Волшебный локон Ампары (сборник) - Павлов Сергей Иванович - Страница 1

Сергей Павлов

Волшебный локон Ампары

Волшебный локон Ампары

КНИГА ПЕРВАЯ. ТРЕВЕР 1001-Й

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДЕНЬ СТЕРХА

1. ПОБЕГ

Странную, если не сказать бредовую, мысль выпрыгнуть из экспресса над Финшельскими островами Кир-Кор сразу отнес к разряду очень рискованных. Что, однако, не помешало ему тут же пристроиться к цепочке сламперов – в затылок последнему из двадцати – и вместе с ними спуститься по рифленому настилу пандуса в подпалубное пространство. Маневр удался. Никто, по-видимому, и не заподозрил, что в цепочке образовалось лишнее звено, – ни глядевшие вслед пассажиры, ни сами сламперы, – в компании молодецки скроенных высотников Кир-Кор, втянув голову в плечи, существенно не выделялся ростом. Даже одежда выглядела одинаково: в этом году на Земле утвердились в моде глянцевито-белые рубахи с расширенными в пройме рукавами и брюки с узорчато-серебристым шитьем. Кир-Кор старался не думать о том, что будет, если побег состоится. «Будет МАКОД, – подсказал ему внутренний голос. И тихо добавил: – Первая статья, девятый параграф». «Но все это – завтра, – подумал Кир-Кор. – А сегодня пусть болит голова у функционеров Лавонгайского экзархата».

Лаз кончился трапом, зажатым в стенах металлического колодца. Грохоча по ступенькам, группа ссыпалась вниз. Не было обычных в такой обстановке шуток и разговоров, люди ежились от леденящего сквозняка. На промежуточной площадке Кир-Кор увидел сквозь жалюзи смотровой щели трюм, забитый сектейнерами; нижние рамы грузодвижных платформ были охвачены белыми языками инея, словно белым огнем.

Гул водородотопливных реакторов, холод и близкий уже момент выхода в стратосферу действовали на людей мобилизующе, цепочка шагала в ногу слаженно, молча, торопливо, стараясь быстрее пройти между обындевелыми стенами нижнего коридора, густо валил пар дыхания. Руководитель группы, бритоголовый тяжелоатлет, решил приободрить своих подопечных: стал пропускать их вперед, жизнерадостно шлепая по напряженным от холода спинам. Шлепок, второй, третий, четвертый… После десятого Кир-Кор с легкой грустью подумал о своей неготовности к объяснениям с администрацией экспресса. Если бритоголовый подойдет слишком близко… «Ах, маракас меня побери», – думал Кир-Кор, силясь вспомнить, как называют сламперы своего вожака.

Слишком близко бритоголовый не подошел: ознобливо передернув мощными плечами и утратив вдруг всю свою жизнерадостность, он снова возглавил цепочку. Кир-Кор оценил подарок Фортуны. Наспех задуманная попытка сбежать с небес на грешную поверхность святой планеты теперь могла иметь продолжение. Разумеется, продолжение будет зависеть еще от уймы всяческих обстоятельств. И не в последнюю очередь от того, входит или не входит в комплект снаряжения группы хотя бы один запасной слампсьют.

Холодный длинный коридор перешел в длинную и тоже довольно холодную экипировочную, в глаза Кир-Кору сразу бросилась алая цифра «20» на табло контрольно-счетного пропускника. Он обвел взглядом бортовые щели стоп-гильотин, бесшумно вскочил на гребень борта, и, с проворством канатоходца преодолев всю длину поручня, мягко спрыгнул. Никто из цепочки не оглянулся. Тогда оглянулся Кир-Кор. На табло регистратора по-прежнему сияла цифра «20». Система пропускной автоматики была примитивна, как дубина палеоантропа.

В затуманенной дыханием сламперов перспективе Кир-Кор увидел правосторонний ряд ниш. Судя по «хвостовым» номерам, количество ниш вдвое превосходило число сегодняшних кандидатов в добровольные самоубийцы – лишних слампсьютов было сколько угодно. В каждой нише – красный штатив, а на каждом штативе – желто-зеленый, как недозрелый банан, длинный мешок. «Бху!» – непонятно скомандовал руководитель, и экипировочная опустела. Кир-Кор прыгнул в сторону одновременно со всеми и в нише под номером «21» налетел на жесткий, холодный цилиндр туго скатанного мешка. Быстро огляделся. В боковых зеркалах отразились озабоченное лицо и русоволосый затылок высотника-самозванца.

