Иоланда — дочь Черного корсара - Сальгари Эмилио - Страница 13

Сделав несколько шагов вперед, девушка протянула флибустьерам свои прекрасные руки с изящными пальчиками.

— Позвольте пожать ваши руки, рыцари морских сражений, верные спутники отца в его печальной жизни скитальца.

Оробевшие корсары заключили маленькие ручки в свои шероховатые мозолистые руки и что-то смущенно пробормотали.

— А теперь, — заявила девушка, — я пойду с вами, если капитан не против.

Она набросила на плечи длинную накидку из черного шелка с венецианскими кружевами, взяла изящную шляпу из темного фетра, украшенную черным пером, и, встав между обоими корсарами, заявила насмешливо капитану:

— Привет графу Медине и Торрес. Скажите, что, если я ему нужна, пусть заглянет на Тортугу, если, конечно, хватит духу.

Капитан ничего не ответил, но едва Кармо и Ван Штиллер с девушкой удалились, сказал:

— Идиоты! Не убили меня... Ну, ничего, скоро обо мне услышат. А теперь — быстрей к губернатору и без всякой охранной грамоты.

Глава IX

Иоланда Вентимилья

По выходе из монастыря кармелитов оба флибустьера и дочь Черного корсара наткнулись у дверей на дона Рафаэля.

Честный малый задал чесу из страха, что оба корсара проиграют сраженье, а капитан заставит его дорого заплатить за измену. Однако он не решился пройти по городу, переполненному пиратами Моргана, которые за четверть часа могли доставить ему немалые неприятности.

Поэтому он предпочел укрыться у входа в монастырь и дождаться появления капитана или корсаров, чтобы отдаться под покровительство победителей.

— А! Так вы здесь, дон Рафаэль? — воскликнул Кармо, заметив скрюченную фигуру под дверью. — Вы не очень-то отличились, предоставив нам самим выяснять отношения с вашими соотечественниками.

— Что вы хотите, ведь я безоружен. А... сеньора Вентимилья!.. Вот молодцы!.. Везет же людям! А остальным — хана?

— Только одному — солдату, — ответил Кармо. — Ну, ладно, ведите нас во дворец губернатора, и по возможности в обход людных мест.

— Тогда садами и полями, — предложил дон Рафаэль.

— Вы ему верите? — спросила девушка Кармо.

— Это наш старый знакомый, — усмехнулся флибустьер. — Не бойтесь его, он сам всех боится.

Они пустились в путь, пробираясь через небольшие участки, засаженные индиго и хлопком, которые раскинулись в предместье города.

Вокруг не видно было никого. Испанцы и черные рабы разбежались или попали в руки к флибустьерам Моргана, которые, судя по взломанным дверям и выкинутым на улицу обломкам мебели, успели уже здесь похозяйничать.

После длинного перехода маленький отряд добрался до главной площади, на которой собралось большинство корсаров.

Горы бочек, тюков хлопка, ящиков с сахаром, мукой и другими съестными припасами загромождали площадь, словно превратившуюся в огромный рынок.

Сотни испанских пленных из числа самых знатных людей города толпились в стороне под охраной вооруженных до зубов корсаров.

При виде Кармо и Ван Штиллера, шедших с девушкой и плантатором, многие флибустьеры бросились им навстречу.

— Богатый улов, Кармо? — кричали они.

— Губа не дура!.. Старик отыскал жемчужину!.. Где раздобыл красотку, проныра?

— А вот он предатель, из-за которого вздернули наших, — орали многие, окружив дона Рафаэля. — Пусть-ка теперь попляшет с веревкой на шее!

— Веревку!.. Веревку!..

— Ах, каналья, теперь не уйдешь!

Десятки рук потянулись к несчастному плантатору, который шел ни жив ни мертв. Его собирались уже схватить, но Кармо со шпагой в руке, растолкав их, прикрикнул:

— Прочь отсюда!.. Это моя добыча, и горе тому, кто ее тронет!..

— На виселицу!.. Не мешай, товарищ. Мы тебе все равно заплатим.

— Это — собственность капитана, — отрезал Кармо. — За нее уже заплачено. Подайте назад. — А это — дочь Черного корсара.

Возглас удивления и восхищения вырвался у всех из груди: шпаги и сабли опустились, а вверх полетели береты и шляпы.

— Сеньора Вентимилья! — восклицали повсюду.

