Пустоши демонов - Буревой Андрей - Страница 88

— Либо Мэри тебе плохо всё втолковала, либо ты очень упрямый, — задумчиво проговорила девушка, смотря на меня.

— Ничего она мне не втолковывала, — с досадой сказал я, доставая из кошеля амулет. — Только пугала и угрожала.

Девушка на мгновение задумалась и предложила: — Давай я попробую тебе объяснить сложившуюся ситуацию.

— Объясни, — согласился я.

— Мы, кстати, так и не познакомились, — улыбнувшись, девушка протянула мне руку.

Не сообразив в чём дело, я потянулся к девушке и ухватив за руку, она рванула меня к себе. Приблизив своё лицо к моему, она раздвинула губы в усмешке и обнажив клыки, прошептала: — Ну что, попался? Сейчас ты умрёшь…

На мгновение ей удалось заставить меня поверить, что она и впрямь хочет вцепиться мне в горло. Но всмотревшись в лицо Кары, я увидел, что на самом деле она не злобно оскалилась, а усмехается и из — за клыков в первый миг создаётся жуткое впечатление. Да и клыки у неё совсем небольшие. Поняв, что Кара просто смеётся надо мной, я тоже решил посмеяться. Осторожно потянув руки, обнял её за талию и притянул её к себе. Уставившись в лицо поразительно красивой девушки, я улыбнулся.

— Ты меня совсем не боишься? — недоумённо спросила Кара. — А Мэри говорила, что ты боишься варгов до дрожи…

— Это раньше я боялся варгов, — усмехнулся я. — А теперь нет.

— Это хорошо, — довольно сказала Кара. — А то Мэри говорила, что ты испытываешь такой дикий ужас, что трудно удержаться от того, чтоб не разорвать тебя на клочки.

— Трудно не испугаться, когда тебе с наслаждением рассказывают, какое невероятное удовольствие запытать тебя до смерти.

— Мэри умеет убеждать, — рассмеялась Кара и отодвинулась от меня. Усевшись на траву, она продолжила: — Однако она говорила, что ты боишься даже взглянуть на варгов.

— Что было, то прошло, — пожал я плечами и тоже сел на траву.

— Помнишь, я говорила, что мы больше реагируем на эмоции чем на слова? — спросила девушка. — Так вот твой дикий страх и вынуждал Мэри тебя запугивать. Ты видимо настолько сильно боялся, что заставлял срабатывать наш звериный инстинкт, требующий уничтожить слабого.

— Понятно, — вздохнул я. — Однако это не объясняет того, почему Мэри считает меня своей собственностью. Если она так реагирует на мои эмоции, то просто держалась бы от меня подальше.

— Всё очень просто Дарт, — снисходительно посмотрела на меня Кара. — Ты владеешь очень важной информацией, которую нельзя заполучить нашим врагам. Ты подлежишь безусловной ликвидации, а потому с тобой и обращаются как с вещью. Ведь, по сути, ты мертвец.

— Но я же не виноват в том, что прознал о ваших тайнах, — в сердцах бросил я. — И болтать о них не собираюсь. Неужели нельзя стребовать с меня обещание молчать и отпустить восвояси?

— Нет Дарт. Обещания, клятвы и присяги всего лишь пустые слова. Всегда можно придумать, как их обойти. А так нет человека — нет проблемы.

— Значит, вы не успокоитесь, пока не убьёте меня?

— Не обязательно. На территории Элории ты можешь быть либо мертвецом, либо собственностью варга. Лишь одна из нас может гарантировать, что ты не навредишь Элории.

— Не буду я ничьей собственностью, — пробурчал я. — Нашли себе развлечение.

— Ну и зря, — сказала Кара. — Ведь защита Мэри позволит тебе остаться в живых.

— Лучше быть мёртвым, чем рабом, — покачал я головой.

— Многие так говорят, пока не приходит пора умирать, — усмехнулась Кара, — а потом быстро меняют своё мнение.

— Значит, больше никаких путей нет? — спросил я. — Рабство или смерть?

— Есть ещё несколько возможных решений проблемы, — смотря мне в глаза, сказала Кара. — Если ты окажешься полезным и не болтливым человеком, то сможешь жить без опеки варгов.

— Н — да, — пробормотал я. — Не сдаваться же теперь, чтоб выяснить полезный я или нет. Да и жить в Элории я не намерен.

