Второй наместник Тагана (СИ) - "Тенже" - Страница 49

Храм заполнили низкие звуки органа. Пепельное пламя, дремавшее в Чаше, вспыхнуло и выбросило в воздух сноп алых искр. Музыка и магия требовали, чтобы прихожане склонили головы и забыли о сиюминутных заботах. Марк покосился на

Илле, трогательно прижавшегося к плечу Арека, и повторил

прозвучавшие под сводами слова молитвы:

— Все идет своим чередом. За разлукой — встреча, за встречей — разлука.

Часть 2

слова и дела

Пролог

— Просыпайся, — мягкие губы пощекотали ухо.

Арек недовольно поморщился и пробормотал, не открывая глаз:

— Рано еще...

— Пора.

— Рано. Еще не хлопают.

Возражение заглушили литавры и гром аплодисментов.

Второй наместник Тагана подавил зевок — пронырливые журналисты так и норовили сфотографировать императорскую ложу Большого театра в Нератосе — и повел плечами, разминая затекшие мускулы.

— А говорил — балет любишь больше, чем оперу, — с укором заметил Илле.

— Хоть не воют, — главное было — не переборщить с солдатской прямотой. — И задницы симпатичные.

— Ты неисправим.

— А ты не желаешь смириться с этим фактом.

К лимузину они шли в молчании. В салоне Илле потянулся за

поцелуем, получил желаемое и, отдышавшись, поинтересовался:

— Ты приедешь на следующие выходные?

— Нет. Через выходные. Я буду занят, малыш. Много дел...

врач требует, чтобы я возобновил прогулки по терренкурам.

— Почему ты не хочешь гулять на Мелене? — наверное, в

сотый раз спросил Илле.

— Сколько можно повторять? Грош цена курортам планеты,

если наместник не удостаивает их вниманием. Это политика,

Иль.

— Ты мог бы ездить и туда и на Мелену. Мы бы гуляли вместе.

— Нет.

— Но, Арек...

— Нет. Я пришлю тебе сообщение, когда смогу вырваться с

Тагана. Только, умоляю, давай обойдемся без культурных мероприятий. Ограничимся ужином в ресторане. Я закажу столик.

— В Государственном музее должна открыться выставка гравюр...

— Нет!

Илле вздрогнул и отпрянул в сторону. Арек мысленно

досчитал до десяти и обнял его за плечи.

— Никаких гравюр.

— Может быть, поужинаем у меня или у тебя?

— В ресторане, — повторил наместник. — О! Уже приехали.

Я тебя провожу до двери.

Проводы обошлись ему в короткий поцелуй в лифте и затяжной под дверями квартиры. Заходить на чашку чая он категорически отказался.

Лимузин, управляемый вышколенным водителем, доставил

Арека к северным Вратам. На огромной автомобильной стоянке

кипела жизнь — сторожа взимали плату, туристы грузились в

микроавтобусы, грузчики, бодро переругиваясь, растаскивали

контейнеры, загромоздившие выезд, а военная полиция обыс-

кивала пьяный молодняк.

— Домой, Рейн, — приказал наместник, забираясь в джип. —

Впрочем... сначала заедем в бордель, я мальчика себе возьму.

Саша

Открытый на развороте глянцевый журнал притягивал взгляд. «Jugend und Reife». «Молодость и зрелость».

Тот, кто придумывал подпись для фотографии, не стал чураться штампов и правильно сделал — пара олицетворяла название. Хрупкий темноволосый Илле, присевший возле ног своего будущего супруга и повелителя, подбирал с парковой дорожки осенний лист, тронутый багрянцем: на вид — чистый клен, хотя наверняка там, в Нератосе, не растут клены. А развалившийся на лавочке Арек снисходительно наблюдал за возней принца, осторожно поглаживая его по ухоженной шевелюре.

Второй наместник Тагана по-прежнему впечатлял зрелой красотой — правда, глаза скрывались за затемненными очками, но это только придавало некоторую строгость и загадочность облику. Фотограф удачно поймал блик на золотом браслете: усилитель притягивал взгляд, и становилось ясно — внука императора отдают в надежные руки. Отдают кеннорийцу, который способен его защитить.

От фотографии Александра оторвал телефонный звонок. Он

снял трубку и привычно проговорил по-кеннорийски:

— Зал игровых автоматов «Удача». У телефона кассир-оператор Шелехов.

— Расслабься, это я, — фыркнул в трубку менеджер казино,

курирующий залы — звучит гордо, а на деле два зала, не

умаешься курировать. — Готовься закрываться. Сообщение с

подстанции пришло — центр на два дня обесточили.

— Артем, а как пересдаваться? Я же показания счетчиков

снять не могу!

— А зачем тебе пересдаваться? Дадут свет, отработаешь

смену, тогда и пересдашься.

— Так график поменяется. Василий опять ныть начнет.

— Начнет ныть — пошлешь его ко мне. А я его пошлю, куда

следует. Что еще?.. А! Выручки в сейфе много?

— Какая выручка? Один лимит. С утра не заглядывал

никто — суббота. Хорошо, если к обеду проснутся.

— Ну, тогда нам жить проще. Сейчас к тебе инкассаторы

заедут, пересчитаете жетоны, распишетесь, замкнете сейф и

иди с богом. Ключи от точки пусть у тебя остаются. Сотовый

телефон не выключай, я тебе позвоню, когда свет дадут.

— Договорились.

Инкассаторы приехали быстро. Персонал казино был

сме шанным — выручку с точек забирал пожилой бухгалтер

Андрей Андреевич, за которым ходил скучающий детина в

браслетах по имени Клаус. Работалось с ними легко — Андрей

славился болезненной честностью, а Клаус не лез в пересчеты,

ограничиваясь ролью телохранителя. Лимит сочли под рассказ

об аварии на подстанции, после чего инкассаторы забрали у

Саши ключ от сейфа и отбыли во второй зал. Никому не хотелось

терять погожий выходной день — пусть неоплачиваемый и

внеплановый, но идеальных подарков судьбы не бывает.

Саша вытащил из подсобки пакет с едой и термосом,

поколебался и сунул туда журнал, оставленный кем-то из

клиентов. Почитать на досуге, что там о наместнике пишут.

И не только о наместнике. Обычно всю попавшую в руки

кеннорийскую прессу он изучал от корки до корки — если

разговорную базу удавалось шлифовать, общаясь с игроками и

Клаусом, то тратить деньги на книги было откровенно жалко.

Да и книги продавались не бог весть какие: в основном taschen

-

buch

1

 — на мягких обложках мускулистые красавцы в браслетах обнимают хрупких перепуганных принцев. Молодость и зрелость, короче говоря.

После полумрака игрового зала улица показалась осле-

пительно яркой. В Eisenwasserlich царил золотой сентябрь —

почти как в Нератосе, где пару недель назад сфотографировали Арека с Илле.

«Крепко меня всколыхнуло, все мысли на одно сворачиваются, — признал Александр, запирая точку. — А ведь больше года прошло как мы... гм... расстались. Если то, что между нами было, можно назвать встречами».