Одинокий эльф - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 28

Сама же она внимательно прислушивалась к беседе гигантши и орка. Выражение лица Обальда ее очень настораживало.

— Но на счету сына короля Обальда — голова Бренора Боевого Топора, — постаралась разрядить обстановку жрица-дроу.

Она пока не вполне сознавала происшедшую с орком перемену и опасалась, как бы он не набросился на гигантшу или не двинул войско на ее подданных.

— Я лично никакой головы Бренора не видела! — с вызовом ответила Герти.

— Но многие видели, как рухнула башня, в которой он находился, — не сдавалась Каэр'лик.

— Ну тогда заслуги гигантов в этом ничуть не меньше.

— Твоя правда, — быстро ответила Каэр'лик, дожидаясь, пока Обальд взорвется. — Так что наши победы по крайней мере равны удачам… как там зовут этого тролля? Проффит?

— Да, Проффит, — подтвердил орк. — Он сплотил троллей и жителей болот. Никогда не было у них такого большого войска.

— И он будет наступать на Мифрил Халл с юга? — уточнила Каэр'лик.

Обальд подался вперед и, уперев подбородок в кулак, задумался.

— Лучше бы через туннели, — вдруг сказал Тос'ун, и все посмотрели на него. — Пусть Проффит и дальше наседает на дворфов, — продолжал дроу, — Пусть его солдаты бьются с ними в туннелях, когда мы загоним карликов под землю. А мы захватим страну, утвердим границы, а потом снова займемся осажденными дворфами.

Лицо Каэр'лик не выразило ничего, но пальцами она поблагодарила Тос'уна за разумное предложение.

— Наверняка Серебристая Луна предпримет какие-то действия, раз Несм взят и тролли вышли из болот, — присовокупила она. — А это нам совсем не нужно. Так что пусть они лучше спускаются в туннели и дерутся с дворфами под землей, как советует сын Дома Барризон Дель'Армго. Может быть, тогда наши достойные противники решат, что тролли снова ушли в болота, а там их даже леди Аластриэль не станет преследовать.

Обальд задумчиво кивнул, но внимание Каэр'лик больше привлекало угрюмое лицо Герти, великанша не сводила глаз с орка. Однако жрица хорошо понимала, что огромную женщину не столько раздражает застопорившаяся кампания, сколько перемена, происшедшая с самим Обальдом. Интересно, она завидует или боится?

Каэр'лик на мгновение похолодела. В такое решительное время раскол между гигантами и орками мог бы дать дворфам возможность сменить тактику и вернуть утраченное преимущество.

Правда, тут же появилась другая мысль: а ведь наблюдать за столкновением гигантов и орков будет ничуть не менее захватывающе, чем за их совместным походом против дворфов.

— Да, интересное предложение, — обратился к Тос'уну Обальд. — Мы еще поговорим об этом. Я оправил гонцов передать Проффиту, чтобы он повернул к Сарбрину и восточному входу в Мифрил Халл, где мы с ним встретимся, когда загоним дворфов под землю.

— Мы должны идти прямиком на юг на помощь твоему бестолковому сыну, — упрямо сказала Герти. — Его войско там просто косят. Мне, правда, дела нет, если кто-то режет орков и гоблинов, но я боюсь, что потери будут слишком велики, а это не очень хорошо для дальнейших действий.

Обальд бросил на нее взгляд, исполненный глубочайшего презрения, и Каэр'лик тут же стала готовить заклинание, чтобы уберечь себя и Тос'уна, на случай если король орков кинется на гигантшу. Но Обальд, надо отдать ему должное, сдержался.

— В моем войске теперь в три раза больше воинов, чем в начале! — грозно сказал он великанше.

— Дворфы уничтожают отряды твоего сына, — парировала Герти.

— Но дворфы тоже несут большие потери, — сказал орк. — К тому же они теряют силы, замены погибшим у них нет, зато к Ульгрену каждый день прибывают все новые и новые воины. Если туда направить несколько гигантов, потери дворфов возрастут еще больше.

— У меня нет обыкновения приносить своих воинов в жертву.

