Выбор богов - Саймак Клиффорд Дональд - Страница 23

— Они пели каждый вечер, когда старый Джоуз играл. Он играл только вечерами. Там было множество койотов, и я думаю, они нарочно приходили слушать и петь с ним вместе. Иногда приходила целая дюжина, сидели на вершинах холмов и пели. Джоуз говорил, что уже не может играть как надо. Пальцы уже не такие ловкие, и рука, водившая смычок, отяжелела. Я чувствовал, как к нему подбирается смерть, как она вместе с волками стоит на вершине холма и слушает его скрипку. Когда он умер, я выкопал глубокую яму и похоронил его, а скрипку положил рядом, потому что мне она была не нужна, а я подумал, что ему бы это понравилось. А потом несколько дней стаскивал камни и заваливал могилу, чтобы волки не смогли до него добраться. И все это время я не чувствовал себя одиноким — мне казалось, я все еще с Джоузом. Но когда я закончил, я стал одинок.

— Ты мог бы вернуться и отыскать свой народ.

— Я думал об этом, — сказал он, — но я понятия не имел, где они, и к тому же по-прежнему боялся безумия, которое может погнать меня с ними вместе по океану. У меня было чувство, что оно меня не поразит, пока я один. Это… как это называется?.. массовое безумие. И кроме того, что-то у меня внутри все твердило, чтобы я шел туда, где восходит солнце. Я много раз думал о том, что же заставляет меня идти. Казалось, на то нет никакой причины. Это было, словно я что-то искал, хотя и не знал, что же именно. Я встретил в прериях твой народ и хотел остаться с ними. Они бы мне позволили остаться. Но я не смог. Во мне по-прежнему звучал зов восходящего солнца, и мне пришлось от них уйти. Они рассказали мне об этом огромном каменном доме, и я подумал, не его ли я отправился искать. По дороге я встречал много домов из камня, но боялся их. Мой народ никогда не жил в домах. Мы их боялись. Ночью в них раздавались всякие звуки, они были такие пустые, и мы думали, что в них водятся привидения, может быть, призраки тех Людей, которые исчезли.

— Теперь ты здесь, — проговорила девушка. — Надеюсь, ты пока останешься. К востоку ты ничего не найдешь, один только лес. Там живет немного наших, но все равно — один только лес. А этот дом не похож на дома, которые ты видел. Он не пустой; в нем живут. В нем есть ощущение людей.

— Роботы позволят мне жить у них, — сказал он. — Это добрый народ.

— Но они не люди, — возразила она. — Ты захочешь быть вместе с людьми. Дядя Джейсон и тетя Марта, я не сомневаюсь, будут рады поселить тебя у себя. Или, если захочешь, для тебя всегда найдется место в нашем лагере.

— Дядя Джейсон и тетя Марта живут в этом доме?

— Да, но они по-настоящему мне не дядя и не тетя. Я их так называю, но только про себя. Они этого не знают. Дядя Джейсон и мой далекий прапрадед дружат всю жизнь. Они были молодыми, когда все исчезли.

— Возможно, мне придется идти дальше, — сказал он. — Может быть, зов восходящего солнца меня еще не оставил. Но я был бы рад немного отдохнуть.

Я пришел спросить тебя о том, как ты говоришь с деревьями. Ты мне не рассказала. Ты говоришь со всеми деревьями или только с одним определенным?

— Ты, может быть, не поймешь, — сказала она. — Мы живем рядом с деревьями, ручьями, цветами, животными и птицами. Мы с ними одно. И любой из нас может с ними говорить.

— А ты лучше всех.

— Откуда мне знать? Мы это между собой не обсуждаем. Я могу говорить только за себя. Я могу идти лесом или вдоль ручья, и я никогда не чувствую себя одинокой, потому что встречаю так много друзей и всегда с ними говорю.

— И они тебе отвечают.

— Иногда отвечают, — сказала она.

— Ты говоришь с деревьями, а другие отправляются к звездам.

— Ты все еще не можешь в это поверить.

— Я уже начинаю, — сказал он. — Хотя поверить трудно. Я спрашивал об этом роботов, и они мне объяснили, хотя, по-моему, я не все понял. Они сказали, что из всех людей, которые когда-то жили в этом доме, осталось только двое. Остальные среди звезд. Роботы сказали, что порой они ненадолго возвращаются. Это так?

