Черный камень - Саломатов Андрей Васильевич - Страница 41

– Знаем-знаем, – усаживаясь на свое место не дал ему договорить один из пикси. – Из-за тебя я не выиграл. У меня были одни козыри. Где я теперь буду их искать? Только не вздумай входить в мой дом, – замахал он руками. Ты такой большой и тяжелый. У меня провалится пол.

– Я не буду входить, – успокоил его Филипп. – Скажите…

– А я что делаю? – снова перебил его хозяин хижины. – Я как раз и говорю. Кинтохо найти очень легко. Отсюда пойдешь прямо-прямо, до дома глупого ушастого фейри. Потом направо-направо, до дома этого сумасшедшего пузатого фейри. От него ещё раз направо-направо, до дома злобного зубастого фейри. Он-то тебе и нужен. Постучишь в дверь, скажешь, что пришел от этого дурака – горбатого фейри и попросишь колотушку. Ты меня слушаешь?

– Слушаю, – ответил Филипп. – А зачем мне колотушка?

– Чтобы лупить себя по башке, – быстро ответил хозяин дома, и оба пикси расхохотались.

– Мне правда очень нужен Кинтохо, – подавив в себе нетерпение и обиду, сказал Филипп.

– Ну, если нужен, тогда слушай, – отсмеявшись, серьезно произнес второй пикси. – Вон за тем поворотом живет лохматый фейри. Он такой древний, что давно ничего не видит, не слышит и не разговаривает. В доме у него живет филин, такой же старый и глухой, как и сам хозяин. Ты на цыпочках войдешь в дом, осторожно снимешь филина с жердочки и сразу уходи. Ты меня внимательно слушаешь?

– Внимательно, – ответил Филипп и снова поинтересовался: – А зачем мне филин?

– Как зачем?! – возмущенно воскликнул пикси. – Отнесешь его куда-нибудь подальше и будешь ему рассказывать свои глупые байки про этого пройдоху подменыша. Все равно он глухой как пень.

Пикси снова расхохотались, да так сильно, что попадали на пол и задрыгали ногами.

– Болтуны, – разочарованно проворчал Филипп и отправился дальше. «Там человек погибает, а они… И зачем я сюда полез? – пробираясь по мосткам, думал он. – Теперь мне никогда отсюда не выбраться. Нечисть помогать мне не станет. Все только и ждут, чтобы наброситься на меня, – вконец расстроился он. – Какой же я несчастный. И как мои родители будут без меня жить?» Мимо Филиппа с визгом пронеслись два уродливых лохматых существа, и он едва успел посторониться. Встав на самый край зыбкого настила, Филипп почувствовал, как тот наклонился. Он начал размахивать руками, но не сумел удержать равновесие – настил выскользнул у него из-под ног.

С жалобным криком Филипп полетел вниз, но в последний момент все же умудрился ухватиться за толстую ветку и повиснуть на ней.

Некоторое время Филипп приходил в себя от испуга. Под ногами у него была пустота, забраться назад требовало больших усилий, и он попытался подтянуться. Но это был не школьный турник и влезть на качающийся настил оказалось не таким простым делом. Филипп доставал до ветки подбородком, дрыгал ногами и все старался найти хоть какую-то опору.

Пока Филипп извивался, к нему подлетели несколько древесных дев. Они кружили над ним словно стрекозы и тонкими голосами между собой переговаривались:

– Кажется, он хочет залезть назад, – пропищала одна.

– Для этого он слишком слабый, – ответила ей другая.

– Похоже, что Кинтохо его не дождется, – сказала третья, и Филипп не выдержал:

– Не можете помочь, так хотя бы не мешайте, – кряхтя, проговорил он. Жужжите здесь, как надоедливые мухи. Кыш отсюда.

– Он гонит нас с нашего дерева! – возмутилась одна из древесных дев.

– Фу, какой грубый, – фыркнула вторая. – Он обозвал нас мухами. И откуда только берутся такие противные мальчишки?

– Представляете, он хочет, чтобы мы ему помогли, – пропищала третья. Можно подумать, что он в своей жизни посадил хотя бы одно дерево.

– А вы помогаете только тем, кто сажает деревья? – продолжая извиваться, с трудом проговорил Филипп.

– Да он совсем темный, – рассмеялась одна из древесных дев. – Он не знает, что мы – дриады и живем на деревьях.

Тем временем, Филипп сумел рывком подтянуться и налечь грудью на ветку. Затем, он медленно вполз на настил и обессиленный повалился навзничь. Когда он оказался на дорожке, любопытные дриады потеряли к нему всякий интерес и разлетелись в разные стороны.

«Наверху живут одни болтуны и болтушки, – отдуваясь, думал он. – Все знают Кинтохо, и никто не хочет сказать, где он. Наверное, где-то рядом» Восстановив силы, Филипп продолжил свой путь. Он поднимался все выше и выше, и чем дальше он забирался, тем слабее становился его страх перед жителями сказочного леса. Через каждые несколько метров у него на пути вставали дома и домишки, шалаши и плетеные шарообразные гнезда. Пару раз Филипп всполошил каких-то мелких обитателей зеленой деревни. Раза три напугали его. Эти были значительно крупнее пикси, но они торопились по своим делам и не обратили на чужака внимания.

Филипп заглядывал почти в каждый дом и тихонько звал подменыша. Отвечали ему по-разному: кто бранью, кто смехом, а кто и угрозами. В конце концов, Филипп совсем осмелел и стал громко выкрикивать имя своего спутника:

– Кинтохо! – звал он. – Кинтохо, я здесь! Отзовись!

На его крик из домов выглядывали потревоженные жители деревни. Они крутили пальцами у виска, бросали вслед оскорбительные реплики, но Филипп не обращал на них внимания. Плетеная дорожка все время поворачивала направо. Круг, по которому он шел, заметно сужался, и чем выше Филипп поднимался, тем мельче становились обитатели верхних этажей леса.

А вскоре посветлело, и в отдельных местах сквозь листву стало проглядывать голубое небо. Филипп понял, что направляется к вершине зеленой деревни. Он уже сообразил, что, скорее всего, центр и самая верхняя точка поселения находится на том самом гигантском дереве, с которого он начал свое восхождение наверх.

Последние несколько кругов Филипп плелся просто из упрямства. Сказочный лес остался внизу и плетеная дорожка шла высоко над ним по краю огромного дерева.

– Кинтохо здесь нет. Я напрасно проделал такой путь, – обреченно проговорил Филипп. Ему стало ужасно жаль и себя и сгинувшего в дебрях леса подменыша. И тут его пронзила страшная мысль. Филипп понял, что Кинтохо был единственным живым существом в сказочном лесу, кто мог бы указать ему дорогу к Черному Камню.