Дети Мафусаила. Уолдо. Магия, инк. - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 24

Оказавшись в аппаратной, Лазарус долго объяснял Либби весьма незамысловатую, но довольно своеобразную систему управления космолетом. Либби был просто восхищен, и уже скоро начал сам переключать какие-то рычаги. Лонг повернулся к Форду:

— Ну что скажете, Слейтон? Нам бы не помешало иметь второго сменного пилота.

Форд покачал головой:

— Я, конечно, все это слушал, но никогда не смогу запомнить. Ведь я не нилот.

— Скажете еще! — удивился Лазарус. — Так как же вы смогли прилететь сюда?

— О, конечно, у меня есть космические права, но никогда не хватало времени, чтобы попрактиковаться. У меня всегда был пилот-водитель. Я уже много лет сам не вычислял траекторий.

Лазарус смерил его взглядом:

— И тем не менее вышел на встречную орбиту, не имея резервных запасов топлива?

— Ах, вы об этом. Но у меня не было другого выхода.

— Все ясно. Так и кота можна научить плавать. По крайней мере, мне всегда нравился именно такой способ. — Лонг хотел было снова что-то объяснить Либби, но тут по громкоговорителю вклинился Барстоу: «Лазарус, осталось пять минут! Как слышишь? Прием!»

Лонг отыскал микрофон и гаркнул:

— О’кей, Зак! Пять минут! — И тут же чертыхнулся. — Вот балда, я еще даже не выбрал курс. Что ты предлагаешь, Энди? Вовсю рванем от Земли, чтобы наши благодетели не сели нам на хвост, а потом определим себе какую-нибудь планетку? А вы, Слейтон, чего молчите? Это не противоречит приказам, которые вы отдавали своим космическим воякам?

— Нет, Лазарус, нет! — запротестовал Либби.

— Но почему же?

— Сейчас нам нужно взять курс прямо на Солнце.

— На Солнце? Это еще зачем?

— Я же вам пытался объяснить еще во время нашей первой встречи. Ведь вы сами попросили меня разработать космический привод.

— Но ведь его у нас нет, Энди.

— Есть! Вот, смотрите. — Либби открыл сумку, привязанную к своей руке.

Лазарус осторожно открыл ее придирчиво осмотрел устройство, которое состояло из отдельных деталей и частей различных машин и выглядело скорее как сконструированная ребенком игрушка, чем изделие, апробированное в научной лаборатории. По сравнению с отполированным и сложным оборудованием диспетчерской оно выглядело грубовато, неряшливо и весьма странно.

Лонг повертел устройство в руках, разглядывая его со всех сторон.

— Это что — твоя модель?

— Нет, готовый прибор. Космический двигатель.

Лазарус все еще не мог в это поверить.

— Парень, — угрюмо сказал он, — ты, случайно, не свихнулся?

— Нет, нет! — горячо возразил Либби. — Я в таком же здравом уме, как и вы. Это принципиально новая конструкция. Вот почему я хочу, чтобы мы пролетели рядом с Солнцем. Если эта штука в порядке, то лучше всего она будет работать под мощным световым давлением.

— А если она не сработает, — угрюмо заметил Лазарус, — то во что мы превратимся? В пятна на Солнце?

— Сейчас мы не полетим на Солнце, но пока что возьмем курс к нему, а как только я рассчитаю траекторию, мы сможем скорректировать ее и полететь, куда вы захотите. Я собираюсь пройти мимо Солнца по плоской гиперболической траектории, не выходя за пределы орбиты Меркурия. Нужно пройти так близко к фотосфере, как только может выдержать корабль. Я не знаю, насколько мы сможем приблизиться, поэтому сейчас еще не могу все рассчитать. Но будьте уверены, когда у нас будут полные данные, мы осуществим задуманное.

Лазарус снова недоверчиво посмотрел на устройство, напоминавшее забавную детскую игрушку.

— Энди, ты и впрямь уверен, что котелок у тебя варит, как прежде? Если да, то я согласен попробовать. А ну-ка, пристегнитесь. — Он пристегнул ремни к креслу пилота и посмотрел на Барстоу. — Что скажешь, Зак?

— Самое время!

— Ну, тогда держитесь!

Лазарус включил индикатор на левой контрольной панели: прозвучал сигнал готовности. После того как Лонг потянул на себя рычаг, пространство перед ними резко поплыло, в глазах замерцали мириады звезд.

