Драконоборец Империи - Буревой Андрей - Страница 7

А мой кулак меж тем уже летел в следующую мерзкую рожу. Прямо в чье–то лоснящееся розовое рыло, буквально напрашивающееся на то, чтоб его своротили. Ибо хватит, поговорили! Пришла пора за свои слова отвечать!

— Бом?м! – издала негромкий характерный звон голубоватая льдинка, внезапно выросшая на пути моего кулака, в непосредственной близости от носа графа Канупэ и Ралленберри. А мою руку до самого плеча пронзило болью.

— Да ты чего, Стайни? – на диво удачно разыграл непонимание причин вспышки моего гнева Клив, укрывшийся от справедливого возмездия за мерцающей пеленой защиты, являющейся одной из разновидностей кинетического щита. После чего, выдержав крохотную паузу, поспешил заверить меня: – Да ты не думай, мы ж без обману! Мы тебе даже заплатим! – И в подтверждение своих слов сорвал с пояса замшевый кошель и бросил его мне. – Вот, держи!

Тут–то у меня и сорвало окончательно крышу… Взгляд начал застить знакомый багровый туман, а душу захлестнула жажда жестокого убийства… Всех этих ничтожных человечишек!

— Ар?р… – утробно взрыкнул я и шагнул вперед, к моментально побледневшему и отшатнувшемуся ничтожеству.

Но нанести мощный, сокрушающий удар не успел. Длиннорукий Ральф дотянулся до своего дружка чуть раньше и успел выдернуть его прямо у меня из–под носа. А затем преградил мне путь парой графских прихлебателей, бесцеремонно толкнув их вперед.

Только это меня не остановило. Задержало – да, но лишь на пару кратких мгновений. Которые я потратил на то, чтобы сделать шаг вперед и ударить стоящего на моем пути крепыша головой в переносицу. И зарядить с кулака в грудину второму заступнику. Отчего того буквально сдуло – унесло в толпу скопившихся у места захватывающих событий зевак, сбив нескольких из них с ног и проделав, таким образом, немалую просеку в их рядах.

Расчистив себе путь, я зло осклабился. Демонстративно медленно сжал кулаки и двинулся вперед. Не обходя тела поверженных ранее врагов, а ступая прямо по ним…

Услышав мерзкий хруст человеческих костей, ломающихся под моими ногами, граф явственно сбледнул с лица. И попятился назад. Отчего оскал на моем лице стал еще шире и злобней.

А виконт Жалье не струсил – попытался остановить кровожадное чудовище, твердо намеревавшееся прикончить с особой жестокостью его дружка–приятеля. Дорогу мне заступил. Безумно храбрый и непомерно наивный человечишка… Которого от скорой гибели спасло только неожиданное появление в центре событий нового действующего лица – Карла. Мой благородный спутник, видимо, счел, что обязан мне помочь и взять одного из двух оставшихся врагов на себя… И сцепился с Ральфом.

На что я только равнодушно пожал плечами да продолжил наступать на пятящегося графа. И в три шага настигнув его, с каким–то неожиданным умилением подумал:

«Музыка льется со всех сторон, в центре зала неотразимые дамы в танце кружатся… И на этом чарующем фоне тихо–тихо льется алая кровь, растекаясь ручьями по белому мрамору пола, нет–нет да и раздастся последний человеческий вздох… Красота!»

— Бом?м! – издал негромкий гулкий звон окутавший графа кинетический щит.

И руку мне опять пронзило болью… Что неимоверно, непередаваемо взъярило меня. До такой степени, что я практически утратил способность здраво рассуждать. И продолжил со все увеличивающейся силой наносить удары кулаком в области морды лица графа. Не достигая своей цели, но продолжая предпринимать все новые попытки. Хотя для того, чтобы обойти кинетическую защиту, следовало бы, наоборот, уменьшить силу и скорость удара.

— Бом?м! Бом?м! – все сильней звенел окружающий Клива щит, и все шире расползалась, разрасталась возникающая в месте удара голубоватая льдинка, не успевая истаивать… А я продолжал, зло оскалившись, наседать на пятящегося врага. Постоянно ускользающего от меня из–за того, что его защита уже не справлялась в полном объеме с компенсацией ударной энергии и частично передавала ее дальше… Отталкивая этого трусливого гаденыша и придавая его движению дополнительное ускорение. Отчего Клив так смешно ногами мельтешил, ступая ими чуть ли не по воздуху.