— Да. Сейчас как раз один вернулся. Брат дяди Джейсона. Он принес тревожные известия. Вместе с дядей Джейсоном он сегодня утром отправился в лагерь поговорить об этом с моим прапрадедом.

Я слишком много болтаю, подумала она. Дяде Джейсону может не понравиться, что я рассказываю это совершенно незнакомому человеку, который неизвестно откуда взялся. Просто сорвалось с языка, словно она говорила с другом. А ведь она толком его не знает. Она видела его вчера, после того, как он за ней подглядывал, и второй раз сегодня утром, когда он пришел по дороге из монастыря. И все же она как будто знает его уже много лет. Он просто молодой парень. Что он говорил о многих годах, которые лежали между ним и его старым другом? Может быть, все дело в этом.

Между ними двумя не лежат годы.

— Ты думаешь, — спросил он, — твои тетя и дядя не будут против того, чтобы я пожил здесь? Может, ты спросишь свою тетю?

— Не сейчас, — сказала Вечерняя Звезда. — Она разговаривает со звездами. Она беседовала все утро. Но мы можем спросить ее попозже — или дядю, когда он вернется из лагеря.

Глава 17

Он чувствовал себя старым и одиноким. Одиночество он ощутил впервые за много лет, а старым до сих пор не чувствовал себя никогда.

— Не знала, говорить тебе или нет, — сказала Марта. — Может, и не стоило бы, Джейсон, но ты должен знать. Они все отнеслись вежливо и с пониманием…

— И немного позабавились, — добавил он.

— Вряд ли позабавились, — сказала она. — Но были слегка озадачены тем, что ты так расстроился. Конечно, Земля не может для них значить то же, что для нас с тобой. Некоторые на ней вообще никогда не бывали. Для них Земля просто старая красивая сказка. И все как один указали, что те, возможно, вовсе и не собираются возвращаться и снова поселяться здесь; это может быть просто исследовательская экспедиция, призванная удовлетворить их любопытство.

— Дело в том, — сказал Джейсон, — что их это не очень-то заботит. У них есть звезды — Земля им не нужна. Как ты говоришь, для них это только сказки. Я подумал было о том, чтобы созвать совещание — пригласить старых проверенных друзей, кое-кого из молодых, с кем мы были наиболее близки.

— Это все равно хорошая мысль, — ответила Марта. — Они бы явились, я уверена. Думаю, все бы явились, если б они нам действительно понадобились. От этого был бы большой прок, они так много всего узнали. Мы о многом даже и не слыхали.

— Я бы не слишком рассчитывал на то, что они узнали, — проговорил Джон. — Все вместе они знают очень много. С тех пор, как они отправились к звездам, общая сумма приобретенных знаний сравнялась или даже превысила знания людей на Земле до Исчезновения. Но эти их знания поверхностны. Они узнали лежащие на поверхности факты, что такая-то вещь возможна или что такое-то действие имеет определенный результат, однако не достигли реального понимания, поскольку не стремились понять, отчего и почему.

Поэтому, хотя они и знают много странных и неразгаданных вещей, толку от этого мало, поскольку они не могут воспользоваться своим знанием. И к тому же многое из этого вообще выше всякого человеческого понимания. Оно настолько чуждо человеческому представлению о вселенной, что его невозможно понять, пока человек не проникнется самым духом инопланетных цивилизаций, не постигнет их способ мышления и…

— Можешь не продолжать, — горько произнес Джейсон. — Я знаю, насколько это невозможно.

— Я не хотел об этом говорить, — сказал Джон, — поскольку знаю, что вам это не понравится. Но, если уж будет совсем плохо, вы с Мартой сможете отправиться к звездам.

— Джон, ты знаешь, что я не смогу этого сделать, — сказал Джейсон. — И не думаю, что Марта сможет. Земля у нас в крови. Мы прожили на ней слишком долго. Она стала слишком большой частью нашего существа.

— Я часто думала о том, как бы это было, — сказала Марта. — Я со столь многими разговаривала, и они так много мне об этом говорили. Но если дело до этого дойдет, я не думаю, что смогла бы отправиться сама.