Дети Мафусаила. Уолдо. Магия, инк. - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 46

— Я не буду задерживать отход лодки. А ты тоже рискуешь навсегда остаться маменькиным сынком. Залезай внутрь!

— Но я ведь…

— Залезай, тебе говорят!

Парень подчинился, бросив последний тревожный взгляд на побережье. «Что ж, вот еще один мальчик превратился в мужчину», — отметил про себя Лазарус.

Оказавшись на борту «Нового рубежа», Лазарус доложил обо всем капитану.

— Все ли на борту? — спросил Кинг.

— Да. Включая тех, кто принял решение в последний момент, да еще женщина по имени Элинор Джонсон, успевшая проскочить за какие-то доли секунды. Поехали!

Кинг повернулся к Либби:

— Вперед, старина.

В непроглядной бездне ночи можно было заметить лишь слабый свет мерцающих звезд.

Корабль летел наугад, и только незаурядный талант Либби помогал ему двигаться в нужном направлении. Даже когда у него возникали сомнения в правильности курса, он оставлял их при себе. На двадцать третий день корабельного времени и на одиннадцатый день подключения параускорения на экране вновь засветились мириады звезд, некоторые приобрели знакомые очертания — Большая Медведица, гигантский Орион, неровный Южный Крест, загадочные Плеяды, и прямо по курсу, мерцая на фоне холодного отсвета Млечного Пути, лежал источник золотого солнечного света.

Во второй раз за этот месяц на глазах Лазаруса выступили слезы, но то были слезы радости.

Земляне не могли просто вступить в радиоконтакт со своей планетой, выйти на парковочную орбиту и разгрузить корабль; прежде всего, нужно было разведать обстановку и выяснить, какой же сейчас год на Земле.

По данным спектрального анализа близлежащих звезд, Либби смог определить, что к настоящему времени на их родной планете прошло не более 3700 лет от Рождества Христова; не имея точных астрономических инструментов, он не смог назвать более конкретную дату. Однако, оказавшись довольно близко от планет Солнечной системы, он прочел показания других «часов», ведь, как известно, эти планеты сами образуют циферблат с девятью стрелками.

Любой дате соответствует определенная конфигурация этих «стрелок», поскольку, период каждой планеты не измерим с периодом другой. Плутон отсчитывает «час» за четверть тысячелетия; Юпитер возвещает о прошествии космической минуты каждые двенадцать лет; для Меркурия угловая секунда пробегается за девяносто дней. С помощью других «стрелок» время можно уточнить — период вращения Нептуна столь разительно отличается от периода Плутона, что оба они попадают в примерно повторяющуюся конфигурацию приблизительно один раз за семьсот пятьдесят восемь лет. Эти огромные часы можно использовать с различной степенью приближения в течение любого периода, однако прочесть по ним время очень нелегко.

Либби начал считать время сразу же, как только стало возможно определить одну из планет Солнечной системы. Конечно, над задачкой пришлось попотеть.

— Я сомневаюсь, что нам удастся засечь Плутон, — пожаловался он Лазарусу, — а определить нахождение Нептуна тоже будет нелегко. Ближние к Солнцу планеты могут дать бесконечное число аппроксимаций, а ведь бесконечное и есть бесконечное — как к нему подступишься?

— Не слишком ли ты все усложняешь, парень? Ведь практически мы можем получить ответ. Или дай я сам это сделаю.

— Конечно, я и сам все смогу, — недовольно заявил Либби, — если вам так уж хочется. Но ведь…

— Никаких «но»! Какой год на дворе, парень?

— Хорошо, давайте прикинем. Скорость течения времени на корабле и скорость времени на Земле трижды выходили из единой системы координат. Но сейчас они, наконец снова синхронизировались, поэтому я могу предположить, что с момента нашего отлета прошло более семидесяти четырех лет.

Лазарус тяжело вздохнул.

— Энди, что ж ты мне сразу не сказал? — Лонг вдруг представил себе, что за это время на Земле изменилось так много — может, теперь Нью-Йорк снова стал одноэтажным или что-нибудь в этом роде… — Ну, ты и выдал, Энди! Нельзя же меня так пугать!

