Женское счастье (СИ) - Туманова Анна - Страница 21

— Миледи, вы знали о своей беременности, когда соглашались на ритуал? — гневно вопрошал он.

Лиза только слегка кивнула в ответ.

— Вы понимаете, как вы рисковали? — бушевал мэтр. — В вашем положении нужно есть, спать, гулять на свежем воздухе и радоваться жизни, а вы в такие авантюры пускаетесь! Из?за собственной глупости вы могли потерять ребенка! Я настаиваю на том, чтобы на две недели вы даже думать забыли о том, чтобы самой вставать с постели. Будете лежать и размышлять о своей беспечности!

Лиза покорно выслушивала расходившегося мэтра, согласно кивала и послушно проглотила принесенную стариком микстуру. Данион, видя перепуганных служанок и суету, поднявшуюся в замке, незаметно проскользнул в комнату герцогини и испуганно уставился на лежащую в постели маму. Та была бледна и молча выслушивала сердитого мэтра Ригана. Лиза, увидев огромные глаза своего сына, ласково поманила его к себе:

— Дань, иди сюда.

Ребенок шустро оказался с ней рядом.

— Ты чего испугался, малыш? Все хорошо.

Она, как могла, объяснила мальчику, что скоро у него появится братик, поэтому маме нужно немного поберечься, чтобы ребеночек спокойно чувствовал себя у нее в животике. Данион долго раздумывал над этой новостью, а потом поднял глаза на Алиссию и спросил:

— Мам, а я не буду тебе мешать, когда появится братик?

— Даня, глупыш, ты чего придумал? — Лиза взъерошила его волосы. — Я же тебя люблю, ты — мой первенец, ты всегда будешь моим любимым сыночком, никогда не сомневайся в этом, — Лиза притянула сына поближе и поцеловала в нахмуренный лобик. Мальчик улыбнулся и от души обнял мать.

— Я тебя люблю, мамочка, — пробормотал он.

— И я тебя, солнышко! А теперь представь, что не только я тебя люблю, но и еще один человечек.

— Кто? — удивленно распахнул глаза Данька. В его голове не укладывалось, что кто?то еще, кроме мамы, может его любить.

— Твой братик, — заговорщически шепнула ему Лиза, — он сам мне сказал.

— Правда? — с надеждой смотрел мальчишка.

— Правда. Так и велел тебе передать, что будет расти быстрее, чтобы поскорее с тобой увидеться.

С этого момента Данька всячески старался помочь маме и братику. Он рьяно следил, чтобы Лиза не поднималась с постели, угрожая, что расскажет мэтру, каждое утро приносил цветы и ставил их рядом с кроватью, завалил комнату своими игрушками и узнавал у мамы, какие из них понравились маленькому. Данион часто замирал рядом с Лизой, положив голову ей на живот, и разговаривал с малышом, требуя, чтобы мама перевела ему, что говорит братик. Такое общение приносило радость и Лизе, и Даньке, объединяя семью воедино. Иногда девушка ловила себя на мысли, что невольно видит рядом третьего участника их общения — Рэмиона. Ей так хотелось, чтобы тот обнял их с сыном и они оказались в теплом коконе его любви и заботы. Она скучала по мужу и хотела увидеть его. Разрывалась между желанием простить и горькими воспоминаниями о карнавальной ночи.

— Мама, мэтр Риган разрешил мне взять ту книгу с картинками! — радостно кричал Данион, подбегая к Лизе. — Ну, ту, что на верхней полке его шкафа!

— Правда? И что же ты пообещал мэтру взамен? — лукаво улыбнулась герцогиня.

— Пообещал, что буду помогать ему в лаборатории, — тараторил Данька.

— Это серьезно. Мэтр никому не разрешает входить в свои покои, так что, ты уж постарайся оправдать его доверие, — посмотрела на сына Алиссия.

— Я постараюсь, мам, честно! А мы пойдем в купальню?

— Конечно, дорогой, — Лиза отложила в сторону маленький чепчик, который обшивала кружевом, и поднялась с кресла. Мэтр Риган только недавно разрешил ей вставать и герцогиня часто гуляла вместе с сыном. Данька обожал купаться, с удовольствием плескаясь в воде, и Лиза любила наблюдать за его радостными кульбитами, сидя в небольшом, уютном общем зале купальни.

— Мам, а почему он такой маленький? — Данион с недоумением разглядывал оставленный Лизой чепчик.

