Два тигра - Сальгари Эмилио - Страница 13

Обратный путь прошли без всяких приключений, и в два часа ночи экспедиция, увеличившись на манти и вдову, заняла места в шлюпках.

Возвращаться пришлось по течению, и вскоре все благополучно прибыли на борт судна. Манти заперли в трюме, для пущей предосторожности поставив там часового.

– Когда отправляемся? – спросил Тремаль-Найк у Сандокана, прежде чем разойтись по каютам.

– На рассвете, – отвечал пират. – Я уже дал распоряжения, чтобы все было готово к восходу солнца. К завтрашнему вечеру мы будем в Кхари?

– Конечно, – ответил Тремаль-Найк. – От берега реки до этой деревни не больше десяти-двенадцати километров.

– Легкая прогулка. Доброй ночи, до завтра!

Утром еще не погасли последние звезды, а весь экипаж «Марианны» уже был на палубе и готовился к отплытию. В то время как поднимали огромные паруса, Самбильонг, который командовал на палубе, с беспокойством заметил, что на обоих бригах, ставших рядом вчера, тоже готовятся поднять якоря.

На их палубах кипела лихорадочная деятельность, матросы забегали по вантам, поднимая сразу все паруса, точно боялись, что мало будет слабого утреннего ветерка. Малаец, которому с самого начала показались подозрительными эти два парусника, с экипажем чрезмерно многочисленным для таких небольших судов, настороженно поглядывал в их сторону.

– Дело нечисто, – пробормотал он. – Тут что-то не то…

Он уже хотел отправиться на корму и предупредить Сандокана, когда тот явился сам.

– Хозяин, – сказал Самбильонг, – оба брига отплывают с нами.

– Ага! – ограничился коротким ответом пират.

Он спокойно разглядывал парусники, которые выбирали якоря, потом спросил:

– Их отплытие тебя беспокоит, мой храбрый боцман?

– Мне это кажется странным, хозяин. Они прибыли позавчера, не взяли никакого груза, и вот стоило только нам поднять паруса, как они делают то же. И потом, посмотрите, сколько человек у них на борту! Мне кажется, их за ночь стало еще больше.

– Хотя их вдвое больше, чем нас, я бы им не позавидовал, если они надеются только на это. Когда мы пустим в дело свою артиллерию, не известно, кому будет жарче. К рулю, Самбильонг, и смотри в оба!

Все паруса были подняты, кормовой и носовой якоря уже показались из воды, и «Марианна», подхваченная течением и легким утренним бризом, вышла на середину реки.

Один из двух бригов тронулся следом, лавируя среди стоявших поблизости судов, второй готов был следовать за ним.

Сандокан с капитанского мостика внимательно следил за ними, не выказывая, однако, никакого беспокойства. Он был не из тех, кто способен волноваться по такому поводу. Ему случалось помериться силами и с более сильным противником.

Рука, которая легла ему на плечо, заставила его обернуться.

Янес и следом за ним Тремаль-Найк поднялись на мостик в сопровождении Каммамури.

– Неужели ты прав? – спросил португалец. – Или это просто случайность?

– Случай подозрительный, – ответил Сандокан. – Я уверен, что они последуют за нами.

– И что, они могут напасть на нас?

– На реке не думаю; в море – возможно. Однако мне бы этою не хотелось, хотя я и полностью уверен в своей команде.

– Мы высадимся раньше, чем доберемся до устья реки, – сказал Тремаль-Найк. – Кхари отстоит от моря на много миль.

– Но раньше нам нужно избавиться от этих шпионов, – проворчал Сандокан. – Проведем ночь на борту, не станем высаживаться до утра. Так мы сможем выяснить намерения этих наших назойливых спутников. Я намерен с ними серьезно поговорить, если и сегодня вечером они бросят якоря рядом с нами. Пока же сделаем вид, что нам все равно. И пойдем пить чай. Кстати, как там вдова?

– Мы оставим ее в моем доме в Кхари, – ответил Тремаль-Найк. – Она там составит компанию Сураме.

– Баядера может нам понадобиться в Сундарбане, – сказал Янес. – Я бы предпочел взять ее собой.

Сандокан пристально взглянул на португальца, и этот мужественный человек слегка покраснел, как девушка.

– Янес, – сказал Сандокан с улыбкой, – твое сердце лишилось брони?

