Выпуск 1. Том 10 - Кристи Агата - Страница 50

– Что-о??

– Да. Никто не знает как. Его надежно заперли на ночь в комнате на верхнем этаже, на ферме, которую заняли войска, но к утру птичка улетела, и комната оказалась пуста.

Я втайне была довольна. Даже по сей день не могу избавиться от невольной симпатии к сэру Юстасу. Наверно, это нехорошо, но факт остается фактом. Я восхищаюсь Педлером. Он был, конечно, закоренелым преступником, но… очень милым! В жизни не встречала такого забавного собеседника.

Однако я, разумеется, скрывала свои эмоции. Полковник Рейс чувствовал себя виноватым. Ему хотелось, чтобы сэр Юстас предстал перед судом. А впрочем, если подумать, то в побеге сэра Юстаса не было ничего удивительного. В окрестностях Йоханнесбурга у него бесчисленное множество шпионов и агентов. Не знаю уж, что думал полковник Рейс, но я сильно сомневалась, что они отыщут Педлера. Он, наверно, прекрасно продумал путь к отступлению. Да он нам так прямо и сказал!

Я отреагировала, как полагается в подобной ситуации, но довольно вяло, и разговор иссяк. Потом полковник Рейс спросил про Гарри. Я сказала, что он ушел на рассвете и я его с утра не видела.

– Надеюсь, вы понимаете, Анна, что он полностью оправдан, остались лишь пустые формальности? Конечно, существует техническая сторона дела, но вина сэра Юстаса доказана. И вам теперь незачем скрываться.

Он сказал это отрывисто, не глядя в мою сторону.

– Я понимаю, – благодарно откликнулась я.

– И теперь Гарри незачем утаивать свое настоящее имя.

– Ну, конечно, незачем.

– А вы знаете его настоящее имя?

Вопрос меня удивил.

– Разумеется! Гарри Лукас.

Рейс не ответил, но почему-то его молчание показалось мне странным.

– Анна, вы помните, как тогда, по дороге из Матоппоса, я сказал, что теперь знаю, как поступить?

– Естественно, помню.

– Думаю, я с полным правом могу заявить, что я это сделал. С человека, которого вы любите, сняты подозрения.

– А вы это имели в виду?

– Разумеется.

Я опустила голову, стыдясь своей подозрительности. Рейс задумчиво продолжал:

– Когда я был совсем молодым, я влюбился в девушку, которая меня обманула. После этого я думал только о своей работе. Карьера значила для меня все… Потом я встретил вас, Анна… и остальное потеряло смысл. Но молодые тянутся к молодым… А у меня по-прежнему есть работа.

Я молчала. Наверно, нельзя по-настоящему любить двух мужчин одновременно, но так может порой казаться. Этот человек обладал огромным магнетизмом. Внезапно я подняла на Рейса глаза и мечтательно произнесла:

– Я думаю, вы очень далеко пойдете. Вас ждет головокружительная карьера. И станете великим человеком.

– Да, но я останусь одинок.

– Все, кто творят великие дела, одиноки.

– Вы так считаете?

– Я уверена.

Рейс взял меня за руку и тихо произнес:

– Я бы предпочел другое.

Тут из-за угла выехал на лошади Гарри. Полковник Рейс встал.

– Доброе утро… Лукас, – сказал он.

Гарри отчего-то покраснел до корней волос.

– Да! – радостно воскликнула я. – Теперь люди должны знать твое настоящее имя.

Но Гарри по-прежнему смотрел на полковника Рейса.

– Так вы знаете, сэр?! – наконец выдохнул он.

– Я никогда не забываю лиц. Я видел вас однажды… когда вы были мальчиком.

– О чем вы говорите? – удивленно переспросила я, попеременно глядя то на одного, то на другого.

Между ними шла молчаливая борьба. Наконец Рейс победил. Гарри отвернулся.

– Наверно, вы правы, сэр. Скажите ей мое настоящее имя.

– Анна, это не Гарри Лукас. Гарри Лукаса убили на войне. Перед вами Джон Гарольд Эрдсли.

35

С этими словами полковник Рейс повернулся и покинул нас. Я долго стояла, глядя ему вслед, и очнулась только, когда Гарри меня окликнул:

– Анна! Прости меня! Скажи, что ты меня прощаешь.

Он взял меня за руку, я как-то машинально вырвалась.

– Почему ты солгал?

