Любовь оружейной принцессы - Колесникова Наташа - Страница 29

Интересно все получается, он должен быть хозяином положения и там, и здесь, а она хотела этого? Если б хотела, так не обижалась бы в Туле и здесь не злилась бы.

Как же все сложно, запутанно, ни фига понять нельзя! Думала, что семья — это когда рядом сильный, уверенный в себе мужчина, любовник и защитник. А она его будет содержать за то, что он рядом. И делать все, что хочется.

Оказывается — нет! Ничего подобного!

Пригласила друга домой, чтобы просто поболтать, отвлечься от своей обиды, а он тут же в постель залез! Ничего не получил… хотя и не уверена в этом, но не отстал. Пошла в ресторан, и нате вам! Драка, скандал, а тут и муж у двери, и милиция в засаде, прямо ужас!

Чего он привязался, этот Никита? Чего хочет от нее?! Получил в рожу — вот и правильно, молодец Славик!

А что она скажет, когда муж вернется домой?

Уснешь тут, как же… Лена выбралась из-под одеяла и пошла на кухню. Нет, есть не хотелось, только надоело все, эти вопросы, проблемы, ну просто осточертела такая жизнь. Как в последние дни. А что лучше всего успокаивает женщину, когда она злится? Конечно же, битье посуды. Ну хоть на чем-то надо же выместить свою злость. Она выхватила из сушилки самую большую тарелку, с яростью грохнула ее об пол.

— К черту все, к черту! Достали все, придурки, идиоты! На ваши дурные бошки! И это тоже! Тебе, придурок Осмоловский! Да пошел ты вместе со своими тупыми актеришками в кожаных штанах! Кроме штанов, у них вообще ни фига нету! Придурки, идиоты! Если еще хоть раз позвонишь, урод, я тебе такое скажу!.. Я тебе все остальные зубы вышибу, коз-зел!

Разбив пятую тарелку, Лена успокоилась. С тоской посмотрела на фарфоровые осколки, покрывающие пол в кухне, всхлипнула и пошла в спальню.

Капитан Поляков, оказывается, и улыбаться умел, сам снял наручники, бросил их на стол.

— Извини, Недосекин, так, значит, это была твоя жена? Какой-то хмырь потащил ее в ресторан? Ну и правильно сделал, что врезал ему.

— А что случилось, товарищ капитан?

— Пришла информация, наши сотрудники поспешили с выводами, неправильно оценили ситуацию. Ну что с них возьмешь? Деревенские мужички, на такую зарплату супермены не пойдут. Поедем, я тебя сам отвезу домой. Только с женой поаккуратнее разговаривай.

— Кто этот мужик в куртке?

— Этого я тебе сказать не могу. Они там, наверху, к единому знаменателю прийти не могут, а мы тут маемся…

Славик не стал больше спрашивать, дураку понятно, что человек был из ФСБ. А позвонил ему начальник и велел отпустить его. Наверное, тот самый, который приказал устроить засаду и задержать его, а потом и в СИЗО отправить. Отменил свой приказ потому, что так приказали сверху. У них там что, каждый генерал что хочет, то и делает? Если это так, действительно непорядок, и страдают простые люди вроде чекиста, оказавшегося в дураках, капитана Полякова и сержанта Петрова. Как все могло быть просто — его в СИЗО, в камеру к громилам и убийцам, они бы свои премиальные получили и жили бы спокойно. А теперь вот — извиняйся!

Размяв затекшие суставы, Славик встал со стула и пошел к выходу. Во дворе отделения к нему решительно шагнул сержант Петров. Славик остановился, внимательно глядя на милиционера. Злость его прошла, но если сержант станет угрожать — пусть потом на себя обижается.

— Слышь, Недосекин, ты это… извини, ладно? Я ведь не знал, что ты на свиноферме работал, думал, издеваешься… Ну, с понтом городской, а я деревенский, вроде как и не человек.

— Да все нормально, сержант.

— Нет, я чё хочу сказать? Я твой должник. Если какая-то шпана доставать будет — скажи. Сделаем.

— Если должник, тогда сделай прямо сейчас. Никогда не ври и работай честно. Это моя единственная просьба к тебе, сержант.

Капитан выразил неудовольствие, что сержант все еще не выехал на дежурство, взял Славика под локоть, повел к своей машине, «Волге» с мигалкой. Петров смотрел им вслед, не зная, что сказать. Наверное, хотел объяснить, какие тут законы, да при начальнике не решился.

