Пираты Малайзии - Сальгари Эмилио - Страница 35

— Умерла!.. Она умерла!.. — отчаянно закричал Тремаль-Найк.

— Нет, — сказал Сандокан. — Она спасена.

Он приложил руку к груди девушки. Сердце ее билось, слабо, но билось.

— Она без сознания, — сказал он.

— Тогда она действительно спасена, — сказал Янес, осторожно укладывая девушку на мягкое ложе.

— Если бы так!.. — ломая руки, воскликнул Тремаль-Найк, который боялся в это поверить.

Каммамури вернулся с водой. Сандокан взял из его рук кувшин и, брызнув несколько раз в лицо девушке, подождал, пока она придет в себя.

Прошло несколько минут, и вот с ее губ сорвался глубокий вздох.

— Сейчас она очнется, — сказал Сандокан.

— Я должен остаться здесь? — спросил Тремаль-Найк, трепеща и волнуясь.

— Нет, — ответил Сандокан. — Когда она все узнает от нас, мы пошлем за вами.

Индиец бросил на Деву пагоды долгий взгляд и ушел, заглушив рыдание.

— Ты надеешься, Сандокан? — спросил Янес.

— Да, — ответил пират. — Завтра эти двое несчастных смогут соединиться навеки.

— А ты тогда…

— Тише, Янес! Она открывает глаза.

В самом деле, девушка приходила в себя. Она издала второй вздох, более долгий, чем первый, потом открыла глаза, устремив их на Сандокана и Янеса. Ее взгляд был не тот, что прежде: это был взгляд нормального человека.

— Где я? — слабым голосом спросила она, пытаясь встать.

— Среди друзей, сударыня, — ответил Сандокан.

— Но что произошло? — прошептала она. — Я видела сон? Или я еще вижу сон?.. Где я?.. И кто вы?..

— Сударыня, — мягко сказал Сандокан, — будьте спокойны — с вами друзья. Что случилось, вы спрашиваете? Вы были больны, но теперь вы здоровы.

— Больна?.. — воскликнула Дева с удивлением. — Ах да, я помню… Но был же сон… Был страшный сон… Суйод-хан!.. Это ужасно… ужасно!..

Взрыв рыданий заглушил ее голос, обильные слезы покатились из глаз. Ее плечи тряслись, грудь болезненно содрогалась, лицо исказилось таким страданием, что на него было больно смотреть.

— Успокойтесь, сударыня, — сказал Сандокан. — Здесь вам не грозит никакая опасность. Суйод-хана нет здесь, и тугов нет больше. Мы не в Индии, мы на Борнео.

Он дал ей воды, и все еще плача, стуча зубами о края кружки, она с усилием сделала несколько глотков. Это немного успокоило ее, рыдания сделались слабее.

— Ради всего святого, скажите мне, что произошло и кто вы? — утирая слезы и всхлипывая, проговорила она. — Мне кажется, я просто схожу с ума. Я больше ничего не понимаю.

Это было то, чего ждал Сандокан. Тихим, спокойным голосом он рассказал ей все, что случилось в Индии, потом на Момпрачеме и, наконец, на Борнео. Он описал ей все, что было с ней, все то, чего, будучи лишенной разума, она не видела вокруг себя, не замечала. Он рассказал ей подробно о том, как был избавлен от плена, как вырвался из форта Тремаль-Найк.

— А теперь, — заключил Сандокан, — если вы хотите увидеть Тремаль-Найка, по одному только знаку он будет у ваших ног.

— Он здесь!.. — воскликнула Ада. — Где он?.. Дайте мне увидеть его после этой страшной разлуки.

— Тремаль-Найк! — крикнул Янес. — Войдите!

Индиец буквально ворвался к ним и упал у ног Ады.

— Моя!.. Еще моя!.. О как я счастлив! — бормотал он, целуя ее руки.

Плача, но уже слезами радости, Ада прижала к своей груди жениха.

— Да, твоя! Я буду твоей женой. Я люблю тебя, — сказала она.

Переглянувшись, Янес и Сандокан тихо вышли на цыпочках.

Но не успели они переступить порог этой импровизированной пагоды, где еще высилась страшная глиняная Кали, как на берегу бухты раздался ружейный залп и чей-то голос закричал:

— Тревога!.. На нас напали!.. К оружию!..

Глава 14

РЕВАНШ РАДЖИ БРУКА

Услышав эти выстрелы и крики, Тигр Малайзии выхватил саблю страшное оружие в руках этого неукротимого человека, и бросился из форта.

