Ночные маски - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 23

Эти слова отряд встретил одобрительным смехом.

– И этой же ночью отправляйтесь в горы, – продолжал Призрак. – Я не знаю, в скольких днях пути от Кэррадуна находится госпожа Мопассант. Она не должна войти в город.

– Мопассант? – переспросил один из отряда, седовласый бандит старшего возраста.

– Ты слышал это имя?

– Примерно лет десять назад мы напали на один дом, владелец которого носил такую же фамилию, – признал человек. – Каретник и его жена. И нам щедро заплатили за это задание, я должен признаться.

– Это необычное имя. Судя по донесениям, она из Вестгейта, – сказал командир. – Тут, вероятно, есть какая-то связь.

– Хорошо, – сказал человек, достав короткий кинжал и проведя лезвием по костлявой щеке. – Мне нравится это семейное дело.

Девятнадцать Ночных Масок обрадовались, увидев, что их непредсказуемый командир-дуплосед присоединился к веселью. Раскаты его громового хохота перекрывали их смех. Бойцы чувствовали сильное возбуждение: приближалось время убийства, а включение «госпожи Мопассант» в список жертв напоминало нанесение глазури на поверхность и без того бесподобного пирога.

МАСТЕРА

– Который час? – спросил Айвен, выкатываясь из-под одеял и мощно зевая.

– Уже далеко не первый с рассвета, – сухо ответила Даника, тихо ругая себя за то, что так глупо согласилась дежурить последней.

– Тебе следовало меня разбудить, – пожаловался Айвен.

Он попытался встать, затем передумал и рухнул как куль, обратно в свою постель.

– Я пыталась, – проворчала Даника, хотя дворф уже не слушал ее, – целых шесть раз. И больше не собираюсь.

На этот раз терпение девушки лопнуло. Она взяла два маленьких ковшика, наполненных ледяной водой из ближайшего горного родника. Затем осторожно подобралась к дворфам. Их отдельные вначале постели, как и всегда, успели за ночь превратиться в одну большую берлогу. Даника навела кое-какой порядок и стащила одеяла с голов, обнажив волосатые шеи.

Пайкел создавал ей наибольшие затруднения. С недавних пор он стал носить бороду заправленной за уши и перепутанной с волосами (которые красил в зеленый цвет леса), спускавшимися до середины спины. Вежливая Даника взъерошила ему бороду, сдвинув в сторону, что вызвало у храпящего дворфа бессознательное «хи-хи», и подняла один из ковшей.

Чудовищный рев, тут же огласивший лагерь, заставил лесных обитателей на милю вокруг сбиться с ног в поисках укрытия. Даже толстый черный медведь, вышедший погреться на утреннем солнышке, отбежал от берлоги и взобрался на толстый дуб, испуганно нюхая воздух. Братья вертелись, как волчки, осыпая друг друга ударами и подкидывая одеяла в воздух.

– Мое оружие! – вскричал одуревший Айвен.

– Ой-ой-ой! – искренне согласился Пайкел, не в силах найти свою деревянную палицу.

Айвен пришел в себя первым, заметив, что Даника стоит возле дерева, скрестив руки на груди, и улыбается до ушей. Дворф прекратил рыскать вокруг и посмотрел на нее, будто желая пристрелить взглядом. Вместо этого, впрочем, ему следовало бы обратить внимание на брата. Пайкел треснул его, разразившись бранью, и оба влетели в кусты ежевики. К тому времени, как они наконец-то помирились и вернулись к покинутому ночлегу, их бороды топорщились во все стороны, а густая поросль, покрывающая все тело дворфов, была полна колючек.

– Это она все устроила! – закричал Айвен, указывая на Данику.

– Мне нужно добраться до Кэррадуна не позднее завтрашнего дня, – столь же громко ответила девушка. – Когда я обрадовалась тому, что вы меня сопровождаете, то не знала, что вам потребуется соснуть чуть ли не после каждой трапезы! Я всегда думала, что дворфы выносливы и трудолюбивы.

– У-У-У – простонал Пайкел, сам устыдившийся своей непобедимой лени.

– Мы здесь ни при чем, – защищаясь, пробормотал Айвен. – Это все земля. Я не виноват, что она такая уютная и не дает сонному дворфу встать рано утром.

