Русский код развития - Нарочницкая Наталия Алексеевна - Страница 41

Мы и между строк в советских газетах все умели читать и анализировать. Какие беседы были! Я вспоминаю свои студенческие годы! Какие интересные, не пустые, а серьезные, пусть и наивные были у нас разговоры. Мы думали, мечтали о будущих делах, направлениях жизни, о профессии.

Сейчас же исключительно потребительские интересы.

- Потребительских интересов не должно быть?

- После длительного оскудения жизни для человека естественно стремление обрасти нормальным бытом, соответствующим стандартам своего времени. Поэтому не надо быть ханжами - мы не Диогены в бочках, в конце концов. Никогда человек, который сам себя такую бочку загоняет, не поймет других людей. Но потребительская философия - это совсем не простой интерес к покупке новой и действительно необходимой стиральной машины, которую всем желаю иметь! Это отношение к жизни, как к источнику наслаждения. Вот что самая большая беда, которую у нас совершило телевидение.

Гедонистическое отношение к жизни стало сегодня на большинстве экранов проповедью - ежедневной, ежечасной. Раньше молодежи прививали «серьёзные интересы» (это вовсе не делало нас скучными), но сейчас, если мы потеряем новые поколения, то не вернём никогда уже науку.

- Такое отношение к жизни часто списывают на «тлетворное влияние Америки»...

- Но вообще-то Америку строили пуритане, священной обязанностью которых был труд, бережливость и буквально религиозное исполнение своего долга трудиться! Это потом их гордыня породила самодовольство, самоуверенность, отсутствие сомнений. А поначалу - труд, честный труд был долгом протестанта. У нас ложное представление об американской молодежи. Американское студенчество, хоть и всегда с улыбкой до ушей, - это одна из самых обремененных обязательствами категория граждан!

Студенты опутаны кредитами на образование, они поголовно подрабатывают по вечерам и в каникулы. Несданный экзамен - надо заплатить, шпаргалка на экзамене, не говоря уже о подложных курсовых и дипломных работах, приравнивается к воровству, и человек с волчьим билетом исключается из университета и никуда больше не может поступить.

Ну, правда, я сама воспитана в культуре, где товарищество превыше всего, и не дать списать - это быть подлюгой. Но просто дать списать контрольную или подсказать в трудную минуту - это совсем не то, что скачивать курсовые из Интернета или покупать написанные дипломные работы в переходе метро.

- Престиж образования можно восстановить?

- Он уже немного опять восстанавливается, хотя был намеренно сброшен с пьедестала. А наука... Ведь материальные ценности восстанавливаются легче! Мир - свидетель, как после самых разрушительных войн все нации полностью восстанавливали свою экономику, забывали о потерях, какими бы они ни были тяжелыми.

Германия, которая была передовой научной державой с середины XIX века и до гибели рейха в 1945 году, восстановила все, кроме места великой научной державы. Крах 1945 года был крахом и немецкой науки как системы. Нынче в Германии много просто прекрасных специалистов, отдельных факультетов, отдельных прикладных направлений, но великой научной державой она быть перестала. Потому что уничтожение науки, нарушение преемственности ее воспроизводства, практически невосстановимо.

Так что необходимо остановить одичание нации, которое связано и с деинтеллектулизацией, и с падением общей гуманитарной эрудиции - это катастрофа, страшнее экономической. Я не вижу здесь больших сдвигов.

- Сейчас одновременно проходят реформы среднего (ученики могут сами выбирать свой учебный план) и высшего образования (переход к Болонской системе)...

- Если мы ко всему ещё согласимся на новый образовательный стандарт, то это будет гибелью нашей страны. И без того уровень среднего образования неуклонно во всем демократическом мире снижался с момента, когда среднее образование стало всеобщим и обязательным: ясно, что равняются все-таки на нижнюю планку. Иначе дети из необразованной среды не могли бы учиться вместе с детьми, которые с детства окружены книгами и интеллектуальными разговорами родителей.

Но то, что сейчас предлагают - это просто катастрофа. От «болонского процесса» академическое сообщество всей Европы стонет в ужасе. Мы презентовали наши книги в Испании, выступали в мадридском университете и потом на ужине делились впечатлениями. Коллеги из Мадрида говорили о близком конце фундаментального и национального образования.

К этому и ведет превращение образования из сложной системы воспитания культурного и интеллектуального ядра общества в «образовательную услугу», в преподавание скорее прикладных навыков, нежели фундаментальных основ. Зато выпускник со своим неполноценным дипломом - готовый винтик глобализации - может ездить по всему миру и искать себе применение как для переходника на слесарных трубах: «У вас там полтора дюйма или три четверти? А, три восьмых? - Ну, идите сюда!».

Образование всегда было нашим достоянием. Любой троечник, с которым нам не о чем было разговаривать, в секретариате ООН был корифеем эрудиции по сравнению с коллегами из других стран, которые не знали ни одной столицы и искали Афганистан на южной границе США. Если мы уничтожим нашу систему образования, вместо того, чтобы ее лелеять и даже продавать как ценный товар, то мы никогда не восстановимся как великая держава. А Россия со своей территорией может существовать только как великая держава.

По болонскому процессу в регионах останется один лицензированный государственный вуз и один частный. Все остальные потеряют лицензии, и уже неизвестно, что будет с дипломами, которые получены. Кстати, это затронет и науку - грядет катастрофа, невозможно будет признание наших ученых степеней и званий! Это означает, что провинция полностью отстанет. Кто сможет приезжать в Москву, Петербург, другие немногие университетские центры? Ни у кого нет денег ни на дорогу, ни на жилье!

Грядет одичание, наркотики, поножовщина, апатия или агрессия, еще большее огрубление нравов, мат. Все «дно», которое в фильмах выглядит как гротескная антиутопия, станет реальностью для значимого процента населения. Если мы хотим выжить, то на это надо обратить внимание, прежде всего. Духовное, нравственное, культурное состояние нации важнее, чем количество денег. В такой богатейшей стране всегда найдется из чего построить новые дома и заводы, а внутренняя деградация - это страшно!

- Вы видите перспективы развития для российского общества? И если да, то в чем?

- Я считаю, что будущее мира и общеевропейской христианской цивилизации, к которой мы принадлежим как самобытная православная часть, безусловно, в социальном христианском государстве.

- Христианском социализме?

- Хотите, называйте это христианским социализмом. Я много об этом думала. Термин этот вызывает неоднозначные аналогии с экспериментом ХХ века, идеей революции и принудительного равенства в нищете. Не пора ли вернуть идею справедливости туда, где она впервые возникла - в христианское русло. Ведь долг христианина - быть нетерпимым ко злу, в том числе и социальному. Пафос призрения обездоленных и сирых исходит из евангельского учения и обращен ко всем - «и эллину, и иудею, и мужчине и женщине»!

Идея социальной ответственности власти - ответственности сильного по отношению к слабому, а это и есть социальное государство - представлена в 25-й главе Евангелия от Матфея. Кого на Страшном суде наградил Господь? Того, кто обул, одел и накормил ближнего, а значит, сделал это Господу. Кого назвал Судия проклятыми? Тех, кто никому не помог, не поделился, а значит, не сделал Господу. Россия опять ищет справедливости и будет искать ее всегда - это присуще русской картине мира.