно, как в погребе, и только Страшила, видевший ночью, как днем, мог с этим справиться. Но, когда он набирал полную горсть орехов, они вдруг вываливались у него, и все приходилось начинать снова. Все же Страшила с удовольствием собирал орехи, очень боясь подходить к костру. Только увидев, что костер начинает угасать, он приблизился к Элли с корзиной орехов, и девочка поблагодарила его за труды.