– Вы проспали все на свете, – проворчала Даника. – Придется вам обойтись без завтрака.

– Придется тебе обойтись без нас! – взревел Айвен, и девушка стала подозревать, причем вполне обоснованно, что перешла все границы. Одно дело поливать спящих дворфов ледяной водой, и совсем другое – пытаться лишить их еды. Это очень опасное занятие.

– Ну хорошо, завтракаем, только быстро, – согласилась она, – тогда мы все успеем.

Шестнадцать форелей, по четыре кружки эля на каждого, полмешка бисквитов и по три огромных чашки ягод на едока – этого братьям-дворфам хватило, чтоб заморить червячка, собрать свои пожитки и спуститься вслед за Даникой по горной тропе. Когда они вышли на открытое место, озеро Импреск стало вполне различимым, а затем вдали показался и Кэррадун.

Несмотря на то, что Даника очень спешила, трем друзьям пришлось принять все меры предосторожности. Горы Снежные Хлопья слыли опасным местом даже у своих южных подножий, над которыми простерла руку Библиотека Назиданий. Спутники предполагали, что тропы небезопасны: с севера доносилось дыхание войны, а на западе, в Шилмисте, еще продолжались битвы. Но действительность превзошла все их ожидания.

Даника вела братьев за собой, пригибаясь низко, чтоб осмотреть каждый кустик, каждую примятую травинку. Айвен и Пайкел неуклюже переваливались далеко позади нее: Айвен в своем шлеме, украшенном рогами оленя, а Пайкел в кухонном котле с зазубренными краями – более надежного шлема не подвернулось. Хотя Даника и продолжала присматриваться к дороге, она немного волновалась за дворфов и все время подгоняла их, заставляя идти быстрее.

Внезапно она притормозила, так что братья при всей своей скорости легко нагнали ее.

– Ой-ой, – пробормотал Пайкел, видя удивленное выражение лица девушки.

– Что ты нашла? – тихо спросил Айвен, загораживая брата спиной.

Даника неуверенно покачала головой.

– Кто-то прошел здесь! – объявила она.

– Руфо и Эйвери? – предположил Айвен.

– Нет, совсем недавно, – сказала Даника, снова выпрямившись и окинув ближайший куст долгим пристальным взглядом.

– Прошел или ушел? – уточнил Айвен. Девушка помотала головой, не в силах ответить. Она чувствовала, что догадка верна, но ее беспокоил странный вид этих следов – четкие отпечатки ботинок словно пытались замести веточками. Если кто-то пересек перевал раньше этого утра, тогда его следы стерлись бы сами. Айвен посмотрел вниз на ничем не примечательную землю и, смущенно почесывая рыжую бороду, извлек на свет еще одну колючку.

– Не вижу никаких следов, – фыркнул он. Даника показала на вмятину в земле, едва различимую, а затем на борозды, заставившие ее подумать, что следы кто-то заметал. Айвен недоверчиво хмыкнул.

– И только-то? – громко спросил он, уже не боясь повысить голос.

Даника даже не попыталась цыкнуть на него, оставаясь уверенной в своей догадке. Она могла лишь надеяться, что здесь, возможно, проходил кто-то из странников или некий эльфийский родственник Элберета. Если не странник и не эльф, тогда (Даника чувствовала наверняка) следы принадлежат кому-то, желающему замаскироваться.

В диких горах это вряд ли могло предвещать путникам что-то хорошее. В нескольких сотнях ярдов вниз от тропы Даника нашла новые знаки. На этот раз даже Айвен смог распознать отчетливый отпечаток ботинка в мягкой земле, половину которого явно кто-то замел. Дворф встал, подбоченившись, и осмотрелся, уставившись на изгиб низкой ветви, нависшей над тропкой.

– Я видел кое-какие камни недалеко от тропы. Лишь в дюжине ярдов позади нас, – начал дворф.

– О-хо-хо, – пробормотал Пайкел, догадываясь, что пришло в голову его брату.

– Остается найти крепкие деревья, нависшие над проходом, – продолжил Айвен, не слыша испуганного вздоха своего родича. При этих словах он посмотрел на Данику, которая, казалось, ничего не понимала. – И тогда можно устроить ловушку, – разглагольствовал дворф. – Затащить камень на одно из этих деревьев…