— Кхм! — только и смог кашлянуть Либби в ответ. Проблема для него уже перестала существовать. Нерешенной оставалась лишь задача создания математического аппарата для описания двух, на первый взгляд противоречащих друг другу, фактов: экспериментов Микельсона-Морли и данных бортового журнала «Нового рубежа». С чувством предстоящего удовольствия он приступил к ее решению.

Тем временем космолет вышел на временную орбиту примерно в пятистах миллионах миль от Солнца с вектором радиуса, обычным для плоскости эклиптики. Таким образом, припарковавшись под прямым углом к плоскому пирогу Солнечной системы, они могли надеяться на то, что их еще долго не обнаружат. Одна из космошлюпок была снабжена новой моделью привода Либби, и на ней была послана на Землю группа парламентеров.

Лазарус сразу же захотел присоединиться к ним; но Кинг отказался отпустить его, чем вызвал сильное негодование Лонга.

— Ведь это не поисковая партия, Лазарус, это — дипломатическая миссия, — заявил капитан.

— Послушай, парень, а кто сказал, что из меня получится дерьмовый дипломат? — взревел Лазарус.

— В этом я не сомневаюсь. Мы пошлем тех, кто не станет без толку бряцать оружием.

Миссию поручили возглавить Ральфу Шульцу, поскольку наиболее важными факторами прежней жизни на Земле считались психодинамические, однако в его команду вошли и специалисты по правовым, военным и техническим вопросам. Если Кланам предстоит бороться за жизненное пространство, то необходимо знать, какими видами техники, каким оружием владеют нынешние земляне и удастся ли им вполне мирно приземлиться. Старейшины наделили Шульца полномочиями по разработке плана, согласно которому Кланы смогут колонизировать редкозаселенный и пришедший в упадок европейский континент. Правда, не исключено, что это уже могло быть сделано в их отсутствие, поскольку сроки полураспада многих элементов уже давно миновали. В зависимости от обстоятельств Шульц должен был решать, на какие компромиссы ему идти. Теперь беглецам оставалось только набраться терпения и ждать.

Практически все время, пока миссия летела на Землю, Лазарус провел без сна. Он страстно пытался убедить тех, кто остался на корабле, что Кланы сейчас обладают таким техническим превосходством, что решат все земные проблемы. В душе, конечно, он понимал, что все это — досужие домыслы. Одними знаниями невозможно выиграть сражение. Невежественные фанатики средневековой Европы уничтожили куда более высокую исламскую культуру; Архимеда убил обычный солдат; варвары разрушили Рим. Либби или кто-нибудь из них мог бы изобрести непобедимое оружие, основанное на внеземных принципах, которыми они овладели; впрочем, это может и не получиться. А кто знает, как далеко шагнула военная наука землян за эти три четверти столетия?

Кинг, в прошлом кадровый военный, был весьма обеспокоен возможностью создания нового оружия на Земле, но еще больше волновало его то, кого он в случае надобности сможет поставить под ружье. Кланы совсем не были похожи на вооруженные легионы; даже поддержание элементарной дисциплины среди этих законченных индивидуалистов казалось ему просто невозможным.

Своими сомнениями и опасениями Кинг и Лазарус не решались поделиться друг с другом; каждый боялся, что стоит только кому-нибудь открыться, как это моментально станет достоянием всего корабля. Безусловно, в своем смятении они не были одиноки: почти половина пассажиров непрестанно думали об опасностях, исходивших от нынешних жителей Земли, и лишь огромное желание вернуться домой давало им силы надеяться и ждать.

— Капитан, — обратился к Кингу Лазарус примерно через две недели после того, как группа Шульца отправилась на Землю. — Как ты думаешь, что они нам скажут по поводу «Нового рубежа»?

— О чем это вы?

— Ведь в свое время мы попросту взяли его на абордаж.

— А ведь и правда! — Кинг совсем забыл об этом. — Вы знаете, столько много воды утекло с тех пор, и я давно привык к мысли, что это мой корабль. — Он задумался. — Интересно, на что похоже теперь Ковентри?