Беззвездная ночь (Ночь без звезд) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 20

Но ты можешь убить его?

Дантраг вновь рассмеялся, этот вопрос был задан только, чтобы подразнить его, подбить на бой которого так давно жаждал Кхазид'хиа. Меч был горд, по крайней мере столь же горд как Дантраг с Утегенталем, и намеревался оказаться в руках лучшего мастера оружия Мензоберранзана, кто бы из двоих не оказался таковым.

«Ты должен надеятся, что могу», ответил Дантраг своему буйному клинку. «Утегенталь предпочитает свой трезубец мечам. Если победителем окажется он, то Кхазид'хиа может оказаться в ножнах худшего бойца».

Он будет носить меня.

Дантраг отодвинул меч, не посчитав нужным отвечать на подобный абсурд. Кхазид'хиа, так же устав от бесполезного разговора, притих в раздумьях.

Меч напомнил кое о чем Дантрагу. Он знал важность предстоящего нападения. И если он сможет победить молодого До'Урдена, вся слава достанется ему, но если его опередит Утегенталь, то Дантраг будет считаться вторым бойцом города, и этот ранг он сможет изменить только убив Утегенталя. Мать никак не будет рада подобным событиям, это Дантраг хорошо понимал. Дантраг вел жалкую жизнь, когда еще не погиб Закнафейн До'Урден, Матрона Бэнр постоянно вынуждала его сразить легендарного мастера оружия.

Сейчас, пожалуй, Матрона Бэнр не даст ему и этого шанса. Теперь, когда Бергинион входит в возраст воина, Матрона Бэнр может просто принести Дантрага в жертву и отдать позицию мастера оружия своему младшему сыну. Если она сможет доказать, что это было сделано ввиду превосходства Бергиниона, это снова посеет сомнения, какому из Домов принадлежит лучший мастер оружия.

Решение было простым: Дантраг должен был добраться до Дриззта первым.

Глава 8

Не на своем месте

Беззвучно он шел по темным тоннелям, его глаза сияли, отслеживая изменения в палитре цветов пола и стен, что могло означать тупики – или врагов. Казалось, он находился в привычном окружении, создание Подземья, двигавшееся с характерной тихой легкостью и осторожностью.

Тем не менее, Дриззт совсем не чувствовал себя дома. Он уже спустился ниже самых глубоких тоннелей Митрилового Зала, и спертый воздух давил на него. Почти два десятилетия он провел на поверхности, изучая правила жизни внешнего мира. Эти правила отличались от законов Подземья, как лесной цветок от грибов глубинных пещер. Человек, гоблин, даже эльф с его обостренными чувствами, не заметили бы движущегося Дриззта даже в нескольких футах, но сам он чувствовал себя неуклюжим и чересчур громким.

Каждый шаг вызывал у рейнджера-дроу страх, что эхо его разнесется по голым каменным стенам на сотни ярдов. Это было Подземье, место где слух и обоняние были куда важнее зрения.

Дриззт провел две трети своей жизни в Подземье, и немалую часть из оставшихся двадцати лет под землей в пещерах клана Баттлхаммер. Однако сам он не считал себя более обитателем Подземья. Сердце его осталось позади, в горах, под звездами и луной, рассветом и закатом.

Здесь же была страна беззвездных ночей – нет, не ночей, одной единственной нескончаемой беззвездной ночи, решил Дриззт – страна застоявшегося воздуха и жутковатых сталактитов.

Ширина тоннеля постоянно изменялась, иногда приходилось с трудом протискиваться, иногда могла идти дюжина в ряд. Пол тоннеля имел легкий наклон, поэтому Дриззт постоянно спускался все глубже, но потолок шел почти параллельно, и высота оставалась примерно вдвое выше пяти с половиной футов дроу. Долгое время Дриззту не попадалось боковых пещер или коридоров, чему он был только рад, как потому, что он не желал пока принимать никаких решений по выбору направления, так и потому, что любой возможный противник в таких условиях должен будет подбираться к нему прямо спереди.

