Выпуск II. Том 2 - Кристи Агата - Страница 69

Вопросы касались главным образом незнакомца, который заглядывал в окно, когда мы с миссис Лайднер увидели его, и с которым на следующий день беседовал отец Лавиньи.

— Вы что, действительно считаете, что этот малый имеет отношение к делу? — спросил доктор Райли, когда мы тряслись на его машине по дороге в Хассани.

— Мое правило — собирать все сведения, какие только возможно, — ответил Пуаро.

И впрямь, ему в высшей степени была присуща эта особенность. Ничто, даже самый незначительный слушок, не проходило мимо внимания Пуаро, хотя обычно мужчины не интересуются сплетнями.

Должна признаться, чашка чаю у доктора Райли пришлась как нельзя кстати. Мосье Пуаро, я заметила, положил себе пять кусков сахару.

Старательно размешивая чай ложечкой, он сказал:

— Вот теперь мы можем побеседовать, правда? Нам предстоит подумать, кто бы мог совершить преступление.

— Лавиньи, Меркадо, Эммет или Рейтер? — спросил Райли.

— Нет, нет — это версия номер три. А я хотел бы сосредоточиться на версии номер два. Оставим на время вопрос о таинственном муже и его брате, явившихся из далекого прошлого. Давайте подумаем, кто из членов экспедиции имел средства и возможность совершить убийство, кто скорее всего мог это сделать.

— А я-то думал, эта версия не слишком занимает ваши мысли.

— Ничуть не бывало. Но что ж вы думаете, неужели я вовсе лишен деликатности, — укоризненно сказал Пуаро. — Мог ли я в присутствии доктора Лайднера обсуждать мотивы, приведшие к убийству его жены одним из его коллег? Это было бы вопиющей бестактностью. Пришлось делать вид, что я всему верю. Верю, что жена его была очаровательна и что все просто обожали ее!

Но ведь на самом деле ничего подобного не было. Здесь мы можем быть безжалостными и нелицеприятными, можем говорить то, что думаем. Здесь нам не надо щадить ничьих чувств. Надеюсь, мисс Ледерен поможет нам. В ее наблюдательности я не сомневаюсь.

— О, право, не знаю… — сказала я.

Доктор Райли протянул мне тарелку с горячими ячменными лепешками. “Подкрепитесь”, — сказал он. Лепешки были ужасно вкусные.

— Ну что ж, начнем, — улыбнулся мне мистер Пуаро. — Расскажите, мисс Ледерен, как члены экспедиции относились к миссис Лайднер.

— Но я ведь была там всего неделю!

— Вполне достаточно для человека с вашим умом. Медицинские сестры обычно на лету все хватают и обо всем имеют собственное мнение. Начнем хоть с отца Лавиньи, например?

— Право, не знаю, что и сказать. Они с миссис Лайднер, похоже, любили поболтать. Но обычно говорили по-французски, а я не сильна в нем, хотя девочкой учила его в школе. Кажется, они рассуждали главным образом о книгах.

— Выходит, у них были дружеские отношения, так?

— Пожалуй что так. Но в то же время иной раз миссис Лайднер как будто озадачивала его, и, кажется, это его раздражало. Не знаю, понятно ли я объясняю?

И я рассказала о разговоре, который состоялся у нас с отцом Лавиньи в день моего приезда, когда он назвал миссис Лайднер “опасной женщиной”.

— Очень интересно, — пробормотал мосье Пуаро. — А она? Как вы считаете, что о нем думала она?

— Трудно сказать. Вообще, трудно было понять, что миссис Лайднер думала о людях. Кажется, он тоже ее удивлял. Помню, она сказала как-то доктору Лайднеру, что он совсем не похож на тех священников, которых ей приходилось встречать раньше.

— Ох уж этот отец Лавиньи… — улыбнулся доктор Райли — Дорогой друг, — обратился к нему Пуаро. — Ваши пациенты видимо совсем вас заждались. Не хватало, чтобы по моей вине вы пренебрегли вашими профессиональными обязанностями.

— Пациенты? Да. Полная больница, — ответил док тор Райли.

Затем он поднялся, сказал, что намек понял, засмеялся и вышел из комнаты.

— Так-то лучше, — удовлетворенно заметил Пуаро. — Теперь у нас состоится интереснейший разговор tete-a-tete. Однако не забывайте про чай.

Он передал мне тарелку с сандвичами, налил еще чаю. Какое у него приятное обхождение!

