От теории к практике (сборник) - Верещинский Андрей - Страница 16

«Правила хорошего тона»

– ИА, – послышалось где-то совсем близко и снег мгновенно исчез, превратившись в серую дымку. Дымка постепенно рассеялась, превратившись в цветочную поляну. Вдохнув полной грудью, путешественники привстали и увидели перед собой небольшого ослика, на котором сидела большая рубиновая лягушка. Маленький ослик и лягушка немигающими глазами внимательно смотрели на путешественников. Ослик был настолько маленьким, что больше походил на котенка.

– Удивительно, как долго люди могут спать, когда попадают к нам. А мы, сиди и жди, пока они соизволят проснуться, – продолжая наблюдать за путешественниками, сказала лягушка.

– Просто невероятно, – кивая, подтвердил ослик.

– Простите нас, мы буквально на секунду прилегли, и так нехорошо получилось, – вставая, оправдывался Пискля.

Профессор и кролик, следуя примеру Пискли, также встали и слегка поклонились, приветствуя ослика и лягушку.

– Путь был неблизким и утомительным, да и черная страна заставила несколько поволноваться, – продолжал оправдываться Пискля.

Ослик и лягушка переглянулись, кивнули друг другу и начали внимательно осматривать каждого из путешественников. Оглядев стоявших, их взгляд упал на лежачего кота.

– А что же это котик не приветствует нас? – спросила лягушка, обращаясь к маленькому ослику.

– Он очень устал и не знает наших традиций, но он сейчас встанет и поприветствует Вас! – обернувшись к коту, быстро сказал Пискля.

– Вот еще, буду я вставать, да еще и приветствовать всяких карликовых ослов и лягушек, – усмехнувшись, ответил Боцман.

Ослик и лягушка переглянулись, кивнули друг другу. Ослик легонько топнул копытом об землю и в эту же секунду кот, оторвавшись от земли, повис в воздухе вниз головой, словно воздушный шарик. Нелепо махая лапами в разные стороны, он пытался перевернуться, но из этого у него ничего не получалось.

– Морского ежа вам в кровать! Немедленно отпустите меня на землю, не то я вас отправлю на съедение камбале, – кричал Боцман.

– А я и не знал, что ты можешь быть таким сердитым, – улыбаясь, сказал профессор.

– Отпустите его, пожалуйста, он не хотел вас обидеть, – обернувшись к ослику и лягушке, попросил профессор.

– Хорошо, мы его отпустим, но пусть он немного еще подумает и поймет на будущее, что маленьких обижать нельзя ни словом, ни делом, – с этими словами лягушка дунула на кота, и он словно от сильного порыва ветра полетел в сторону. При этом он начал увеличиваться в размерах, словно надуваемый воздушный шарик и, отлетев на несколько десятков метров, начал опускаться на землю. Опустившись на землю, он отпрыгнул от нее вверх как мячик и опять начал опускаться. Достигнув земли, он опять отлетел вверх и так, словно мячик, стал прыгать вокруг путешественников. Проскакав два круга, надутый Боцман стал издавать сначала неразборчивые звуки, но уже через несколько минут эти звуки стали превращаться в слова, и путешественники услышали «Проооостиииииитеееее, поооожааалуууййстааааа». Путешественники посмотрели на ослика и рубиновую лягушку, а они, улыбнувшись, кивнули друг другу, и в эту же секунду кот уже сидел перед ними и, ничего не понимая, крутил головой по сторонам. Придя в себя, он встал и поклонился маленьким волшебным зверям.

– Итак, вы пустились в этот нелегкий путь, чтобы попросить о помощи и с добрыми намерениями. Но несмотря на то, что мы в этом не сомневаемся, мы, соблюдая древнюю традицию, все же должны спросить вас:

– Вы прибыли сюда с добрыми намерениями и чистым сердцем или хотите причинить зло? – внимательно глядя на путешественников, спросила рубиновая лягушка.

Профессор, словно выступая перед коллегами на научной конференции, вышел вперед, распрямил плечи, немного приподнял голову и торжественно ответил:

– Мы прибыли сюда с добрыми намерениями и чистым сердцем!

– Несмотря на то, что наша встреча затянулась, – с этими словами рубиновая лягушка посмотрела на кота, а он опустил свою голову, – мы приветствуем вас на нашей земле и разрешаем вам следовать дальше. Доброй дороги. С этими словами рубиновая лягушка и ослик отошли в сторону и пригласили путников следовать дальше.

