Иноверка (СИ) - Волхова Ульяна "Люлёк" - Страница 27

Не дослушав, я быстро полезла в озвученный прибор — и нашла указанное. Нашла и пострела… А потом случилось чудо! Я оказалась сама в этом саду. Моего лица касался свежий весенний ветерок, кожу согревали теплые солнечные лучи, а до носа долетел запах цветущих яблонь! Но и это не всё… Перед глазами была объёмная картинка, настолько объёмная, что если бы я не знала, что передо мной иллюзия, я решила, что в настоящем саду!

Да, это так! Ведь я даже идти там могла. Идти и подойти к заинтересовавшим объектам…

— Ну, как?! Правда, здорово?! — спросила нас Дарина, задорно улыбнувшись, как только видение рассеялось и мы вновь оказались в самой обычной аудитории. — А теперь посмотрите на время. На всё про всё ушло не более двух минут…

Я бросила взгляд на экран своего коммуникатора взгляд — и, действительно, прошло только две минуты.

— И это ещё не всё. — жизнерадостно щебетала Дарина. — Мы можем разделить одно изображение на всех. Внимание на главный экран!

Тут же на информационном табло, стоявшем перед нами, появилось то же фото, а ещё через мгновение мы снова попали в сад, только теперь всё вместе. Мы стояли одной большой толпой посреди цветущих деревьев и недоуменно поглядывали друг на друга, а Дарина… Да, она тоже была с нами. В общем, она стояла, облокотившись на одно из деревьев, смотрела на нас и улыбалась. Улыбалась счастливо-счастливо, словно не она нам подарила чудо, а мы ей!

— Как госпожа Вольн до этого додумалась?! Это же уму не постижимо! — прошептала я, как только мы опять вернулись на свои места, вновь затратив на всё лишь две минуты.

К несчастью, мой риторический вопрос был услышан моим соседом, который не счёл за труд высказаться, даже не догадываясь, что его мнение меня абсолютно не интересует!

— Ты только посмотри на неё! — кивнул он мне. — Она же влюблена в свои железяки, наверняка, света за ними не видит. И ничего удивительного, что они ей отвечают взаимностью, ведь, пожалуй, другой жизни у неё и нет. Вот на что угодно спорить готов, что она одинока и у неё есть только её работа, вот она в неё и прячется от мира…

— Даже если и так. — зло буркнула я. — Дарина Вольн не кажется несчастной.

— Всё вы женщины такие до поры до времени, а по ночам в подушку воете. Знаю, я вас! — самодовольно заявил собеседник, чем испортил мне настроение. Почему-то захотелось, чтобы у безумной волшебницы, какой, несомненно, являлась Вольн всё было хорошо, ведь она этого достойна, хотя бы за те мгновения, что она подарила всем нам своим изобретениям.

— Какие-нибудь вопросы есть? — тем временем, спрашивала лектор. У слегка ошарашенного зала, но их не было. — Хорошо. Тогда на сегодня всё! Подумайте, осмыслите, что ВЫ можете сделать, имея такие возможности…

Её речь внезапно прервала вспышка фотоаппарата. Кто-то захотел получить изображение Дарины… И как подсказывал опыт, вряд ли, это будет просто фото на память. Скорее всего, сделавший его продаст! И это при том, что нас администрация слёзно просила не делать никаких снимков без разрешения лектора!

— Бесполезно. — сочувственно произнесла Дарина, глядя на правонарушителя. — На мне блокиратор. Всё фотографии со мной будут так смазаны, что понять кто изображён будет нереально…

Послышались ругательства от девушки, сделавшей снимок.

— Да, так я забочусь о своей личной жизни. Не люблю ничем не обоснованное внимание к своей персоне. Оно лишь всё осложняет! — подсказала Дарина.

— Но мы Вас видели и сможем описать! — возмутилась девица.

— Ну и что?! Знаете сколько рыжих девиц не самой хрупкой комплекции гуляют по свету? — так что, продать информацию обо мне получится, вряд ли. Даже фоторобот создать не получится. Блокиратор слегка действует на ваше восприятие. То есть, вы меня видите четко и ясно, но изобразить не сможете. Да, узнать в толпе легко. Вообще, если увидите мои фотографии, сделанные без блокиратора или меня вживую, то сможете узнать меня всегда, но изобразить — нет.