— Ну что ж, давайте продолжим. Вы мне расскажете о ваших впечатлениях. Как по-вашему, кто не любил миссис Лайднер?

— Видите ли, это мое личное мнение, и мне бы не хотелось, чтобы оно стало достоянием гласности.

— На этот счет можете быть спокойны.

— Так вот, по-моему, миссис Меркадо явно ее ненавидела!

— О! А мистер Mept-адо?

— Он был немного в нее влюблен. Мне кажется, женщины, за исключением собственной жены, не балуют его своим вниманием. А миссис Лайднер была так приветлива со всеми и всегда с интересом выслушивала все, о чем ей говорили. Мистеру Меркадо, бедняге, это, по-моему, кружило голову.

— А миссис Меркадо.., ей это не нравилось?

— Она отчаянно ревновала, вот и все. С семейными парами всегда надо держать ухо востро, это точно.

Я могла бы рассказать вам поразительные истории. Вы даже не представляете себе, что может взбрести женщине в голову, когда дело касается ее мужа.

— Уверен, вы не ошибаетесь. Стало быть, миссис Меркадо ревновала? И ненавидела миссис Лайднер?

— Однажды я поймала ее взгляд — по-моему, она готова была убить миссис Лайднер… О, Господи! — Я осеклась. — Правда, мосье Пуаро, я не хотела сказать.., то есть ни на минуту…

— Да, да. Прекрасно понимаю. У вас это просто с языка сорвалось. К месту, надо сказать! А миссис Лайднер не тревожила такая враждебность?

— Нет, не думаю, — поразмыслив, ответила я. — По-моему, ее это совсем не трогало. Даже не знаю, замечала ли она это. Я хотела было намекнуть ей.., но потом передумала. Слово — серебро, молчание — золото, вот что я вам скажу.

— Не сомневаюсь, вы поступили очень мудро. Как проявлялись чувства миссис Меркадо? Не могли бы вы привести несколько примеров?

Я пересказала ему наш разговор на крыше.

— Стало быть, она упомянула о первом браке миссис Лайднер, — задумчиво сказал Пуаро. — Может быть, вы помните, когда она говорила об этом, не показалось ли вам, что она пытается выяснить, не имеете ли вы иной версии?

— Вы думаете, она все знала?

— Не исключаю. Она могла писать анонимные письма и устроить этот спектакль с рукой, да и все остальное тоже.

— Мне и самой это приходило в голову. По-моему, такая месть вполне в ее вкусе.

— М-да. Она действует довольно жестоко, я бы сказал. Правда, на хладнокровное, варварское убийство она едва ли пойдет.., если, конечно, не… — Он помолчал. — Странно, что она сказала нам эту фразу: “Я знаю, зачем вы здесь”. Что она имела в виду?

— Не представляю, — честно призналась я.

— Она подозревала, что причина вашего появления здесь совсем иная, не та, о которой всех оповестили. Какая же? И почему это должно задевать лично ее, миссис Меркадо? И еще — помните, в день вашего приезда за чаем, она так и пожирала вас взглядом. Странно!

— Миссис Меркадо не леди, мосье Пуаро, — холодно заметила я.

— Это, мисс Леденер, оправдание, но не объяснение.

Не знаю, правильно ли я поняла его, но он, не дав мне подумать, быстро спросил:

— А как остальные члены экспедиции?

Я задумалась.

— По-моему, мисс Джонсон не слишком благоволила к миссис Лайднер. Да она и не скрывала этого, сознаваясь, правда, в своей предвзятости. Понимаете, она чрезвычайно предана доктору Лайднеру. Уже который год работает с ним. Конечно, его женитьба многое изменила.., что уж тут говорить.

— Да. С точки зрения мисс Джонсон, миссис Лайднер не пара доктору. Она сама больше бы ему подошла.

— Вероятно. Но что поделаешь — мужчины все таковы. Разве они знают, что им нужно? Из сотни едва ли один такой найдется. И у кого хватит духу обвинить доктора Лайднера? Ведь мисс Джонсон, бедняжка, красотою не блещет. А миссис Лайднер была редкая красавица.., не первой молодости, конечно, но… Как жаль, что вы ее не знали. Что-то в ней было такое… Помню, мистер Коулмен сказал однажды, что она — как это? — как те сказочные феи, которые заманивают людей в топь. Наверное, я плохо объяснила… Право, можете смеяться надо мной, но в ней было нечто такое.., ну.., неземное.