Дриззт считал, что пока еще не готов ни к каким сюрпризам. Даже инфравидение подводило его. В голове у него стучало от постояного напряжения, с которым он пытался разобраться в постоянно изменяющихся тепловых картинах. В прошлом, бывало, Дриззт ходил неделями, даже месяцами, с глазами настроенными исключительно на тепловое зрение. Теперь же глаза слишком привыкли к свету солнца и факелов в коридорах Митрилового Зала, и инфравидение раздражало его.

Наконец, он обнажил Мерцающего, и зачарованный скимитар засиял мягким голубоватым светом. Дриззт прислонился спиной к стене и позволил глазам вернуться к нормальному зрению, используя меч как факел. Вскоре после этого он наткнулся на пересечение шести дорог – два пересекающихся горизонтальных коридора, и вертикальный.

Дриззт спрятал Мерцающего и посмотрел вверх. Он не видел тепловых источников, но это не успокаивало. Многие хищники Подземья могли маскировать температуру тела, как тигр на поверхности использует свои полосы чтобы прокрасться сквозь толстые пучки высокой травы. Крюко-ужасы, например, развили у себя экзоскелет, костяные пластины которого прятали тепло тела существа, позволяя ему казаться просто скалами для теплочувствительных глаз. Кроме того, многие опасные создания Подземья были рептилоидами, холоднокровными и трудно заметными.

Дриззт несколько раз принюхался к стоячему воздуху, потом замер и закрыл глаза, возложив все получение информации извне на уши. Он не услышал ничего, кроме биения собственного сердца, и, проверив свою поклажу и убедившись что все надежно закреплено, стал карабкаться вниз по шахте, осторожно цепляясь за ненадежные камни.

Ему почти удалось спуститься бесшумно на шестьдесят футов в нижний коридор, но один камень соскользнул, ударившись с резким треском об пол почти в то же мгновение, как мягкие башмаки Дриззта тихо опустились со стены.

Дриззт замер, прислушиваясь к этому звуку и его эху шедшему от стены к стене. Как лидер патрулей дроу, Дриззт когда-то мог точно следовать этим отзвукам, почти инстинктивно определять от каких стен отражается звук и с какого направления. Теперь же он с трудом различал отдельные звуки эхо. Вновь он почувствовал себя чужим здесь, в этой темноте. Вновь он почувствовал себя уязвимым, поскольку многие обитатели темных путей могли идти по следам эхо, а этот конкретный след вел прямиком к Дриззту.

Он быстро пошел по лабиринту взаимопересекающихся коридоров, некоторые из них резко поворачивали и опускались, проходя под другими, или поднимались вдоль природных лестниц к новым уровням кружащихся путей.

Дриззту не хватало Гвенвивар. Пантера могла найти путь в любом лабиринте.

Вновь он вспомнил о кошке позже, когда пройдя поворот наткнулся на свежий труп. Какой-то подземный ящер, слишком изуродованный чтобы Дриззт смог опознать точнее. Хвост его исчез, как и нижняя челюсть, живот был разорван и внутренности сожраны. Дриззт обнаружил длинные разрывы на коже, как будто его исполосовали когти, и тонкие и длинные полоски кровоподтеков, похожие на следы кнута. За лужей крови, в нескольких футах от тела, дроу нашел единственный след, отпечаток лапы очень похожий по размеру и форме на те, что оставляла Гвенвивар.

Но кошка Дриззта была в сотнях миль от него, а это убийство произошло, как оценил рейнджер, едва ли час назад. Учитывая, что жители Подземья предпочитали оставаться на одном месте в отличие от обитателей поверхности, опасный хищник, скорее всего, был неподалеку.

Бруенор Баттлхаммер несся по коридору, его горе на время было подавлено разраставшейся яростью. Тиббледорф в своей отвратительно дребежжащей броне следовал рядом со своим королем, с его губ слетал один вопрос за другим.

Бруенор притормозил и повернулся к заросшему лохматой бородой лицу дварфа-берсерка. «Вымойся ты наконец!» прорычал Бруенор.

Пвент удивленно и испуганно отшатнулся. С его точки зрения, король дварфов приказывающий подданным принять ванну это почти то же как человеческий король, указывающий своим рыцарям заняться убийствами детей. Есть все-таки границы, которые властитель не должен пересекать.

«Ха!» фыркнул Бруенор. «Ну ладно. Но, по крайней мере, иди-ка смажь свои проклятые доспехи! Как может король думать под такой скрип?»