— Есть ещё одна возможность, — добавила Кара. — Поручительство одной из нас. В этом случае никто тебя преследовать не будет. Но это самый сложный путь.

— А что нужно сделать, чтоб за меня поручились?

— Стать родственником, — рассмеялась Кара. — А это очень сложно.

— Жениться на варгах я не собираюсь, — категорично заявил я.

— А тебе никто и не предлагает, — ехидно сказала Кара. — Я только упомянула о такой возможности.

— Хотя, — я окинул Кару задумчивым взглядом. — Если только на тебе…

— Ага, уже согласен стать собственностью? — довольно рассмеялась Кара.

Я вздохнул и покачал головой: — Нет. Становиться собственностью даже такой невероятно красивой девушки как ты я не желаю.

— Да ты и не сможешь ей стать, — сказала Кара. — Ты добыча моей сестры.

— Послушай, а ты не знаешь, получала ли она моё послание? — поинтересовался я.

— Получала, — кивнула Кара. — Ты всё хорошо в нём объяснил. Только это ничем тебе не поможет. Клятву — то не отменить.

— Что ж попытаться всё же стоило, — пробормотал я.

— Не стоило, — помотала головой Кара. — Всё равно это не меняет главного — ты остаёшься добычей Мэри, и она не откажется от своей собственности. Ты интересный. И упускать такого человека было бы верхом глупости.

— Всё же вы зверюки, — сказал я. — Ради того, чтоб поиграть с интересным человеком готовы его замучить.

— Мы не поступаем так с обычными людьми, — сказала Кара. — Только с приговорёнными к смерти можно поиграть. И им отсрочка от смерти и нам удовольствие.

— Кара, ну какое удовольствие мучить человека? — грустно проговорил я. — Неужели пытки могут вызвать столько радости и восторга?

Девушка задумалась над моими словами. Довольно долго молчав, она срывала травинки и отбрасывала их от себя.

— Я не знаю, — в конце концов, призналась девушка. — У меня никогда не было своей добычи, и я не могу сказать, доставляют ли пытки удовольствие. Возможно, и нет. Просто мы жуткие собственницы и для нас невероятное удовольствие безраздельно владеть понравившимся нам человеком. Быть для него всем смыслом жизни и постоянно ощущать это. А пытки видимо, лишь один из способов почувствовать свою власть.

— Х — м - м. А мне один человек говорил, что вы и на сторону ходить позволяете. И даже не обращаете на это внимания.

— Это делается, чтоб не сломать хорошего человека, — улыбнулась Кара, — а не потому, что мы так спокойно к этому относимся.

— Не понял, — помотал я головой.

— Дело в том, что при близких отношениях с варгом у человека вырабатывается привязанность, — пояснила Кара. — Через какое — то время, он так сильно привязывается к своей избраннице, что разлука с ней может привести к целой трагедии. А если позволить человеку ходить на сторону и всячески это поощрять, то расставание будет более безболезненным.

— Кошмар, какой, — выдохнул я. — На костёр бы вашего создателя отправить.

— Он давно сгинул, — вздохнула девушка. — А то и я бы с удовольствием ему в горло вцепилась.

— А о смертнике значит можно не беспокоиться? — спросил я.

— Да, — с улыбкой ответила Кара. — Зачем заботиться о привязанности, если он до конца жизни останется при тебе. Наоборот, привязанность вскоре делает его очень довольным сложившимся положением.

— А что с ним будет, если он надоест?

— Такого почти не бывает, — уверенно ответила Кара. — Испытываемые по отношению к нам эмоции привязанного человека, являются очень большим удовольствием для нас и никогда не надоедают. Гораздо чаще бывает, что человек просто гаснет. Если он на самом деле не испытывает по отношению к варгу никаких положительных чувств и все является следствием привязанности, то через некоторое время он либо сойдёт с ума, либо умрёт.

— Какие же вы зверюки, — прошептал я. — Гораздо милосерднее просто убить приговорённого, чем так измываться над ним.

— Обычно так и поступают, — призналась Кара. — Если видят, что человек испытывает ненависть или что — то подобное, что невозможно совместить с привнесёнными привязанностью чувствами, то его просто убивают. Чаще всего неудачи бывают у тех из нас, кто хуже ощущает эмоции людей.