Настоящая любовь (сборник) - Грин Кэролин - Страница 46

— Зато у меня она есть, Холли. — Он наклонился и коснулся губами ее рта. И потом стал нежно целовать до тех пор, пока ее губы не раскрылись и языки не начали любовную игру. Наконец Рейф оторвался от Холли и, чуть откинувшись назад, посмотрел на нее. Влажный и воспаленный рот, прерывистое дыхание, затуманенный взор…

— Я хочу тебя, Холли, хочу любить тебя. Я с нетерпением ждал, когда наступит этот миг. И он пришел. Почти месяц мы проводили вместе каждый день. Мы видели друг друга в разных ситуациях. Теперь ты не можешь сказать, что мы не знаем друг друга.

— Ты прав, я не могу так сказать. — Она обняла его за шею и посмотрела прямо в глаза. Ноги сделались ватными, ей захотелось скорее лечь, чтобы эта восхитительная слабость разлилась по всему телу.

— Холли, давай не будем больше откладывать. Позволь мне любить тебя. Здесь. Сейчас.

— Да, Рейф. — Больше никакого самоконтроля! Она любит его, призналась себе Холли. Уважает и восхищается им. Всю прошедшую жизнь она ждала его. Недаром им обоим кажется, будто они знали друг друга всегда. Он именно такой мужчина, какой ей нужен, с ним она готова провести все оставшиеся дни.

Рейф поднял ее, прижал к груди и понес по лестнице вверх в ее спальню.

— Меня никогда прежде не носили на руках, — пробормотала Холли. — Это очень романтично. Не говоря уже о том, что возбуждающе.

Он бережно положил ее на кровать. Купленная Рейфом ловушка снов слегка раскачивалась от ветерка, который шел от вентилятора на потолке.

— И никаких тревожных снов? — спросил он, взглянув на цветную паутину.

— Это зависит от того, как ты понимаешь слово «тревожный», — улыбнулась Холли. — Потому что в последнее время мне снятся такие тревожные сны, что они и тебя бы вогнали в краску.

— Меня? Ни за что. — Рейф сбросил футболку. — Должен признаться, что когда я сегодня увидел тебя на пороге моей спальни, мне меньше всего хотелось с тобой ссориться. Я хотел любить тебя.

— Я тоже, — призналась она, вспомнив, с каким трудом ей удалось удержаться от того, чтобы не броситься ему в объятия.

— И больше нет неразрешенных сексуальных вопросов? — Он разделся догола, а она ахнула, не в силах оторвать глаз от его красивого тела.

— Нет, Рейф, — прошептала она. — Они все разрешены. Теперь ты — моя ловушка для сладких снов наяву. Только у нас будет наоборот: все плохое пусть улетает в дырку, а хорошее остается.

— Договорились, можешь на меня надеяться. Ты так нужна мне, Холли. — Он лег рядом с ней и начал медленно раздевать ее. Она помогала ему. — Я ждал этого момента с той первой ночи в мотеле.

— Я тогда не хотела останавливаться, но слишком нервничала, — призналась Холли. — Ты не можешь себе представить, сколько раз я переживала заново ту ночь.

— С другим исходом? — (Она кивнула.) — Солнышко, я тоже. Последний месяц ночь за ночью я мучился, воображая, как мы целуем и любим друг друга, — весело добавил он.

— Но, Рейф, согласись, что мы тогда правильно поступили. Надо было остановиться. Все произошло слишком быстро, даже…

— Холли, помнишь, я сказал тогда, что у тебя есть склонность вечно во всем искать смысл? — Он притянул ее к себе. — Ты опять этим занялась. Мне придется поцеловать тебя, чтобы ты хоть немного помолчала.

— По‑моему, это неплохая идея.

Рейф завладел ее ртом властным и полным неутоленной страсти поцелуем, который продолжался, кажется, бесконечно. Наконец он нехотя поднял голову.

— Тебе будет хорошо, Холли. Обещаю.

— Я знаю. — Ее тревожило отсутствие опыта. От длительного воздержания она ощущала себя старой девой. Вдруг она не оправдает ожиданий Рейфа? Мысль о том, что он разочаруется в ней, была невыносима.

— Я… я очень хочу, Рейф, чтобы ты остался мной доволен. — Холли с трудом сглотнула. — Но если я…

— Расслабься. Ты выступаешь не на отметку, — улыбнулся Рейф. — После стольких ожиданий быть с тобой рядом и целовать тебя — уже блаженство.