— Ко мне, пираты Момпрачема! — вскричал он. — Ну берегись, Джеймс Брук!..

Янес, Каммамури и все пираты кинулись за ним с оружием в руках. Выскочивший следом Тремаль-Найк, схватив первый попавшийся карабин, присоединился к ним.

На противоположном берегу, на склоне, ведущем к бухте, виднелись бегущие Айер-Дак и его восемь человек. Их преследовала, хотя и на значительном расстоянии, большая группа вооруженных людей, индийцев, белых и даяков, полускрытых среди деревьев.

— Тревога! Тревога!.. — кричал Айер-Дак, устремляясь к лодке, стоявшей у берега.

Семь или восемь выстрелов раздалось в лесу, и несколько пуль фонтанчиком взметнуло рядом с ним воду.

— Отряды раджи Брука! — вскричал Сандокан. — И именно в тот момент, когда я решил уже, что моя миссия окончена! Хорошо же, Джеймс Брук: ты бросаешь мне вызов — Тигр Малайзии принимает его!

— Что будем делать, Сандокан? — спросил Янес, хладнокровно докуривая сигарету, которую закурил только что.

— Будем драться, брат, — ответил пират.

— Они блокируют нас на острове.

— Что за важность? У нас есть форт.

Аейр-Дак и его люди быстро пересекли морской рукав и высадились на острове. Сандокан и Янес бросились к храброму даяку, рука которого выше локтя была в крови.

— Тебя захватили врасплох? — спросил его Сандокан.

— Да, капитан.

— Сколько их?

— Человек триста.

— Кто ими командует?

— Какой-то белый.

— Раджа?

— Нет, не раджа; это морской лейтенант.

— Высокий человек с длинными рыжими усами? — спросил Янес.

— Да, — ответил даяк. — И с ним сорок белых матросов.

— Это лейтенант Черчилль.

— Кто этот Черчилль? — спросил Сандокан.

— Комендант саравакского форта.

— Ты не видел среди них раджу? — спросил Тигр у Айер-Дака.

— Нет, капитан.

Сандокан пробормотал ругательство и скрипнул зубами.

— Что с тобой? — спросил Янес.

— Боюсь, что этот негодяй нападет на нас с моря. Не исключено, что его «Роялист» уже на всех парусах плывет к бухте.

— Черт побери! — воскликнул Янес, нахмурив лоб. — Мы окажемся между двух огней!

— Это определенно.

— Дьявольщина!

— Но мы будем сражаться, а когда не останется ни пороха, ни пуль, пойдем врукопашную с саблями и криссами.

Шеренги наступавших, остановившиеся было метрах в шестистах от берега бухты, снова начали продвигаться вперед, скрываясь за деревьями и густым кустарником. Ружейные выстрелы, на время прекратившиеся, снова начали трещать. Пули летели на остров, срезая ветви деревьев, впиваясь в стволы.

— Черт побери! — воскликнул Янес. — Настоящий град!

— Укроемся в форте, — решил Сандокан. — Он прочный и устоит перед ружейным огнем.

Пираты, Тремаль-Найк и Каммамури вернулись за изгородь, утопив предварительно лодку, чтобы она не послужила врагу для переправы через морской рукав.

Ворота забаррикадировали камнями. В стене спешно проделали бойницы для всех стрелков. К счастью, она была достаточно высока, чтобы выдержать штурм. Под командой Янеса и Сандокана каждый занял надлежащее место.

— Огонь, тигры Момпрачема! — крикнул Сандокан, вскидывая карабин.

Гром залпов и треск одиночных выстрелов раздались ему в ответ. По всему фронту, обращенная к берегу стена окуталась пороховым дымом.

Но и солдаты раджи не теряли времени даром — вспышки выстрелов и облачка дыма в лесу на той стороне обернулись градом пуль на этой.

Продолжая стрелять, они все ближе подбирались к воде. Несколько человек уже волокли бревна, видимо, с намерением соорудить плот и высадиться на острове.

Очень скоро они поняли, однако, что сделать это будет не так-то легко. Защитники форта вели непрерывный огонь, и с такой быстротой, такой точностью,, что человек пятнадцать или шестнадцать лежали уже на земле без признаков жизни.

— Огонь, мои тигрята! — то и дело раздавался клич Тигра Малайзии.

— Да здравствует Тигр!.. Да здравствует Момпрачем! — отвечали пираты и разряжали свои карабины, посылая разящие пули в самую гущу врагов.