Поклонившись, путешественники продолжили свой путь и двинулись по огромной, будто бесконечной, цветочной поляне. Ослик и рубиновая лягушка внимательно следили за путешественниками до тех пор, пока те не скрылись из виду.

Идти было легко, воздух был немного прохладный, словно после дождя. Путешественники, будто их тела ничего не весили, легко отталкиваясь от земли и словно подпрыгивая, пролетали небольшое расстояние. Эти невероятные, вдруг открывшиеся способности позволяли им быстро продвигаться по цветочной поляне. При этом они очень скоро заметили, что их ноги практически не касаются земли, а трава и цветы после их шагов остаются не примятыми. Несмотря на то, что путешественники продвигались очень быстро, цветочная поляна оказалась действительно бесконечной, и они, смотря вперед, не видели ничего, кроме невероятного количества цветов и порхающих с одного цветка на другой бабочек. Пискля уверенно вел путешественников вперед, не останавливаясь на привал в течении нескольких часов. И вот постепенно яркие краски цветов стали сменяться на ровный зеленый ковер травы, при этом шаг путешественников с каждым метром становился все тяжелее, пока не превратился в их обычный шаг, и вот уже они шли по зеленой траве, оставляя за собой примятую траву. Вдалеке, чуть левее от них, показались зеленые деревья, которые при ближайшем рассмотрении оказались высокими и плотными кустами. Скоро путешественникам стало казаться, что и сами кусты будут тянуться бесконечно, одновременно с этим стала проявляться накопившаяся усталость. Однако в этот момент, возглавлявший путешественников Пискля, остановился и обернулся к ним.

«С ветерком и водой над головой»

– Дальше нам лучше двигаться по реке, – сказал Пискля и направился в сторону высоких зеленых кустов, расположившихся справа от путешественников.

Вся компания послушно двинулась следом за ним. Подойдя к высоким кустам, Пискля смело шагнул вперед и скрылся в их густой листве. Путники последовали его примеру и через минуту оказались в достаточно широком тоннеле, по обеим сторонам которого стояли зеленые кусты. Под ногами путников была невысокая зеленая трава. Журчание воды доносилось до путешественников очень отчетливо, но воды видно не было. Пискля, поставив саквояж, присел на траву и сказал, обращаясь к путешественникам:

– Подождем плота, они часто тут ходят.

Путешественники в недоумении переглянулись, и профессор, подойдя ближе к Пискле, спросил:

– Мы, конечно, уже привыкли к различным чудесам, но где же вода, по которой плавает плот? Мы слышим ее журчание, но не видим ее.

– Наверху, – ответил Пискля и жестом показал наверх.

Путешественники взглянули на верх туннеля и увидели, что прямо над ними течет прозрачная вода, через которую видны облака, бегущие по небу.

– Невероятно, – лишь сумел вымолвить профессор.

– А вот и плоты, – улыбнувшись, сказал Пискля, показывая вперед.

Вдалеке, по воде, текущей сверху, прямо на путешественников двигались пять небольших плотов. Но самое интересное было не в том, что эти плоты каким-то чудом держались на воде, которая была наверху. А то, что к ним на толстых канатах были привязаны широкие деревянные лавки, на одной из которых сидел человек с большой шарообразной шапкой и не падал! Приблизившись, он встал на лавку, взял рупор, лежащий рядом, и громко закричал:

– Посадку осуществляем неторопливо, на ходу. Не волнуйтесь, мест на всех хватит.

Через несколько минут путешественники уже смогли разглядеть человека. Шапка на голове оказалась вовсе не шапкой, а невероятно пышной кучерявой шевелюрой, которая делала голову человека, больше похожей на одуванчик. В этих невероятных размеров волосах, которые правильнее было бы назвать маленькими джунглями, жили небольшие по размерам разноцветные птички. Они то влетали, то вылетали по своим делам, не доставляя никакого беспокойства человеку. Их пение и щебетание сопровождали его, и все это, как-будто стало частью его самого. Темные волосы продолжала небольшая черная борода. Карие глаза обрамляли густые черные брови. В тоннели было тепло, светило солнышко и человек, как говорится, был одет по сезону: белая майка с изображением его лица, сине-черные шорты. На ногах у него были коричневые носки и коричневые туфли.