Но я все не отставал… Скользящий шаг вперед – удар, шаг вперед – удар…

Впрочем, это бегство с преследованием продолжалось совсем недолго, от силы несколько секунд, так как вскоре мой противник уперся спиной в стену. И хотя он продолжал загребать ногами, пытаясь отодвинуться еще дальше от меня, ничего у него не получалось. Только скользили бессильно по натертому мраморному полу его лакированные туфли. Очень крепкая, видать, попалась стена. И так просто спиной ее не проломить. Хотя белый как полотно Клив максимум усилий для этого прилагал, страстно мечтая убраться куда подальше от меня.

— Бом! Бом! Бом! – продолжал издавать негромкий гулкий звон кинетический щит, в который раз за разом, через неуловимо короткие промежутки времени, врезался мой кулак.

И, ярясь на непрошибаемую голубоватую льдину, что полностью скрыла за собой ненавистную рожу Клива, я все наращивал силу ударов. Обрушивая их на щит с равномерной монотонностью и беспощадной мощью какого–то механического молота. Из тех, что дробят огромные каменные глыбы в мелкую щебенку для подсыпки дорог…

— Бом–м–м! – не выдержав сокрушительного удара, разбилась, разлетелась искрящимися осколками льдина кинетического щита. Одновременно с этим громко хрустнул, рассыпался крупный алмаз в золотой броши, небрежно приколотой к вороту камзола графа. И на этом фоне, да под непрекращающуюся развеселую музыку, практически затерялось совсем негромкое, но весьма увесистое: – Бух!

Со стены и потолка посыпалась штукатурка… Засыпав меня едва ли не с головы до ног. А человеческое тело, лишившееся лопнувшей, как гнилая тыква, головы, постояло немного, орошая все вокруг фонтанчиками крови, и медленно сползло вниз. Оставив за собой на белой стене смазанную полосу ярко–алого цвета…

Я злорадно улыбнулся. И, тряхнув головой, чтоб избавиться от насыпавшейся на шляпу штукатурки, аккуратно высвободил из небольшого углубления, выбитого в кирпичной кладке стены, свой кулак. Небрежно взмахнул рукой, стряхивая с нее капли крови и приставшие кусочки плоти человечишки. И с сожалением цокнул языком – мало того, что лопнул по шву обшлаг правого рукава камзола, слишком маленького для моей лапищи, так еще тонкая лайковая перчатка не выдержала такого издевательства и вся клочьями расползлась. Обнажив крупную перламутровую чешую, покрывающую мою кисть вместо привычной кожи. Но лучше б я не дергал языком, ибо чуть не изрезал его о жуткий частокол хищно заострившихся зубов!

Как стоял я – так и замер. Враз осознав, что все это значит. Что под влиянием безудержного гнева началась трансформа моего тела. И что я превратился в настоящее чудовище прямо на глазах у всего белого света! Пусть, скорей всего, из–за невероятной стремительности развивающихся событий и нечеловеческой скорости, на которую я сорвался, да благодаря тому, что, остановившись, оказался стоящим лицом к стене и спиной к толпе, еще никто не успел заметить примечательных изменений в моем облике, но стоит мне обернуться… И, быстренько спрятав руки в карманы, застенчиво улыбнуться…

Облившись холодным потом, я немедля предпринял попытку избавиться от нечеловеческих черт. Но ничего из этого не вышло. Ибо я просто не знал, как управлять трансформой тела! Да и все не унимающаяся ярость не давала толком сконцентрироваться.

Ясное ощущение жаркого дуновения разгорающегося прямо под моими ногами костра пробрало меня до самого нутра и помогло вернуть способность здраво рассуждать. И я, опомнившись, немедля воззвал к своей нечисти: «Бес! Выручай!»

«Год! Это будет стоить тебе всего один год!» – с легким хлопком материализовался на моем плече и с ходу возопил этот паршивец, стоило только обратиться к нему.

«Бес, ты совсем тупой? Какой год?! – мысленно воскликнул я, озлившись неимоверно на этого гнусного вымогателя. – Еще миг–другой промедления, и ни у тебя, ни у меня не останется и дня существования в этом мире! Спалят нас на костре!»