Выпуск 1. Том 3 - Кристи Агата - Страница 69

– Не будь придирчивой, Долли, – упрекнул ее муж. – Мы все знаем, что ты одержима цветоводством.

– Но ведь это абсурд, – не смогла сдержать возмущения миссис Бантри. – Собрать вместе колокольчики, нарциссы, люпины, розы и астры.

– Да, не по науке, – согласился сэр Генри. – Но продолжим рассказ.

– Так вот, среди этого моря цветов были желтые и розовые примулы… Ну ладно, Артур, ты ведь рассказываешь…

Полковник Бантри продолжил историю:

– Однажды утром миссис Притчард позвонила изо всех сил. Прислуга примчалась бегом. Думали, что у нее тяжелый приступ. Но ничуть не бывало. Она была крайне взволнована и указывала на обои. Так вот, среди примул была одна синяя.

– О! – воскликнула мисс Хелльер. – Мурашки по спине побежали!

– Возник вопрос, не был ли тут все время этот цветок?

«Разве не было здесь синей примулы?» – спросили Джордж и сестра Коплинг.

Но миссис Притчард ответила, что до сегодняшнего утра не замечала синей примулы. К тому же накануне вечером была полная луна. Это ее очень расстроило.

– Я встретила Джорджа Притчарда в тот самый день, и он рассказал мне все, – сказала миссис Бантри. – Я пошла проведать миссис Притчард и, как могла, постаралась все превратить в шутку. Но безуспешно. Я ушла с тяжелым сердцем, помню, еще встретила Джин Инстоу и поделилась с ней новостью. Джин – странная девушка.

«Неужели она в самом деле так расстроилась?» – удивилась Джин.

Я сказала ей, что миссис Притчард может умереть от страха – она ведь на самом деле была до умопомрачения суеверна.

Помню, что Джин сильно напугала меня.

«Может быть, все к лучшему, – сказала она, – не так ли?»

И произнесла это так холодно, таким обыденным тоном, что я была просто шокирована. Конечно, теперь вести себя грубо и вызывающе не внове, но я никогда к этому не привыкну.

Джин улыбнулась и добавила: «Вам не нравится то, что я говорю, но это правда. Какая польза от жизни миссис Притчард? Совершенно никакой, а для Джорджа Притчарда – ад. Напугать ее до смерти – лучше и не придумаешь».

Я говорю: «Джордж всегда с ней очень терпелив».

А она: «Да, он заслуживает награды, бедняжка, он очень привлекательный, этот Джордж Притчард. Последняя сиделка тоже так считала – хорошенькая такая… Как же ее звали? Карстерс, кажется. Ведь это было причиной ее скандала с хозяйкой».

Мне не понравилось, как Джин об этом говорила. Тут, конечно, призадумаешься… – Миссис Бантри сделала многозначительную паузу.

– Да, дорогая, – спокойно произнесла мисс Марпл. – Всегда возникают вопросы. Мисс Инстоу хорошенькая? Наверно, в гольф играет?

– Да. Она прекрасно играет не только в гольф. И она такая очаровательная, милая: белокурая, чудесная кожа и прекрасные, небесной синевы глаза. Конечно, мы все чувствовали, что она и Джордж Притчард… Я имею в виду, если бы обстоятельства сложились по-другому… Они так хорошо подходили друг к другу.

– И они были друзьями? – спросила мисс Марпл.

– О да, и хорошими.

– Ты не находишь ли, Долли, что мне надо закончить рассказ? – обиженно сказал полковник Бантри.

– Да-да, Артур, возвращайся к своим привидениям, – согласилась миссис Бантри.

– Остальное я услышал от самого Джорджа, – продолжал полковник. – Стало ясно, что миссис Притчард станет ждать конца следующего месяца. Она отметила на календаре день полнолуния и, когда он наступил, заставила сестру, а потом Джорджа тщательно рассмотреть обои. На них были розовые и красные розы и никаких синих. Потом, когда Джордж ушел из комнаты, она заперла дверь…

– А утром появилась синяя роза, – радостно сказала мисс Хелльер.

– Совершенно верно, – подтвердил полковник Бантри. – Или, во всяком случае, почти верно. Одна роза, как раз у нее над головой, стала синей. Это потрясло Джорджа, хотя он и настаивал на том, что это чья-то глупая шутка. Он не хотел придавать значения закрытой двери и тому факту, что миссис Притчард обнаружила перемену раньше всех, даже раньше сестры Коплинг.