Не моргнув глазом девушка хмуро и гордо рассматривала видавших виды морских волков.

Она лишь слегка кивнула в ответ на почтительные приветствия флибустьеров.

— Пойдемте, сеньора, — поторопил Кармо. — Нас ждет капитан.

Толпа расступилась. Кармо и Ван Штиллер направились к дворцу губернатора, где остановился Морган.

По своему обычаю, флибустьеры все перевернули в нем вверх дном, надеясь отыскать золото или припрятанные деньги.

Мебель была сломана, ковры разодраны, потолки пробиты и обрушены. Разбит был даже паркет на полу.

Кармо, хорошо знавший дворец — семнадцать лет назад он принимал участие в его разграблении вместе с флибустьерами Олоннэ, Черного корсара и Микеле Баска, — повел девушку в один из верхних залов, не столь сильно разграбленных, как остальные.

— Подождите здесь, сеньора, — сказал он, — а ты, Ван Штиллер, встань у двери и никого не пускай. А я поищу капитана.

Морган находился в большом зале Совета. Вместе с офицерами он занимался подсчетом награбленных денег, золота и драгоценных камней.

При виде исчезнувшего Кармо, про которого было известно, что он идет по следу дочери Черного корсара, Морган немедля двинулся ему навстречу и заботливо спросил:

— Ну, как? С пустыми руками?

— Нет, нашли...

— Иоланду?! — воскликнул потрясенный Морган.

— Она здесь.

— Цены тебе нет, Кармо. При разделе добычи получишь вдвое больше других, и гамбуржец столько же. Веди меня к ней.

— Минутку, капитан. Я выведал одну тайну, связанную с губернатором Маракайбо. Дочь корсара, наверное, ее не знает, но вам лучше знать до встречи с ней.

Морган отвел Кармо в отдельный кабинет и закрыл дверь. Когда флибустьер рассказал все то, что узнал от дона Рафаэля, изумлению капитана не было конца.

— Граф Медина — сын Ван Гульда! — воскликнул он. — Если яблочко укатилось недалеко от яблони, то нам несдобровать. Надо стрясти его с дерева, прежде чем мы оставим Маракайбо. Люди его породы не знают пощады. Куда он скрылся, не знаешь?

— Никто не знает, капитан.

— Пока он на свободе, Иоланде придется бояться всех на свете, если, конечно, правда, что отец поручил ему мстить всем потомкам корсара.

И, подумав немного, добавил:

— Надо немедля идти на Гибралтар. Мне сказали, что испанская эскадра на рейде у форта Барра и в любой момент может явиться сюда, чтобы помешать нам выйти из лагуны. Я сегодня же прикажу своим грузиться, и вечером мы пойдем на Гибралтар. А теперь веди меня к девушке, мой храбрый Кармо. Я горю от нетерпения ее увидеть.

Они вернулись в зал Совета. Морган поговорил несколько минут со своими соратниками и велел еще затемно грузиться на корабли вместе со всей командой, пленными и захваченными богатствами. Затем он вернулся к Кармо и вошел в салон, где находилась дочь Черного корсара.

Едва оказавшись перед девушкой, адмирал не смог удержаться от возгласа восхищения:

— Мне кажется, сеньора, — сказал он с галантным поклоном, — что передо мной вылитый Черный корсар.

— Вы капитан Морган? — спросила девушка певучим голосом и уставилась большими черными глазами на флибустьера, уже давно очаровавшего ее своими отважными подвигами.

— Да, — ответил флибустьер — Я был помощником вашего отца, сеньора.

— Морган! — сказала Иоланда, не сводя ни на минуту глаз с отважного мореплавателя — Сколько раз это имя попадалось мне в записках отца! Вы знаете, что я уехала из Европы просить у вас защиты?

— От кого, сеньора?

— От графа Медины, лишившего меня бесспорных прав на наследство моей матери герцогини Онораты Ван Гульд.

— Если бы до отъезда из Европы вы, сеньора, предупреди ли меня о своих намерениях, я бы оставил Тортугу и с солидным флотом встретил бы вас у входа в Мексиканский залив. Флибустьерам с Тортуги достаточно было бы узнать, что дочь Черного корсара плывет за помощью к Береговым братьям, чтобы все они вышли в море. У вашего отца, сеньора, несмотря на его преждевременную гибель, здесь еще много друзей, среди которых и я.