Обальд, усмехнувшись, сказал:

— Ничего не поделаешь, в этой кампании гиганты будут умирать, госпожа Орельсдоттр.

Каэр'лик поразила спокойная сила, звучавшая в его голосе. Да, действительно, церемония наделила его такой уверенностью в себе, что он теперь мог свысока разговаривать с Герти. К этому надо было привыкнуть.

— Но выбор все равно остается за тобой, — продолжал Обальд. — Если тебя пугают потери, можешь отправляться обратно в Сияющую Белизну. Но если хочешь получить награду, нужно продолжать поход. Мы загоним Боевых Топоров в их нору, и тогда Хребет Мира — наш. Как только мы утвердимся здесь, то выкурим дворфов из-под земли, и затем я переименую Мифрил Халд в цитадель Много-Стрел.

Все присутствовавшие несказанно удивились. Все то время, что Каэр'лик знала Обальда, он постоянно говорил лишь об одном: вернуть себе Фелбарр. Неужели он решил отказаться от заветного желания ради более близкой цели?

— А как к этому отнесется король Эмерус Боевой Венец? — вкрадчиво поинтересовалась Герти, безобиняков напоминая королю о его прежнем намерении.

— Мы не можем перейти Сарбрин, — без малейшего колебания возразил Обальд. — Иначе все силы севера объединятся против нас, а этого я допустить не могу — пока. Разумеется, из цитадели Фелбарр пришлют сюда какую-то помощь, но потом скорее всего просто начнут принимать беженцев, когда Мифрил Халл будет сдан. И если мы закрепим за собой все прилежащие туннели, то победа будет полной и вся землядо Сарбрина и к югу от Болот Троллей станет нашей.

Не самый завидный куш, — жестами заметал Тос'ун.

Зато более мудрый расчет, — так же знаками звалась Каэр'лик. — Обальду хочется не просто драки и мести. Теперь он хочет победить.

Пока мелькали ее пальцы, Каэр'лик стало не по себе. Обальд, конечно, выделялся среди остальных орков, но жрица никогда не считала его способным на что-то исключительное. С того самого дня, как они познакомились, у него только одна мысль и была: как отобрать Фелбарр, что само по себе казалось дроу невыполнимым, так как между тремя дворфскими твердынями — Мифрил Халлом, Мирабаром и Фелбаром — существовали прочные связи. Однако, поощряя эту кампанию, темные эльфы все же допускали, что Обальд, на свою голову, может добиться желаемого.

Конечно, они ни на миг не предполагали, что победа окажется долговременной и прочной, но зато хаос который последовал бы затем, очень их привлекал — на этом можно было нажиться и поразвлечься.

Но возможно, после устроенного Аргантом ритуала Обальд стал более проницательным? Дворфы, осквернив идола, сами дали оркам недостающий мотив. Теперь оркский царь со своим постоянно растущим войском, может быть, победит их?

Однако Каэр'лик не стала чересчур увлекаться, напомнив себе, что это всего лишь орки, как бы много их ни было. Стоило лишь поглядеть в глаза Герти, горевшие ненавистью, чтобы понять: все честолюбивые планы Обальда могут разлететься в один миг.

— Еще до наступления весны эта земля будет у нас в руках, — заявил орк. — Загоним дворфов в норы и захватим все на поверхности вплоть до хребта. А туннели завоюем зимой.

— Под землей дворфы гораздо сильнее, — вмешалась Каэр'лик.

— Ну и долго ли они там смогут сражаться? — спросил Обальд. — Короля Бренора больше нет; к тому же у них не будет торговли, если они не попытаются прорваться наружу.

Каэр'лик пришлось молча признать, что его рассуждения вполне здравы. Пожалуй, даже чересчур. С одной стороны, это воодушевляло, а с другой — внушало страх. Жрица никогда не верила в успех всего предприятия, однако теперь победа казалась возможной. Как и вероятность последующего полного разгрома.

Но хуже всего то, что король орков вдруг стал гораздо менее поддаваться тем хитроумным интригам, что плели темные эльфы. Из-за этого он становился опасным.

Взглянув на Герти, Каэр'лик поняла, что великанша думает примерно то же самое.