Церковная песня [Гимн Хаоса] - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 28

– Отпусти меня.

В ее голосе звучали стальные нотки, и когда ошарашенный Каддерли не сразу ответил, Даника перешла в наступление. Она и Каддерли стояли на расстоянии всего лишь двух футов друг от друга, но гибкая монахиня угрожающе взмахнула ногой в направлении лица Каддерли. Каддерли отпустил ее руку и отшатнулся.

– Да что такое с тобой? – вопросил он. Взгляд Даники опять прояснился.

– Ты жестоко избила Руфо, – сказал Каддерли. – Если он позволил себе что-то лишнее…

– Он помешал мне! – оборвала его Даника. – Он… – она перевела взгляд на глыбу камня, потом опять на Каддерли и в ее глазах вспыхнули гневные огоньки. – А теперь ты мне мешаешь.

Каддерли предусмотрительно отпрянул в сторону.

– Я уйду, – пообещал он, косясь в сторону каменной глыбы, – Если ты скажешь мне, чему именно я мешаю.

– Я – истинная последовательница мастера Пенпанга Д’Ана! – крикнула Даника, как будто это могло что-либо объяснить.

– Само собой, – сказал Каддерли. Его согласие слегка успокоило Данику.

– Пришло время выполнить Гигель Нугель, – сказала она, – Железный Череп, но мою концентрацию нельзя прерывать!

Каддерли осмотрел огромную глыбу камня – гораздо большую, чем на рисунке Пенпанга Д’Ана – затем миниатюрное личико Даники, пытаясь переварить эту новость.

– Ты собираешься разбить камень головой?

– Я – истинная последовательница, – повторила Даника. Каддерли чуть не упал в обморок.

– Не надо! – стал умолять он, протягивая руки к Данике. Почуяв неминуемую реакцию Даники, он быстро отдернул руки и поправился.

– Не сейчас, – попросил он. – Это великое событие войдет в историю библиотеки. Нужно сообщить декану Тобикусу. Мы могли бы организовать публичное выступление.

– Это мое личное дело, – ответила Даника. – А не представление чтобы поразвлечь иноверцев.

– Иноверцев? – прошептал Каддерли, понимая, что этот ярлык относится и к нему, однако дело здесь было не только в разнице в вере. – Но, – сымпровизировал он, – Ведь событие должно быть засвидетельствовано и запротоколировано.

Даника с интересом взглянула на него.

– Для будущих учеников, – пояснил Каддерли. – Тех, что придут изучать путь учителя Пенпанга Д’Ана через сотню лет. Почему бы им не поучиться и на успехах учителя Даники? Нельзя же учиться только для себя самой. Наверняка Пенпанг Д’Ан учил совсем не этому.

Даника обдумала его слова.

– Да, нельзя только для себя, – признала она.

Даже ее сговорчивость подтвердила опасения Каддерли, что что-то шло совсем не так. Даника отличалась острым умом и никогда ранее ею не удавалось так запросто манипулировать.

– Я подожду, пока ты все подготовишь, – согласилась она. – Но не задерживайся! Настало время попробовать Железный Череп. Это наверняка! Я – истинная последовательница мастера Пенпанга Д’Ана.

Каддерли не знал, что делать дальше. Он чувствовал, что если оставит Данику, она немедленно возобновит свои самоубийственные упражнения. Он осмотрелся, остановив взгляд на кровати. – Будет неплохо, если ты отдохнешь, – предложил он. Даника взглянула на кровать, потом на Каддерли и на ее лице появилась хитрая улыбка.

– Я знаю кое-что получше, чем отдых, – промурлыкала она, пододвигаясь поближе. От ее страстного поцелуя у Каддерли задрожали колени, а в голове разлился розовый туман.

Но не так. Он напомнил себе, что с Даникой что-то не так. Вообще-то вокруг все было “не так”.

– Мне нужно идти к декану Тобикусу и все устроить, – сказал он, отстраняясь. – Ты отдыхай. Тебе потребуются все силы.

Даника неохотно отпустила его, искренне разрываясь между сознанием долга и любовным томлением.

Каддерли направился на первый этаж. Коридоры были необычно пусты и тихи, и Каддерли мучил себя вопросом куда идти. У него было несколько близких друзей в библиотеке – ну не идти же к Керикану Руфо со своими проблемами, – и он предпочитал держаться подальше от комнат декана и учителей, боясь повстречаться с Авери.