Он впервые склонен был поверить в сверхъестественное, но не собирался признать это. Покинуть дом он жене не позволил, хотя обычно уступал ей, но не в этот раз.

«Мэри, не надо строить из себя дурочку, – говорил он. – Вся эта чертовщина – чепуха, вздор».

Прошел месяц. Миссис Притчард успокоилась и даже капризничала меньше. Я думаю, она была настолько суеверна, что смирилась с неизбежностью судьбы. Несчастная повторяла снова и снова: «Синяя примула – предупреждение, синяя роза – опасность, синяя герань – смерть». Она лежала и разглядывала на обоях соцветия розово-красной герани, самой близкой к ее постели. Обстановка была довольно нервозной. Даже сестре передалось ее настроение. Она пришла к Джорджу за два дня до полной луны и стала уговаривать увезти миссис Притчард. Джордж пришел в ярость.

«Если даже все цветы на этой стенке превратятся в синих дьяволов, они никого не смогут убить!» – орал он.

«Могут. Шок или потрясение могут привести к гибели».

«Чушь!» – возражал Джордж.

Джордж всегда был несколько упрям. Я полагаю, он считал, что жена сама занимается этими фокусами, одержимая какой-то нездоровой идеей.

И вот наступил фатальный вечер. Миссис Притчард заперлась, как обычно. Она была неестественно спокойной. Сестра хотела дать ей возбуждающего, сделать укол стрихнина, но миссис Притчард отказалась. Мне кажется, что ее в определенном смысле развлекала эта таинственность. Джордж говорил, что так оно и было.

На следующее утро колокольчик не прозвенел. Миссис Притчард всегда просыпалась около восьми. В восемь тридцать было тихо. Тогда сестра постучала к ней в дверь. Не получив ответа, она пошла за Джорджем и убедила его открыть дверь. Они сделали это с помощью стамески.

Одного взгляда на неподвижную фигуру на кровати было достаточно… Джордж позвонил врачу. Тот явился. Но было уже слишком поздно. Смерть наступила, как определил доктор, восемь часов назад. Нюхательная соль лежала у нее под рукой на кровати, а на стене, рядом с ней, одна из розово-красных гераней была теперь ярко-синей.

– Ужас! – Мисс Хелльер содрогнулась.

Сэр Генри нахмурился:

– И никаких дополнительных деталей?

Полковник Бантри покачал головой. Но миссис Бантри поспешно уточнила:

– Газ.

– Что – газ? – спросил сэр Генри.

– Когда пришел врач, он обнаружил неплотно закрытый кран в камине. Однако запах был настолько слабый, что это не могло иметь значения.

– Разве мистер Притчард и сиделка не заметили этого, когда вошли в первый раз?

– Сестра говорила, что легкий запах был. Джордж ничего не заметил, но он почувствовал себя как-то странно и отнес это за счет шока. Вероятно, так оно и было. Что же касается газа, то запах был еле уловим и отравления произойти не могло.

– Это конец истории?

– Нет. Возникло много разговоров. Слуги, видите ли, слышали, как миссис Притчард говорила мужу, что он ее ненавидит и будет радоваться, если она умрет. Слышали и другие кое-какие разговоры. На отказ переехать в другой дом она однажды сказала: «Очень хорошо, надеюсь, когда я умру, все поймут, что ты меня убил». И, как назло, за день до этого он готовил какой-то химикат от сорняков на садовых дорожках. А один из слуг видел, как он потом нес жене стакан кипяченого молока.

Сплетни множились, распространялись. Доктор выдал свидетельство. Не могу точно повторить, что там значилось: шок, сердечный приступ, удар – вероятно, какие-то медицинские формулировки, которые мало что объясняют. Словом, несчастная не пробыла и месяца в могиле, как поступила просьба об эксгумации. И она была удовлетворена.

– Результат аутопсии, я помню, был нулевой, – сказал сэр Генри. – В кои-то веки дым без огня.

– А в общем дело очень странное, – сказала миссис Бантри. – Предсказательницу Зариду, например, никто больше не видел. Кинулись по адресу – там о ней и не слышали.

– Она появилась однажды из голубого тумана, – сказал полковник, – и бесследно исчезла. Хм-м, из голубого тумана – это довольно хорошо.