Ночные маски - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 58

Как только служитель покинул свою оболочку и внешний мир слился перед ним в неразличимое серое поле, волшебник услышал отчаянные вопли потерянных душ.

Оставив свое тело стоять среди ничего не подозревающих друзей, Кэддерли послал свой дух по направлению к лежавшему у дороги телу человека, сбитого Даникой с лошади. Но вскоре молодой жрец резко остановился, испугавшись того, что открылось его глазам. Толпящиеся тени-образы, похожие на те рычащие темные исчадия, которые он видел на плечах у злобных людей, окружили незадачливую душу убийцы. Дух заметил волшебника и в отчаянии уставился на него.

Помогите! – донеслась его тихая мольба.

Волшебник засомневался, не зная, как поступить. Рычащие тени меж тем сжимали кольцо, протягивая к жертве темные лапы.

Спаситеменя!

Дух волшебника порывался двинуться по направлению к просящему, но что-то (то ли страх, то ли знание, что в эту область не стоит вмешиваться) удержало его на месте. Тени сгребли несчастного пленника в охапку. Он отчаянно дрался с ними, но темное воинство не отступало, не пускало свою жертву на волю.

Помогитеже!

Крик разрывал сердце Кэддерли, одновременно ужасая его и наполняя горечью.

Тени повалили убийцу, прижав его к земле. Только его яростно дергающиеся ноги остались снаружи. Затем и они пропали, затянутые в преисподнюю. Волшебник вернулся в собственное тело, с широко открытыми глазами и холодным потом на лбу.

– Так что ты думаешь? – требовательно спросил Айвен.

– Возможно, я не прав, – признал Кэддерли, взглянув при этих словах на Данику, ища приговора в ее все понимающем взгляде.

Девушка обняла любимого и положила голову ему на плечо. Она чувствовала, какому суду он только что подвергся. Несчастному жрецу снова пришлось осознать простую истину. Война требует жестоких поступков, сражение против безжалостного зла требует от друзей решительности, пусть столь же кровавой.

– Но этот пленник отправится обратно в город, – твердо продолжал волшебник, показывая на человека, пойманного в окне. – Городская стража определит, насколько он виноват. Сейчас он не может причинить нам вреда, так что нет повода его убивать.

Айвен, жестокий в бою, но все же не палач, с готовностью согласился. Он с Пайкелом незамедлительно направился к пленнику.

– Не сейчас, – окликнул дворфов Кэддерли, пытаясь остановить их. – Окно удержит его?

Дворфы изучающе осмотрели сломанную раму.

– Добрую сотню лет, – решил Айвен.

– Хи-хи-хи, – засмеялся Пайкел и потряс своей верной палицей.

Похвала его могучему удару дубинкой заставила покраснеть пушистые, как персик, щеки дворфа.

– Тогда пусть окно держит его, – решил Кэддерли. – У нас есть занятия поважнее.

При этих словах молодой жрец повернулся и указал головой на дверь хлева, почувствовав, что его приказ вращающимся дискам вот-вот потеряет силу. Если они сейчас же не займутся великаном, вскоре друзей ожидает новая потасовка.

Подчиняясь его словам, Айвен и Пайкел взялись за тяжелые двери хлева и распахнули их. Дворфы остались снаружи, вне видимости, так как Кэддерли знал, что великаны в большинстве своем не очень-то любят этот бородатый народец. Вид двоих братьев мог повергнуть пленника в такой гнев, что утихомирить его удалось бы лишь ценой жизни.

Впрочем, Вандер не собирался драться. Равно как и вообще что-либо делать. Он беспомощно лежал на спине, пойманный волшебным образом приведенными в действие дисками. При звуке открываемой двери дуплосед поднял голову и встретился взглядом с Кэддерли и Даникой.

Волшебник пристально изучал великана, стараясь разобрать очертания на плечах Вандера. Он снова увидел дикие горы, большую лодку на обледеневшем пляже и знал, что перед ним то же создание (по крайней мере, та же душа), с которой убийца менялся телами, когда Кэддерли и его друзья загнали маленького злодея в угол.

– Я освобожу тебя, – пообещал волшебник, – если ты дашь слово не нападать на меня и моих товарищей.

Вандер проворчал что-то невнятное.