Надо было срочно извлекать из памяти экипировочные приемы слампера (в остальных нишах люди ведь даром времени не теряли). А вспомнить он мог, увы, только эпизоды фильма «Крылья северного сияния». Был такой – о мастерстве спортсменов-высотников. Года три-четыре назад… Непроизвольно вспомнилось слово «джирг». Кир-Кор надавил ногой педальку штатива: мешок дернулся и лопнул вдоль, как стручок. Джирг на языке сламперов – лидер.

Шелковисто шурша, из мешка полезло оранжевое содержимое. Кир-Кор встал к штативу спиной, сунул ноги в мунбуты и, подражая героям фильма, поднял руки. Лапки манипуляторов сноровисто опутали его тело мягкими фрагментами экипировки, зарастили двухслойные швы. Автомат нахлобучил ему на голову гермошлем, защелкали и зашипели контрольные клапаны баллончиков газового обеспечения. После этого надо было не мешкая придать жесткость спинноплечевым тяжам слампсьюта. Он нашарил включатель на левом плече. Повернул. Почувствовал неприятное шевеление между лопатками… Затем рывок – и шевеление прекратилось. Наверное, все… Теперь в боковых зеркалах отражалось круглоголовое чучело в оранжевом спецкостюме с нелепо оттопыренными по бокам складками. За спиной – нечто вроде торчащих выше головы штыков большого трезубца. «Штыки» заканчивались блестящими шарами величиной с кулак. У сламперов из «Северного сияния» был один штырь с блестящим раструбом. И никаких шаров…

Сзади лязгнуло. Гардеробный штатив куда-то исчез – ниша словно углубилась. Кир-Кор подвигал плечами под тяжами непривычной экипировки. На левом боку вдруг настойчиво и тревожно заныл предупредительный зуммер. Не понимая сигнала, Кир-Кор попытался прощупать звучатель сквозь складки слампсьюта в районе левого подреберья. Зуммер не унимался. Это могло плохо кончиться… Торопливо включая на себе все, что попадало под руки слева, он наткнулся на регулятор мощности проблескового маяка – в зеркалах полыхнула яркая вспышка и вокруг поплыли красные, черные и зеленые пятна. Кир-Кор машинально опустил лицевое стекло.

Когда вернулось нормальное зрение, он увидел перед собой фигуру, похожую на кипу сильно помятых оранжевых покрывал; из глубины гермошлема сверкали глаза руководителя группы. Неуклюже поводя шарами торчащего над головой «трезубца», джирг что-то сказал на жаргоне высотников. Наверное, что-нибудь нехорошее. Кир-Кор молча ожидал приказа поднять лицевое стекло (зеркальный слой солнцезащитного отражателя – вот все, что отделяло лжеслампера от скандала). Джирг показал самозванцу кулак и сорвал с груди его спецкостюма четыре «липучки» – четыре искристо-серых кружка, по неведению принятых самозванцем за люминесцентные катофоты. Зуммер умолк. Самозванец бесцеремонно был повернут лицом к задней стенке, после чего ощутил толчок в спину и удар ниже. Определить свое отношение к этому Кир-Кор не успел: задняя стенка унеслась в потолок перед самым его носом – и он по инерции выскочил в стартовую галерею.

Следом выпрыгнул джирг – и оба примкнули к шеренге стоящих на старте фигур.

До момента разгерметизации оставались секунды – шел обратный отсчет, равномерно мигали цифры вперемежку с красными светосигналами. Ничего, кроме гула реакторов, не было слышно. Кир-Кор ощутил, как сжал его со всех сторон внезапно взбухший слампсьют. Оранжевые фигуры в шеренге тоже набухли. Палуба резко ушла из-под ног, его опрокинуло и, ослепив солнцем, вынесло в глубокое синее-синее, фиолетово-черное, нежно-голубое, сказочной красоты необозримое звездное пространство. Гул сразу стих.

В свободном падении Кир-Кор специальным приемом перевернулся на спину и какое-то время наблюдал, как в фиолетово-черном небе земной стратосферы величественно отплывает к востоку громадный, будто остров, голубовато-серый полумесяц беспосадочного стопятидесятивосьмиреакторного субэкваториального экспресса «Восточный» – всхолмленное водородными секциями суперкрыло. Правосторонняя аппарель этого исполина стряхнула вниз десяток блистающих на солнце капель. «Финшельские авиамодули, – догадался Кир-Кор. – Фестивальный десант, так сказать». Полная коммерческая загрузка одного авиамодуля – двести тридцать пять человек на борту, значит, экспресс «Восточный» покинула одновременно чуть ли не четверть его пассажирского контингента. Плюс двадцать спортсменов-высотников. «Плюс один нарушитель первой статьи», – объективности ради дополнил внутренний голос.