Пока греет огонь - Копылов Валентин Миронович - Страница 21

Степан мгновенно поднял ружье и, не целясь, нажал на оба спуска. Дымный порох надежный, но густое облако дыма после выстрела часто мешает охоте. Вот и сейчас, не видя цели, Степан ожидал услышать звуки от падения тела собаки, но сверху только сыпались мелкие камешки и комья земли, оторванные от насиженных мест свинцовой картечью. Они шуршали, как шуршат осенние листья, сорванные бродягой ветром.

Наконец дым рассеялся. Ни на скале, ни под скалой | никого не было.

—Из двух стволов промахнуться,— ужаснулся Степан.—А может, показалось? Может, и не было никакого пса? К черту! Домой!

Он вновь зарядил ружье, закинул его за спину и, проклиная бродячих псов, поплелся домой.

ТУЧИ СГУЩАЮТСЯ

Прошла неделя, прежде чем Степан наведался в охотсоюз, расположившийся в одноэтажном деревянном доме. Тут же, за общей оградой, притулился магазин «Охотник», место всегда многолюдное и шумное.

Пришел он, видимо, не вовремя. Председатель общества Осолодков, лет сорока пяти мужчина, недовольно покосился на вошедшего. Уткнувшись в бумаги, он, не поднимая головы, спросил:

—Что вы хотели?

—Мне нужно сняться с учета.

—Уезжаете?

—Да.

—И далеко?

—Нет, сто километров. Почти рядом. Поселок Соболиный. Слышали?

—Слышал, как же. И охотился там не раз. Хорошие места. Хорошие. Живности много.

—И здесь могла бы быть живность, кабы не бродячие псы.

—Псы?—председатель удивленно уставился на Степана.— А что вам о них известно?

—Несколько дней назад я охотился на Тайгале,— спокойно заговорил Степан,— леса там добрые, на озере утка есть. Да вот зверье перевелось. Вы сами посудите, бродячие псы на моих глазах за один день двух косуль задавили. Только шерсть клочьями полетела. Живут в пещерах. Своими глазами двух щенков видел.

Осолодков расцвел на глазах.

—Что же вы стоите? Садитесь, пожалуйста. Я так измотался, изнервничался с подготовкой облавы на псов. Шум уже такой в прессе подняли. На нас все шишки. Не уничтожим собак, ославят на весь Союз. Вот ведь какая напасть. И не только у нас. В Средней Азии бродячие псы по тугаям кабанов давят, под Новосибирском маралов порезали не один десяток, теперь у нас объявились.

Время пошло такое, что голова кругом идет. Мы, значит, вперед, к прогрессу, а собаки назад, в каменный век. Ну этого мы, конечно, не допустим. Если не рядом с. нами — значит, против нас. Теперь перед нами стоит одна задача —-уничтожить бродячих псов. На Тайгале псы задрали двух косуль. Мы тут уже подобрали небольшую группу. Готовим облаву. Если вы располагаете временем, то просим подключиться. Вы ведь сможете нашу группу на собачье логово вывести?

—Конечно. Как же,— поднялся со стула Степан рассчитывайте на меня непременно. У меня, с ними свои счеты.

Что именно он имел в виду, Степан не стал пояснять, решив до поры до времени не рассказывать о своих приключениях.

—Пещер не так уж и много. Что-то около трех десятков,—продолжал говорить он.-—Собачье логово находится в довольно крупной пещере, примерно в пятистах метрах от начала скал и метрах в сорока От озера. Там я и видел щенков. Если мы зайдем с противоположных сторон, то облава должна непременно удастся. У собак останется два выхода. Или уходить через озеро, или карабкаться по отвесным скалам. И то и другое им не по силам.

Полное лицо председателя расплылось в довольной улыбке. Он долго тряс руку Степана, повторив несколько раз одну и ту же фразу:

Мы очень надеемся на вас. Не подведете?

—Не подведу. Не беспокойтесь,— отвечал Степан.

Когда он уже был за порогом и хотел прикрыть дверь, Осолодков громко крикнул:

— Подождите! Одну минутку. Мне же нужно вас записать.

Степан вернулся и назвал свою фамилию. Пока председатель записывал, он успел прочитать фамилии всех участников облавы. Знакомых оказалось только двое: Петр Маслов и Вовка Симаков.

К восьми утра следующего дня собрались охотники, пожелавшие поехать на облаву. Впрочем, слово ехать вряд ли уместно, если на машине придется трястись каких-то семь километров, а примерно двадцать километров с гаком идти пешком.

В ожидании посадки люди шутили: «Набрали провизии на неделю, а тут, по-видимому, завтра уже дома на печи отдыхать будем».

Степан не разубеждал охотников, побаиваясь прослыть трусом, однако чужих восторгов не разделял. Вспомнился рыжий пес, грозно смотревший со скалы.

Незаметно промелькнули километры. Люди вылезли из машины и построились в походную колонну. Некоторые с явной завистью смотрели, как пожилой седоусый шофер, махнув им на прощание рукой, влез в кабину и покатил в город.

Степан встал во главе отряда. С Петром Масловым он не разговаривал и делал вид, что не знаком с ним.

—Если хорошо пойдем, через шесть часов будем на месте,— объявил Степан и, с молчаливого согласия Осолодкова, пошел вперед. За ним гуськом потянулись люди.

Тропа бежала по выкошенным лугам с сиротливо торчавшими на возвышенных местах стогами, почерневшими сверху от дождей и солнца.

Потом пошел еловый лес, а за ним болота.

Охотники шли по колыхавшейся от их. шагов земле, ежесекундно рискуя принять холодную, грязную процедуру-

Степан часто ходил по этой тропе. Знал каждую кочку, каждый бугорок. Ни разу не оступившись, он благополучно пересек трясину, чего не скажешь об остальных участниках облавы.

Первым провалился Вовка Симаков, решивший обогнать слишком осторожно пробиравшегося впереди пожилого дядьку. Он по пояс погрузился в трясину, С шутками и смехом его выдернули из болотной тины и посоветовали не прыгать козленком, а идти там, где идут остальные.

Кое-как пересекли болото. Сразу за ним, среди тощих, в седых клочьях мха слей, бил родник. Возле него сделали первый привал.

Степан с сожалением посмотрел на часы. Привал не предусмотрен, но иного выхода не было. Пришлось развести костер и дать возможность промокшим людям высушить одежду.

Только под вечер, когда солнце устало облизало вершину горы Долгой, они спустились к Тайгалу.

Переговорив с Осолодковым, Степан решил на ночь отвести отряд подальше от пещеры. «Кто знает их, этих бродячих псов, о чем они думают? Как бы не вспугнуть! Гораздо лучше проявить осторожность, чем легкомысленность»,— привел он неоспоримый довод.