— Потому что твой братик, когда родится, будет крошечным и это чепчик будет ему как раз впору.

— А я тоже был таким… мелким? — Данька недоверчиво вертел в руках малюсенький головной убор.

— Да, родной, — Лиза ласково потрепала его по голове.

Данион немного подумал и сказал: — Тогда я буду защищать его, а иначе, как же он, такой маленький, выживет?

— Правильно, Дань. Ты — старший, а значит, ты должен быть умным и сильным, ты отвечаешь за тех, кто младше и слабее. А еще, ты лорд, поэтому должен нести ответственность не только за себя и свою семью, но и за тех людей, которые живут на твоих землях и зависят от тебя.

— Мам, а правда, что герцог — мой отец?

— Правда, маленький. И он очень тебя любит, — вздохнула Лиза.

— А почему он никогда со мной не разговаривает? — грустно спросил мальчик.

— Знаешь, сынок, после твоего рождения ему пришлось очень нелегко и он не только с тобой, а почти ни с кем не общался. Но он всегда тебя любил и будет любить, — убежденно сказала Алиссия.

— А он тебя не заберет? — задержав дыхание, спросил ребенок.

— Нет, Дань, не заберет. Я всегда буду рядом с тобой, ты больше не будешь один.

Она поцеловала сына и подтолкнула его к двери. — Все, хватит жизненных вопросов, пошли купаться!

Идя по дорожке вслед за бегущим впереди ребенком, Лиза думала о герцоге. Он не появлялся в Мон — Терри, но герцогиня постоянно ощущала рядом его присутствие. Каждое утро ее будил аромат свежесрезанных роз, а на столике обнаруживалась коробка со вкуснейшими пирожными, к которым Лиза пристрастилась, живя в столице. В шкафу регулярно появлялись новые наряды из изысканных тканей и дивной красоты драгоценные украшения, которые подходили герцогине под цвет глаз — такие же синие и искрящиеся. Ночью ей снились его губы, которые нежно касались, то лаская, то обжигая ее, распаляя кровь и заставляя терять себя; руки, которые ласкали ее тело, становившееся мягким и податливым; она чувствовала пряный запах его кожи и тянулась обнять, но… руки натыкались на пустоту и девушка просыпалась. Разгоряченная, жаждущая ласки его рук и тепла его губ. Одна. В соседней комнате посапывал Данька, а Лиза лежала с закрытыми глазами и пыталась успокоить отбивающее рваный ритм сердце.

В кабинете столичного особняка тихо плавились свечи и тонкие струйки воска стекали по витым узорам канделябра, опадая на бронзовое основание. Герцог рассеянно смотрел на мерцающее пламя свечей, отражающееся в хрустальном бокале с вином. Грани тяжелого фужера призывно мерцали, но любимое рисское не могло успокоить лорда Рэмиона: он испробовал то, что пьянило получше любого вина, и теперь привычный напиток не приносил былого наслаждения. Лисси…. Она одна могла унять жар желания, снедающий лорда… Мужчина прикрыл веки и погрузился в воспоминания почти минувшей ночи. Теплая тишина спальни, легкое дыхание спящей девушки, выглядывающая из?под покрывала стройная ножка… Он не смог удержаться. Слегка прикоснулся губами к обнаженному бедру Алиссии, почувствовал отклик ее тела… и пропал. Поцелуи становились все горячее, руки ласкали нежную плоть, прерывистое дыхание обжигало и хотелось погрузиться в наслаждение без остатка. Лисси… Его нежная девочка. С каждым разом оторваться от нее все сложнее: лорд терял себя, растворялся в ней… его кружило водоворотом страсти, он целовал жену, обнимал гибкое, податливое тело, пил ее дыхание… и забывал обо всем…

Герцог со стуком поставил бокал и поднялся из?за стола. Хватит мечтать, впереди ждет работа. Он потянулся всем телом, передернул плечами и пошел в лабораторию. Еще одна бессонная ночь позади. В Танассе, столице Актании, зарождалось утро следующего дня.

Медленно расставив на столе необходимые предметы, лорд Аш — Шасси привычно простер руки над магическим кристаллом. Несколько минут напряженной тишины и перед ним вновь возник давешний незнакомец. Мужчина нервно расхаживал по комнате, изредка останавливаясь и замирая перед меняющимися на стене изображениями. Герцог пристально следил за происходящим в проекции. Уже знакомая ему по прошлому разу женщина, весело смеясь, отбивалась от какой?то настырной девушки.