— Значит, мне можно не беспокоиться? Ты все возьмешь на себя? А я буду лежать бревном? — Его слова прогнали тревогу.

— О, сладостная моя, ты определенно будешь активным игроком, — засмеялся Рейф.

Его ласки действовали, как электрический ток, и Холли вскоре забыла обо всем на свете. Она стонала, и ее бедра двигались в медленном эротическом ритме. Но с каждой секундой он убыстрялся.

— Не сдерживай себя, милая. Пусть это произойдет. — Его рот, влажный и жаркий, исследовал ее шею. Потом перешел к соскам. Она даже и представить себе не могла, в какие волшебные краски расцвечивается мир, когда тебя обнимает и целует любимый. С одной стороны, ей хотелось, чтобы эти мгновенья длились как можно дольше, а с другой, не терпелось поскорей узнать всю глубину и силу этого удивительного чувства.

Когда Холли наконец открыла глаза, Рейф держал ее в объятиях и улыбался.

— Никогда не видел, чтобы бревна так извивались и кричали.

Она покраснела и хрипло прошептала:

— Не знаю, что и сказать, Рейф.

— Неужели? По‑моему, в первый раз за все время нашего знакомства! Ты определенно умнеешь.

Оба засмеялись.

— Ты очень красивая, Холли, — ласково произнес он.

— Ты тоже. — Она крепко сжала его напряженную плоть. — Не могу дождаться, когда ты войдешь в меня, — пробормотала она.

— Не хочу, чтобы ты спешила. У нас с тобой впереди уйма времени. И мы не считаем баллы. Договорились?

Она кивнула.

Осмелев, она достала из ящика прикроватной тумбочки пакетик из фольги.

— Помнишь? Ты дал его мне той ночью в мотеле на хранение.

— А другие? Тоже в ящике? — Холли кивнула. — Отлично. Все пригодятся!

Когда их тела соединились, чистое и неподдельное счастье овладело ею. Он стал ее частью, принадлежал ей так, как еще ни один мужчина в мире.

— Я люблю тебя, Рейф.

Слова соскользнули с губ. И она не пожалела об этом, хотя он ничего не сказал в ответ.

Бурный чувственный поток подхватил их и долго нес все дальше и дальше до тех пор, пока они одновременно не достигли заветного берега.

Они лежали рядом в сладкой истоме, и слова им казались лишними.

Их покой нарушил резкий телефонный звонок, ворвавшийся к ним в комнату будто из другого измерения.

— Не отвечай, Холли. Тебя нет, — с жаром произнес Рейф.

— А если это Кэмрин?

— Включи автоответчик. Если что‑нибудь случилось, тогда возьмешь трубку.

После шести звонков из микрофона донесся низкий мужской голос:

— Привет, Холли. Это Коллин. Я бы, конечно, мог попросить тебя перезвонить мне, но уверен, что ты не удосужишься это сделать. Поэтому я сам позвоню тебе попозже. Пока.

— Это был Коллин Уидмарк. — Холли почувствовала, как сразу напряглось тело Рейфа.

— И часто он звонит тебе? — Рейф не мог спокойно лежать. Он взбил подушки, прислонил к изголовью кровати и сел. — Похоже, что это не первый его звонок. — Подходящий жених, ничего не скажешь, сын босса. Он даже не потрудился назвать фамилию, а ограничился только именем.

— Он мне уже звонил несколько раз. Коллин Уидмарк — живое доказательство того, что в некоторых случаях советы для неумелых барышень бывают полезны.

— Что это значит? — натянуто спросил Рейф.

— Недостижимость желаемого подстегивает некоторых мужчин, делая их более настойчивыми. — Холли чуть приподнялась и прижалась к нему, положив руку на живот. Легкими поцелуями она проложила дорожку от ключицы к шее.

— Ты говоришь, что этот тип преследует тебя?

— Наитипичнейший случай с точки зрения психологии. Коллин Уидмарк испорчен вниманием женщин. И ему трудно поверить, что нашлась одна, которую не интересует его общество.

— И он не понимает слова «нет»?

— Коллин думает, что я с ним играю, и поэтому продолжает звонить. Но он никогда не выходил из рамок приличия, — поспешно добавила Холли, заметив грозовое выражение Рейфа.

— Ты прежде не говорила о нем. — Он наконец обнял ее.

— О чем говорить? — Холли усмехнулась. — Ты ревнуешь? Я польщена.

— Проклятие! Холли, это не забава. Я не хочу, чтобы какой‑то наглый индюк звонил тебе.