– Я уже староват для этих дел, – пробормотал португалец смущенно.

– Ну, это не беда. Глаза молоденькой Сурамы вернут тебе твою юность.

– Будь осторожен, – сказал Тремаль-Найк. – Индийские женщины опаснее белых. Ты знаешь, из чего они сделаны, согласно нашим легендам?

– Я знаю только, что они прекрасны и их глаза сжигают сердца, – ответил Янес.

– Рассказывают, что когда бог Тваштри создал мир, он долго колебался, прежде чем сотворить женщину, и долго думал, из каких элементов сделать ее. Предупреждаю, что я говорю об индийской женщине, а не о белой, желтой или малайской.

– Мы слушаем, – сказал Сандокан.

– Он взял округлость луны и гибкость змеи, неутомимость вьюнка и трепетность тростника, бархатистость розы и легкость пуха, взгляд косули и веселье солнечного луча, сумеречность тучи и непостоянство ветра, робость зайца и важность павлина, сладость меда и твердость алмаза, жестокость тигра и холодность снега, стрекотание сороки и воркование голубки.

– Черт побери! – воскликнул Янес. – Сколько всего набрал этот индийский бог!

– Мне кажется, он не пожалел элементов, – сказал Сандокан. – Особенно заметь, Янес, что у индийских женщин есть даже жестокость тигра!..

– Мы сами тигры Момпрачема, – отвечал португалец, смеясь. – И что ж нам бояться девушки, у которой… немного тигриной шкуры?

Он еще громче захохотал, потом обернулся и, неожиданно став серьезным, сказал:

– Эта парочка все еще следует за нами, Сандокан.

– Ну что ж, посмотрим, так ли хорошо они будут держаться на воде завтра.

– Что ты задумал?

– Вечером узнаешь, – ответил Сандокан. – А пока пусть поплавают.

«Марианна» выбралась из скопища кораблей и лодок, что загромождали реку вблизи города, и, ускорив свой ход, двинулась вниз по течению. Два парусника все еще следовали за ней на расстоянии трехсот-четырехсот метров, держась один в кильватер другому.

Ближе к вечеру «Марианна» прошла перед лоцманской станцией Даймонд-Харбор и вышла в просторный канал, образованный рекой и лесистым островком, протяженностью в несколько миль. Здесь Тремаль-Найк решил высадиться на берег, отсюда начиналась дорога в Кхари.

Экипаж только что отдал якоря, когда у северного края канала показались два знакомых судна. Заметив их, Сандокан, стоявший на палубе, нахмурил брови.

– Ах так! – сказал он. – Они так привязаны к нам, что пришли за нами даже сюда? Ну тогда я с ними сейчас потолкую. Канониры, по местам! Расчехлить пушки!

Глава 10

ЖЕСТОКОЕ СРАЖЕНИЕ

Матросы, уже готовые бросить якоря и спустить паруса, прервали свою работу и бросились каждый к своему боевому посту. Эти закаленные в сражениях морские волки, эти непобедимые пираты Момпрачема, эти тигры Малайзии, не раз заставлявшие трепетать даже Английского Леопарда, подорвавшие могущество самого Джеймса Брука, знаменитого раджи Саравака, вмиг пробудились, как только запахло порохом.

Жажда битвы и воинственный азарт, уже давно дремавшие в них, овладели их душами. В одно мгновение все пятьдесят человек были на своих боевых местах, готовые к абордажу.

Тремаль-Найк и Янес поспешно бросились к Тигру Малайзии, который, стоя на корме, внимательно следил за действиями обоих судов, настигающих «Марианну».

– Они собираются напасть на нас? – спросил бенгалец.

– И поставить нас меж двух огней, – ответил Сандокан.

– Мерзавцы!.. Они специально выбрали пустынное место. Даймонд-Харбор уже далеко, на реке ни одного судна. Им не терпится потопить нас.

– Пусть подойдут поближе, – сказал Янес со своим обычным спокойствием. – У них больше людей, но туги не стоят тигров Момпрачема.

– Чего мы ждем, Сандокан? – с тревогой спросил бенгалец. – Не лучше ли первым открыть огонь?

– Если бы это было в море, я бы так и сделал, но здесь, на реке, в английских водах, не стоит. У нас могут быть неприятности с властями, к нам бы отнеслись, как к пиратам.