– Сдается мне, – продолжал Кэддерли, – что нам пока нечего делить с тобой, могучий великан. Мы и потом не причиним тебе зла. Зато, возможно, я помогу тебе в твоей борьбе.

Ворчание прекратилось, сменившись озадаченным фырканьем.

– Поможешь вот этому? – взревел Айвен из-за прикрывающей его двери. – Мы не договаривались помогать всяким безмозглым переросткам!

Прежде чем жрец успел что-либо сделать, дворф ворвался в хлев, сжимая в руке топор, а на помощь ему, конечно же, ринулся его брат.

– Стойте! – начал Кэддерли, но его остановили искреннее «ой-ой-ой» зеленобородого дворфа и удивленное выражение лица его брата.

– Его надо освободить. – Айвен хлопнул волшебника по плечу, подталкивая локтем. – Ни к чему держать подобное создание в грязи.

– Здравствуйте, добрые дворфы, – неожиданно сказал великан.

Даника и Кэддерли обменялись пораженными взглядами и беспомощно пожали плечами. Моргнув, девушка отбросила прядь волос за плечо.

– Поднимите его, говорю! – потребовал дворф, снова толкая волшебника. – Неужто не видно рыжих отблесков в его бороде?

Жрец тихо переваривал эти слова и смотрел на лежащего великана, пытаясь понять, какая связь между рыжим цветом его бороды и полным доверием дворфа к чудовищу. Волшебник сам видел, как в лесу Шилмисты братья сражались с великанами, полные дикого неистовства. Чем же этот отличается от тех?

– Он не великан, – объяснил Айвен.

– По мне, он все-таки слишком большой, – заметила настороженная воительница.

– Это же дуплосед, – нетерпеливо ответил дворф. – Друг лесов и приятель эльфов. Впрочем, на дружбу с эльфами мы готовы закрыть глаза. Ведь с нами, дворфами, дуплоседы тоже издавна ладят.

Айвен, казалось, намеревался прочитать целую лекцию об истории, привычках и военных навыках дуплоседов, приступив пока только к вступлению. Но Кэддерли жестом остановил его, так как не нуждался ни в каких объяснениях. Образы в сознании странного великана теперь все окончательно расставили по местам. Жрец понял безо всяких сомнений, почему этот достославный воитель так странно связан со злобным созданием. Великан оказался пленником.

Мановением руки Кэддерли остановил волшебные диски. Вандер прорычал что-то насчет непостижимости всего этого, оперся на огромный меч и поднялся на ноги. На мгновение волшебнику и девушке показалось, что громадина готова напасть. Но дворфы, кивая и смеясь, вошли прямо в хлев и завязали разговор на каком-то варварском скрежещущем наречии, напоминающем своим звучанием грохот камней, скатывающихся по склону горы.

Дуплосед, беседуя с дворфами, держал меч перед собой и, казалось, разнервничался еще больше, когда Кэддерли и Даника присоединились к своим спутникам.

– Он нам не доверяет, – прошептал волшебнику Айвен и громко объявил: – Знакомьтесь, его зовут Вандер!

– Если бы я хотел твоей смерти, то не убрал бы диски, – поспешил объяснить служитель Денира.

Толстые губы великана раздвинулись, оскалив сверкнувшие белизной зубы.

– Не надо усугублять, – жестко предупредил Айвен. – Никогда не говорите дуплоседу, что могли его победить, пока это и вправду не сделано.

– Где мои подчиненные? – требовательно спросил Вандер, размахивая грозным мечом лишь на небольшом расстоянии от товарищей.

Кэддерли увидел, что великану достаточно сделать всего лишь маленький шаг вперед, и он будет разрублен надвое раньше, чем начнет готовиться к защите. Да и в любом случае – какую защиту мог выставить юноша против такого громадного создания?

– Все, кроме одного, мертвы, – ответил волшебник со всей возможной твердостью, вынужденный скрывать свою слабость, хотя не имел ни малейшей уверенности, что великану понравятся новости.

Вандер кивнул, нисколько не огорчившись. Это добрый знак, решил волшебник, кусок головоломки, пришедшийся на свое место.

– Я появился здесь, чтобы найти тебя, – объяснил молодой жрец, – и поговорить с тобой о нашем общем противнике.