«Волга» с включенной сиреной мчалась по улицам ночной Москвы, не обращая внимания на светофоры и дорожные знаки. И через пятнадцать минут остановилась у подъезда кирпичного дома на Малой Филевской.

— Спасибо, товарищ капитан, — сказал Славик, намереваясь выйти из машины. Но Поляков жестом остановил его.

— Не дури дома, Недосекин. И вот еще что… — Он долго молчал, подбирая слова, потом медленно продолжил: — Ты нормальный парень… Я, конечно, все понимаю, но… Это серьезное дело, сегодня тебе повезло, завтра что-то не срастется… Смойся куда-нибудь на месяц-другой, хоть в свою деревню…

— Я родился в станице.

— В свою станицу… С женой, если это любовь, или один. А потом вернешься. Это между нами, понял? Остальное сам домыслишь.

— Еще раз спасибо, товарищ капитан. Я подумаю. — Славик вышел из машины и направился к подъезду.

Капитан сидел в своей «Волге» и смотрел Славику в спину до тех пор, пока тот не вошел в подъезд. Лишь после этого милицейская машина сорвалась с места.

Поднимаясь в лифте, Славик напряженно думал, как разговаривать с Леной. Да и нужно ли вообще разговаривать с ней? Как ни старался, ничего путного не вышло, чужие они люди.

Он вошел в квартиру, запер дверь, первым делом направился в кухню. А там весь пол устлан осколками тарелок. Лена злилась… На него? Что помешал такому замечательному свиданию? Хоть и синяк был под глазом, а все же обнималась с этим хилым парнем, сыном какого-то режиссера. Хорошо им было вдвоем, а тут он приперся, деревенский умник…

«Ладно, ребятки, извините».

Славик пошел в спальню, там жена смотрела телевизор, напряженно глядя на экран. Слышала, как он вошел, ждала, что вот-вот придет, наверное, нервничала. «Ну зачем вы нервничаете, ребятки? Живите как жили».

— Тебя выпустили? — спросила Лена, повернув голову. — Знаешь, я жутко волновалась. Славик…

Синяк не красил ее, да и никогда он не воспринимал жену как сексапильную красавицу. Глупая девчонка, доверилась ему, и он воспринимал ее как родного человека, которому должен помогать во всем, защищать, утешать…

— Выпустили. У тебя все нормально, Лена?

— Это я позвонила матери, она связалась с отцом, его завтра перевезут на дачу… Славик, пожалуйста… я тебе все объясню.

А зачем, если его это совсем не интересует?

— Не надо, Лена. Ты спи, я лягу в гостиной. Завтра поговорим.

— Тебе больно? Наверное, синяки остались. Давай я смажу йодом…

— Нет, я в порядке. Просто зашел пожелать тебе спокойной ночи.

— Славик, у меня с Осмоловским ничего не было! Просто… я скучала, а он в ресторан пригласил, ну и… Ничего, я клянусь тебе! А там какой-то пьяный артист привязался… Он не бил меня, просто случайно…

— Да я все понимаю.

— Что ты понимаешь?!

— Что все произошло случайно. Не надо кричать на меня. Я уже знаю, что дурак, никчемный и вообще… Все знаю, так что побереги свои нервы.

— Славик?! Ты что такое говоришь? Ты почему так разговариваешь со мной, как… с пустым местом?!

Так оно и было, но говорить об этом не следовало. Зачем обижать девчонку? Она и так чересчур нервная сегодня.

— Извини, я устал и хочу спать. Спокойной ночи, Лена.

Он спиной чувствовал ее яростный взгляд, но не обернулся, а она ничего не крикнула вслед, и за то спасибо. В гостиной Славик бросил на диван свою дубленку, есть чем укрыться, вместо подушки положил кожаную куртку. Пошел в «кабинет», открыл ящик стола — конверт с деньгами был на месте. Думал, что купит Ленке какой-нибудь подарок, все же заработал эти деньги честно. Они уплачены за то, что он был на заключении контракта. Он и был, а что там дальше получилось — не его дело. Зря думал, разве ее удивишь подарками на тысячу долларов?

Мобильник лежал на столе, правильно сделал, что оставил его дома, иначе разбили бы аппарат. Хотя… зачем ему теперь мобильник? Но звонящий — может, и нужен. А он звонил.

— Да? — воскликнула Славик, взяв миниатюрную трубку.