– Я не знаю, как объяснить… Понимаешь, я боялся всего этого… Ну, магии богатства, его власти над людьми. Я хотел, чтобы ты любила меня таким, какой я есть… без прикрас и приманок.

– Значит, ты не доверял мне?

– Да, хотя это и не совсем так. Я озлобился, стал подозрительным, всегда искал в чужих поступках какой-то скрытый смысл… А твое отношение ко мне… оно было таким чудесным!

– Понимаю, – медленно произнесла я, припоминая историю, которую однажды рассказал мне Гарри. Теперь мне бросились в глаза кое-какие детали, которых я раньше не заметила: то, что Гарри не нуждался в деньгах, его желание ВЫКУПИТЬ у Надины алмазы, манера рассказывать о прошлом так, словно он был просто сторонним наблюдателем. Выходит, когда Гарри говорил «мой друг», он имел в виду Лукаса, а не Эрдсли? И значит, это Лукас, тихий, спокойный парень, так беззаветно любил Надину.

– Но как же тогда получилось, что ты взял имя Лукаса? – спросила я.

– Мы оба вели себя безрассудно, оба хотели умереть. Однажды ночью мы обменялись личными знаками – на счастье! На следующий день Лукаса убили… Снаряд разнес его в клочья.

Я содрогнулась.

– Но почему ты и сейчас мне ничего не сказал? Этим утром? Ты ведь уже не сомневался в моей любви!

– Анна, я боялся все испортить. Мне хотелось увезти тебя обратно на остров. Что хорошего в деньгах? Мы были счастливы на острове. Признаюсь тебе: я боюсь другой жизни… она меня однажды чуть было не сломила.

– А сэр Юстас знал, кто ты на самом деле?

– О да!

– А Картон?

– Нет. Как-то вечером, еще в Кимберли, он видел нас с Лукасом в компании Надины, но не знал, кто есть кто. Я назвался Лукасом, и он мне поверил, а Надину ввела в заблуждение его телеграмма. Она не боялась Лукаса. Он был тихим парнем, очень серьезным. Зато у меня характер дай боже. Узнай она, что я вдруг воскрес на мертвых, она бы сама умерла со страху.

– Гарри, а если бы полковник Рейс не открыл мне правды, что бы ты делал?

– Ничего. Ты бы по-прежнему считала меня Лукасом.

– А как же отцовские миллионы?

– Рейс мог взять их себе. Он в любом случае распорядился бы деньгами лучше меня… Но о чем ты задумалась, Анна? Ты так хмуришься…

– Знаешь, – медленно сказала я, – мне даже жалко, что полковник Рейс открыл твою тайну. Лучше бы он этого не знал.

– Нет. Он поступил правильно. Тебе все должно быть известно. – Гарри помолчал и вдруг выпалил: – Знаешь, Анна, я тебя ревную к Рейсу. Он тоже тебя любит, а ведь Рейс – человек гораздо более выдающийся, чем я.

Я засмеялась:

– Ну и дурачок же ты, Гарри! Ведь мне нужен ты, а все остальное не имеет значения.

Как только обстоятельства нам позволили, мы поспешили в Кейптаун. Там меня ждала Сюзанна, с которой мы опорожнили брюхо большого жирафа. После окончательного разгрома повстанцев полковник Рейс тоже приехал в Кейптаун. Он предложил нам переселиться в Мюзенберг, на большую виллу, некогда принадлежавшую сэру Лоренсу, и мы согласились.

Мы строили планы. Гарри и я вернемся в Англию вместе с Сюзанной и сыграем свадьбу в ее лондонском особняке. Подвенечное платье я выпишу из Парижа! Сюзанна предавалась этим мечтам с упоением. Я тоже. И все-таки будущее почему-то казалось мне немножко нереальным. Порой, сама не знаю отчего, у меня перехватывало горло, так что невозможно было дышать.

Это случилось в ночь перед отъездом. Я не могла уснуть. На душе было тяжело. Мне ужасно не хотелось покидать Африку. Будет ли все по-прежнему, когда я сюда вернусь? Повторится ли это когда-нибудь?

Тут я вздрогнула, потому что кто-то властно постучал в ставни. Я вскочила на ноги. На веранде стоял Гарри.

– Оденься и выйди, Анна. Я хочу с тобой поговорить.

Я набросила на себя первое, что попалось под руку, вышла на порог, и меня объяла ночная прохлада, бархатистая, ароматная, дышащая покоем. Гарри поманил меня, и мы отошли подальше от дома. Его лицо было бледным и решительным, глаза горели.