Лонг быстро оценил обстановку. Видимость была неплохая, но почти двадцать процентов обозримой площади закрывала тень Земли.

— Нам нужно выйти из темноты, Энди. Давай сделаем обходной маневр. — Он попробовал для начала включить искусственную гравитацию на четверть, дабы немного утрамбовать пассажиров и приучить их к осторожности, а затем стал поворачивать космолет вокруг оси так, чтобы выйти из пространства, затемненного Землей. После этого он включил ускорение наполовину, и, наконец — на полную мощность.

Когда ослепительно белый диск Солнца появился из-за заслонявшей его Земли, она вдруг превратилась из темного силуэта в тоненький серебристый полумесяц, быстро удаляющийся от беглецов.

— Я не стану подходить ближе, чем на тысячу миль, — объявил Лазарус. — Причем на двойной скорости. Энди, тебе не мешало бы рассчитать для меня временный вектор.

Задумавшись на несколько секунд, Либби выдал готовый расчет. Тогда Лазарус опять подал сигнал готовности и постепенно довел гравитацию до уровня, вдвое превышающего земное притяжение. На какое-то мгновение Лазарусу захотелось даже включить гравитацию на полную мощность, однако он вовремя спохватился, вспомнив о своих собратьях-пассажирах, большинство из которых за свою долгую жизнь не сталкивались с подобными перегрузками. Любой корабль-преследователь из космофлота мог бы двигаться с куда большим ускорением, но Лонг не решался рисковать, имея на борту живой груз. Во всяком случае, и преследователи не смогли бы долго выдержать этот темп в силу особенностей конструкции кораблей.

У «Нового рубежа» таких конструкционных ограничений не было. Его конвертер мог преобразовать любую массу в чистую лучевую энергию. В энергию превращались метеориты, космическая пыль, рассеянные атомы, собиравшиеся в поле поглощения корабля и даже все остальное, вплоть до мусора, тел умерших, отходов и прочего. Каждый грамм вещества преобразовывался в девятьсот триллионов эрг новой энергии.

В конце концов, тонкий краешек Земли почти перестал быть заметен и сместился в левую сторону экрана, а прямо по курсу до неимоверных размеров разрасталось Солнце. Примерно через двадцать минут, когда корабль прошел уже довольно солидное расстояние, неожиданно заработала космическая линия связи.

«Новый рубеж! — послышалось в динамике. — Вам необходимо произвести маневр и выйти на разрешенную орбиту. С вами говорят из управления официальных космических сообщений».

Лазарус отключил связь.

— По крайней мере, — воодушевленно заметил он, — им должно хватить ума не преследовать нас до самого Солнца. Энди, теперь на нашем пути нет препятствий, и настало, пожалуй, время скорректировать маршрут. Ты сам вычислишь его или доверишь компьютеру?

— Лучше я сам, — ответил Либби. Он уже обнаружил, что основные астронавигационные данные о передвижении космолета, в том числе и по «черным дырам», можно перепроверить сразу по нескольким приборам. Вооружившись этой информацией и данными бегущей строки, он принялся вычислять гиперболоид, по траектории которого собирался обогнуть Солнце. Поначалу Энди предпринял несмелую попытку воспользоваться баллистическим калькулятором, но у него ничего не получилось. Данной конструкции он не знал, в ней не было движущихся частей, даже на внешнем терминале. Поэтому Либби отказался, чтобы не тратить понапрасну времени. Пришлось вернуться к своему диковинному способу умственных вычислений. В его мозгу тоже не было движущихся частей, но зато инженер давно привык к нему.

Лазарус тем временем решил проверить, что творится за бортом космолета. Он снова включил межкорабельную связь. Послышались ставшие привычными проклятия в его адрес, хотя сигналы уже пробивались с большим трудом. Его имя теперь стало известным, точнее сказать, одно из его имен. А это говорило о том, что ребята с «Чилли», наверное, сразу же обратились за помощью в пункт контроля за движением. Стало немного грустно, когда узнал, что «капитан Шеффилд» лишен лицензии на вождение космических судов. Лонг попробовал переключиться на частоты военно-космического флота, но не смог расслышать практически ничего, кроме отрывистых сигналов и шума, среди которого один раз мелькнуло название «Новый рубеж». Поэтому вскоре переключился — на другие частоты.