Два тигра - Сальгари Эмилио - Страница 37

– Если Сурама там, я пришлю ее.

– Ты знаешь ее?

– Да, господин.

– А если ее еще не привезли на Раймангал?

– Тогда приду я, господин.

– В котором часу происходит церемония?

– В полночь.

– Это так, – подтвердил Тремаль-Найк.

– Так мы сможем незамеченными проникнуть в пагоду? – спросил Сандокан.

– Да, взобравшись на купол и спустившись по канату, на котором висит большая лампа, – сказал Тремаль-Найк. – Ведь этот канат еще существует, Сирдар?

– Да, господин. Однако осторожности ради не приходите в пагоду слишком многочисленными, – сказал юноша. – Оставьте большую часть отряда спрятанной в джунглях и предупредите своих людей, чтобы бежали вам на помощь, только когда услышат звук рамсинги.

– А кто даст этот сигнал?

– Я, господин, потому что я тоже буду в пагоде, когда вы нападете на Суйод-хана.

– Именно он приведет Дарму на церемонию? – спросил Янес, который присоединился к ним.

– Да, он всегда сам присутствует при этом.

– Ладно, – сказал Сандокан. – Не забывай, что, если ты поможешь нам, твоя судьба обеспечена, а если предашь – мы не уйдем отсюда без твоей головы.

– Я сдержу данную клятву, – сказал Сирдар торжественным голосом. – Я больше не туг, я брамин.

Взяв карабин, который Каммамури протянул ему, он сделал прощальный жест и, ловко спрыгнув на берег, исчез в темноте.

– Неужели я скоро смогу обнять мою маленькую Дарму? – воскликнул Тремаль-Найк с волнением.

– Я тебе обещаю это, – сказал Сандокан. – А пока вооружимся терпением и начнем устраивать лагерь.

Его люди уже взялись за работу, чтобы спрятать пинассу, сняв ее мачты и паруса. Выгрузив оружие, боеприпасы, ящики с провизией и палатки, они сошли на землю и оттащили судно в заросли мангров, в которых прорубили зеленый тоннель для него. После этого они покрыли палубу охапками бамбука и тростника, так что полностью скрыли его.

Между тем Сандокан, Янес и Тремаль-Найк с отрядом даяков прошли по краю джунглей и установили посты на берегу. Каммамури и Самбильонг сделали то же самое на восточном берегу, чтобы следить за теми, кто может прийти с островов Сундарбана. Главная же цель этого поста была помешать манти причалить к Раймангалу, если старику удастся пересечь лагуну и каналы на какой-нибудь лодке.

Покончив с этим, все, кроме часовых, улеглись спать и уснули несмотря на мрачный вой шакалов. Ничто не нарушило их сна. Остров, если не считать скрытых здесь подземелий, где жили туги, был необитаемым.

На другой день около полудня Тремаль-Найк, Сандокан и Янес, сжигаемые нетерпением, совершили вылазку в джунгли в сопровождении Дармы и Пунти и добрались до самой пагоды, но не встретили ни одной живой души.

Они ждали вечера, надеясь увидеть Сураму или Сирдара, однако никто не появился. Не заметили часовые на постах и старого манти.

В эту ночь они слышали, однако, повторяющийся несколько раз в отдалении звук рамсинги. Что означали эти звуки, от которых веяло глубокой тоской, ни Сандокан, ни его друзья не знали.

Заслышав эти сигналы, они поспешно выходили из палаток в надежде, что появится Сирдар, но их ждало разочарование.

К полуночи звуки трубы прекратились, и молчание воцарилось в темных джунглях.

– Капитан, – сказал один малаец, – кто-то приближается к нам. Я заметил при свете луны, что бамбук колеблется, как будто кто-то старается проложить себе сквозь него дорогу.

– Может быть, это Сирдар? – спросили в один голос Сандокан и Тремаль-Найк.

– Я не мог разглядеть.

– Веди нас, – сказал Янес.

Взяв карабины и малайские криссы, они последовали за малайцем вместе с господином де Люссаком и Дармой.

Едва они углубились в джунгли, как заметили, что верхушки высоких бамбуков действительно колеблются, как если бы кто-то старался проложить себе путь.

– Окружайте его, – вполголоса сказал Сандокан.

Они уже готовы были разделиться, когда мелодичный голос, хорошо им знакомый, произнес:

– Добрый вечер, господин! Сирдар послал меня к вам.