В конце концов, он вернулся на кухню и обнаружил, что Пикел и Иван, почти падая от истощения, все еще борются на руках. Каддерли знал, что дварфы – народ упрямый, но ведь с начала соревнования прошло уже больше часа!

Когда Каддерли подошел к ним, он понял, насколько в действительности упрямыми могут быть братья Болдешолдеры. Лиловые синяки от разорвавшихся вен покрывали руки, а тела тряслись от натуги, но взгляды обоих были непреклонны.

– Я тя уделаю! – рычал Иван.

Пикел рычал в ответ и все сильнее давил на руку.

– Прекратите! – потребовал Каддерли. Оба дварфа на секунду оторвались от состязания, только сообразив, что кто-то вошел на кухню.

– Да я его… – заверил Иван Каддерли.

– Зачем вы деретесь? – спросил Каддерли, догадываясь, что дварфы не вспомнят причину потасовки.

– Ты ж был здесь, – ответил Иван. – Сам видел, что это он начал.

– Ой ли? – саркастически пискнул Пикел.

– Что он начал? – спросил Каддерли.

– Драку! – зарычал взбешенный Иван.

– Как? – Ивану нечего было сказать. Он посмотрел на Пикела, который тоже только пожал плечами.

– Так чего же вы деретесь? – снова спросил Каддерли, отчаявшись дождаться ответа. Оба дварфа мгновенно прекратили борьбу и уставились друг на друга.

– Братик! – внезапно вскричал Иван, вскакивая из-за стола. Они обнялись и стали хлопать друг друга по спине с рвением, которое нисколько не уступало их недавнему боевому задору. Совершенно счастливый Иван повернулся к Каддерли.

– Он же мой братик! – провозгласил он.

Каддерли выдавил улыбку и подумал, что дварфов, пожалуй, следует отвлечь, так же как он поступил с Даникой.

– Скоро ужин, – только и сказал он.

– Ужин? – взревел Иван.

– О-о-ой! – добавил Пикел, и оба тут же взялись за дело. Они носились по кухне как два маленьких бородатых торнадо, подготавливая все необходимое для ужина. Каддерли подождал еще несколько минут, чтобы убедиться, что дварфы не возобновят драку, а затем выскользнул из кухни и отправился проведать Данику.

Она была в своей комнате и спокойно спала. Он поправил ее одеяло и направился к камню, раздумывая как от него избавиться.

– И кто только его вообще сюда притащил? – спросил он сам себя, разглядывая каменную глыбу. Потребуется не меньше двух сильных людей, чтобы сдвинуть его с места, но, опять таки, как такое можно тащить по ступеням? Наконец, Каддерли решил, что можно просто сбросить его со стропил на пол. Это явно остановит Данику. Он снова подошел к кровати и взял самые тяжелые одеяла. Связав их вместе, он обвязал один конец вокруг булыжника, а другой перекинул через низкую потолочную балку.

Каддерли уцепился за свешивающийся конец одеяла, и, повиснув на нем, пнул камень. Стропила наклонились, затем опрокинулись, и одеяло затрещало, но, в конечном итоге, спеленанный камень благополучно коснулся пола.

Используя ненужные уже стропила в качестве рычагов, Каддерли исхитрился вытащить одеяла из-под камня. Затем он снова укрыл Данику и поплелся из комнаты, пытаясь понять и дать хоть какое-нибудь объяснение событиям сегодняшнего дня.

Это был прекрасный дуб, действительно очаровательное дерево, и Ньюандер нежно гладил каждую ветку, карабкаясь на верхушку. Вид с верхних ветвей открывался просто чудесный, и друид затрепетал от восторга.

Впрочем, когда Ньюандер повернулся взглянуть на горы на юго-западе, его улыбка померкла.

Там находилась Библиотека Наставников, едва видимая с такого расстояния. Ньюандер вовсе не собирался забредать так далеко; несмотря на всю свободу, которую гарантировал их орден, Аркит будет недоволен.

На ветку рядом с головой друида уселась птичка.

– Пора бы мне и возвращаться, – сказал ей друид, хотя ему очень хотелось остаться здесь, в глуши, подальше от соблазнов цивилизации.

Ньюандер неторопливо слез с дерева. Не видя больше библиотеки, он чуть было не отправился в противоположном направлении. Стыдя себя за страх и слабость, он отправился назад в библиотеку, назад к своим обязанностям.