— А если мы скажем другим студиозам, что вы преподаете тут? И всё придут? — просто поинтересовался кто-то из нас.

— Не. Не придут. — беззаботно отмахнулась женщина. — Этажом ниже, в одно и тоже время со мной, занятие по актерскому мастерству проводит один из самых известных актеров современности Ян Тьен. И количество занятий ограничено, по-моему, он подписал контракт на два или на три… А аудитории там не очень большая. Вот честно, кто более интересен такому контингенту, как будущие деятели культуры (другой люд сюда, в Академию, на эти дни просто не пустят) замшелый профессор непонятных наук или человек искусства, прославленный по всей галактике и награжденный какими только можно наградами?! И-да, я вас отпускаю на пятнадцать минут раньше специально, чтобы вы хоть одним глазком на него взглянули. Цените!

Мои коллеги оценили. Смылись практически мгновенно, а я нарочно затормозила и имела шанс, вновь наблюдать слегка насмешливую улыбку Дарины Вольн.

— Есть какие-то вопросы? — спросила она, заметив меня.

— Да. — кивнула я и повторилась: — Как вы до этого додумались?!

— Просто в какой-то момент захотела остановить время. Вспомнить, какой я была десять лет назад, пятнадцать… Ведь в нашей жизни есть события, которые очень страшно потерять, а время, к сожалению, немилосердно к нашей памяти и рано или поздно оставляет лишь слабую схему событий против полноценной красочной картины.

— А почему фотография, а не видеозапись?

— Время. В иллюзии на основе видеозаписи можно потеряться: она слишком долгая. Другое дело фото — как раз, чтобы что-то себе напомнить и снова жить реальностью.

— Спасибо. — поблагодарила госпожу Вольн за ответ и тут же смутилась.

— Что-то ещё? — ласково улыбнулась она.

— Да, но боюсь это для вас это будет слишком личным…

— А ты попробуй! — перешла на «ты» она.

Я кивнула и осмелилась:

— Всё же… Всё же, наверняка, было какое-то событие, которое сыграло роль катализатора для нового изобретения сильнее всего… Какое? Хотя, не отвечайте, если вам не нравится вопрос!

Скажем откровенно, я была уверена, что она промолчит, но, к моему удивлению, женщина ответила:

— Первые шаги моего сына. Мой муж был в отъезде, а мне так хотелось, чтобы он это видел и прочувствовал вместе со мной. Да, я успела сделать запись, но, всё равно, это было не то… Как держать фантик от конфеты, вместо того, чтобы есть эту самую конфету!

— Понятно. — протянула я, чувствуя как на моих губах расцветает глупая улыбка… Просто я была рада за эту женщину. Рада, что у неё есть не только любимая работа, но и любимая семья. Да, Дарина Вольн любила всё, что её окружает: это было видно по её глазам, жестам, словам.

И я была рада за неё, потому что сказочники должны быть счастливыми, хотя бы потому, что они дарят сказки другим людям.

А ещё тот свет, что шёл от Дарины давал надежду, что чудеса всё-таки случаются и можно совместить в одной жизни всё и вся!

Из приятный воспоминаний вытянул голос Деда, который торжественно объявил:

— На этом приёме и представим Хлою! Правда?!

В этот момент он ласково посмотрел на меня, будто ожидая ответа — и ответа явно положительного. И, в принципе, так бы и произошло! Просто так, по инерции, не вдаваясь в подробности и смысл слов, я бы кивнула или поддакнула, но, видно удача на моей стороне, так как осознание пришло во время.

— Чего?! — возвестила я. — Куда представлять?! Я на это не подписывалась. Если я, действительно, нужна на этом светском рауте, то пусть я буду, скажем, личным фотографом семьи…

Дед хотел что-то возразить, но внезапно пришла помощь. Хотя… Она-то была как раз ожидаема и предсказуема, вот только я не думала, что она меня так устроит!

— Извините, — красиво поставленным голосом произнесла Катрин. — Это будет не совсем уместно: приём дан в честь человека, который многого достиг и который своим трудом прославляет нашу родину. Оттягивать от него в такой вечер внимание некрасиво и неуместно!