Глава 24

ПАГОДА ТУГОВ

Сурама, прекрасная баядера, неожиданно появилась среди зарослей, держа в руке кинжал, которым она прокладывала себе дорогу в чаще. Она была в живописном костюме храмовых танцовщиц, с легким корсажем, вышитым серебром и украшенным цейлонским жемчугом.

Все бросились ей навстречу.

– Дорогая моя, – воскликнул Янес с живейшим волнением, – я боялся, что ты погибла.

– Как видите, белый господин, я еще жива, – улыбаясь, ответила Сурама. – Хотя поначалу мне тоже казалось, что туги хотят принести меня в жертву своему божеству.

– Кто тебя послал? – спросил Тремаль-Найк.

– Сирдар, я вам уже сказала. Он поручил мне предупредить вас, что сегодня ближе к полуночи состоится церемония приношения крови перед статуей Кали.

– Кто будет ее наливать? – с тревогой спросил бенгалец.

– Маленькая Дева пагоды.

– Негодяи! Ты видела мою дочь?

– Ее не видит никто, кроме священников и Суйод-хана.

– Что еще сказал Сирдар?

– Что это будет последнее приношение крови, поскольку туги решили рассеяться и присоединиться к восставшим в Дели и Лакхнау.

– Восстание разгорелось? – спросил де Люссак.

– Да, господин. Я слышала, что полки сипаев расстреливают своих офицеров, что в Канпуре и Лакхнау вырезали все английские семьи. Вся Северная Индия в огне.

– И Суйод-хан собирается присоединиться к восставшим?

– Здесь они не чувствуют больше себя в безопасности. Они уже знают, что вы идете на Раймангал.

– Он знает, что мы уже здесь? – спросил Сандокан.

– Туги этого не знают; шпионы потеряли ваш след. Сирдар мне сказал об этом.

– Почему он сам не пришел сюда? – спросил Тремаль-Найк.

– Чтобы не покидать Суйод-хана: тот может внезапно скрыться. Сирдар последует за ним, если главарь тугов сбежит.

– Ты останешься с нами? – спросил Янес.

– Нет, белый господин, – ответила Сурама. – Для вашей же пользы мне лучше оставаться у тугов до их отъезда.

– Если раньше мы не утопим их в их пещерах, – сказал Сандокан.

– Прощай, белый господин, мы скоро снова увидимся, – сказала прекрасная танцовщица, нежно пожимая руку Янесу.

– Береги себя, – сказал он с тревогой. – Когда мы нападем на логово тугов, беги из подземелий. При первом ружейном выстреле скрывайся в пагоде.

– Хорошо, господин.

– Пещеры больше не соединяются со стволом священного баньяна! – спросил Тремаль-Найк.

– Нет, эта галерея закрыта. Вам придется напасть из галереи, которая начинается в пагоде. До свидания, господин.

И, улыбнувшись всем, она снова исчезла в зарослях бамбука.

– Девять часов, – сказал Сандокан, когда они остались одни. – Займемся приготовлениями.

– Мы пойдем все? – спросил де Люссак.

– Нас не будет слишком много, – ответил Сандокан. – А что ты, Тремаль-Найк, посоветуешь нам делать, ведь ты знаешь пагоду.

– Притаимся в чаще, которая окружает пруд, – ответил бенгалец. – Потом спустимся в пагоду и ударим на них первыми. Захватив Дарму, мы спустимся в подземелья и покончим с Суйод-ханом.

– Да, я не вернусь в Момпрачем без шкуры Тигра Индии, – сказал Сандокан. – Я уже это говорил.

Они поспешно вернулись в лагерь и сняли часовых с восточной протоки, чтобы иметь в своем распоряжении как можно больше людей.

В одиннадцать часов Сандокан, Янес, де Люссак, Тремаль-Найк и четверо малайцев, самых сильных и храбрых, бесшумно покинули лагерь, следуя за Дармой. Все они были вооружены карабинами, пистолетами и парангами, а также снабжены веревками, чтобы забраться на купол пагоды. Основной отряд, состоящий из малайцев и даяков, под командованием Самбильонга, должен был последовать за ними через четверть часа. Матросы, вооруженные карабинами и парангами, несли с собой лампы и факелы. Кроме того, приготовлено было несколько взрывных устройств, которые могли пригодиться в подземных лабиринтах.