Черный свет (Рис. М. Скобелева и А. Елисеева) - Мелентьев Виталий Григорьевич - Страница 18

Вася от злости и от презрения задохнулся и уже не мог сказать ни слова. Тогда вмешался Юрий. Он понимал, что все дело сейчас в Ану. Даже если они приведут в боевую готовность свой вездеход, Ану всегда сможет перехватить кибернетическую систему его управления и заставит вездеход делать то, что ему потребуется. Один раз он уже это сделал. В таких сложных условиях торопиться опасно. Вот почему Юрий, сдерживая раздражение, обратился к Ану очень миролюбиво:

— Слушайте, Ану, ведь вы собирались бежать в нашу страну. Что вам мешает сделать это?

— Я думал об этом… Думал. Но боюсь, что поздно: мы потеряли время. Понимаете, они засекли наше месторасположение и уже не выпустят вездеход. Более того, стоит ему показаться в воздухе, как они немедленно его собьют.

— Ану, но ведь вы даже не познакомились как следует с нашей машиной, а уже растерялись. И заметьте — вы и тогда растерялись, когда муравьи испортили ваш корабль, и сейчас теряетесь. Неужели это в обычаях вашей планеты?

— Вы считаете, что у нас есть шансы? — спросил Ану.

Чем дольше ребята смотрели на Ану, тем больше им казалось, что его соображения — это только отговорки. Просто он торгуется, прикидывая, кому бы продаться подороже, как наверняка спасти себя.

Ану в конце концов решил:

— Вы, ребята, правы. Нам надо немедленно удирать отсюда в вашу страну.

Он сделал выбор, принял решение, так и не заметив, как предал свое племя, мужчины которого в это время выходили на боевые позиции, чтобы защищать его, Ану.

Все трое бросились к машине. Ану пощелкал тумблерами и кнопками, потом уверенно открыл один из шкафчиков и некоторое время рассматривал заключенные в нем схемы. Он был так углублен, так сосредоточен, что даже не слушал, как со всех сторон все чаще и все ближе раздавались автоматные и пулеметные выстрелы — десантники приближались к деревне.

Индейские женщины и дети медленно и незаметно окружали машину и смотрели на нее скорбными глазами, словно предчувствуя, что их вождь задумал неладное. Столько мольбы было в их взглядах, столько веры, что ребятам стало не по себе. Это было особенно страшным потому, что лица индейцев, украшенные странной и жутковатой татуировкой, казались бесстрастными, даже на детских лицах не дрогнула ни одна жилка, ни один мускул.

И тут Юрий понял все. Он тронул Ану за плечо и показал на индейцев:

— А этих мы бросим?

— А что же делать? — пожал плечами Ану, словно сбрасывая Юрину руку. — Нам-то они не нужны.

— Но ведь воины на позициях. Начнется бой, и тогда… тогда…

— Нас это не касается. У нас более важные задачи.

— Нет! — решительно сказал Вася. — Нет! У нас так не делается. Мы не можем их бросить на верную смерть.

— Ребята, — нетерпеливо прикрикнул Ану, — у нас мало времени! Нам нужно спешить, а не думать об этих… детях природы. В конце концов, в таком положении они должны подумать сами о себе. И не беспокойтесь: те, кто останется, те подумают. Инстинкт самосохранения.

— Нет! — опять упрямо сказал Юрий. — Если бы они были одни, если бы они не верили вам, а они верили вам и сейчас верят. А вы?… А мы?… Их предаем. Так не делают.

— А как, по-вашему, нужно делать?! — разозлился Ану, он совершенно не понимал ребят. — Погибать самим или попадать в плен, чтобы спасти других?

— Да, именно так! — ответил Юрий. — Именно так. Так поступают настоящие мужчины, причем для этого вовсе не обязательно попадать в плен.

— Ну, знаете ли! — возмутился Ану. — В нашей галактике…

— Так то в вашей. А вот в нашей стране…

Между тем индейские женщины и дети все ближе и ближе подходили к машине, все пристальней смотрели на своего вождя, и в конце концов Ану, поежившись под их взглядами, опять уткнулся в схемы. Вскоре он доложил, что вездеход не только везделет, но и вездеплав. Он даже нашел необходимые рукоятки, которые обеспечивали перевод машины в нужное для этого положение.

— Ну вот что, время не терпит, — решил Юрий. — Нужно что-то делать.

— Что ты предлагаешь?

— Нужно немедленно вернуть воинов и постараться вывести племя из окружения. Иначе оно погибнет. А чтобы задержать десантников, нужно пустить против них все ваше воинство — и крокодилов, и змей.

Ану помолчал, оглядел толпу женщин и детей. Он отдал несколько коротких команд на местном гортанном языке, и из толпы, как стрелы, вылетели подростки и скрылись в джунглях. Потом Ану подошел к развалинам своего вездехода, пошептал что-то, приложил руку к сердцу, ко лбу и стал крутить рукоятки и щелкать тумблерами. Юрий внимательно следил за ним и вдруг вспомнил, что все последнее время он почти не видел Шарика. Верный друг куда-то исчез.

Он осмотрелся, заглянул в машину, но Шарика не было нигде. Тогда он позвал собаку, но Шарик не откликнулся.

— Он найдется, — успокоил его Вася.

В наступившей тишине все чаще слышались перестуки автоматов и пулеметов и как будто менее пронзительные, затихающие крики обезьян и сторожевых птиц. Казалось, что все они успокаиваются.

Но через несколько минут над джунглями прокатился новый истошный вопль обезьян. Теперь они кричали как-то по-особенному.

Ану оглянулся и пояснил:

— В атаку пошли змеи. Обезьяны очень боятся змей.

В это время в деревеньку стали возвращаться индейские воины с длинными и легкими духовыми ружьями в руках. Они останавливались возле Ану, ожидая его распоряжений. Он подождал, пока собрались все воины, потом начал свою речь, которую, естественно, ни Вася, ни Юрий понять не смогли. Но по тому, как покорно поникали головами раскрашенные воины, можно было догадаться, что Ану сообщил им не очень-то приятные новости.

И в этот момент из глубины джунглей донесся истошный собачий лай.

— Шарик! — выдохнул Юрий и бросился на этот вопль.

Он сразу понял, что его смелому четвероногому другу грозит смертельная и наверняка необычная опасность — иначе Шарик ни за что бы так не вопил.

Но вопль этот сейчас же потонул в невообразимом шуме и гаме обезьян. Они орали, верещали и выли. В том направлении, где разыгрывался этот невероятный тропический концерт, но гораздо ближе, явственно послышался хруст ветвей.

Вася хотел было броситься за Юрием, но не успел. Юрия перехватил какой-то воин и что-то строго сказал на своем языке. Юрий не понял его, но воин, по-видимому, отлично понимал все, что творится в зеленых чащах и болотах джунглей, и решительно задержал Юрия.

Обезьяньи крики все приближались, и воин, вынув из длинных черных, перехваченных ленточкой волос маленькую стрелу, заложил ее в свое духовое ружье и принял боевую позу. Несколько его товарищей тоже зарядили свои ружья и стали рядом.

Из джунглей по вершинам деревьев вырвалась стая обезьян. Они явно за кем-то гнались, швыряя в неведомого врага незрелые плоды. Неожиданно из чащи ветвей выскочил Шарик. Так вот кого преследовали обезьяны! Вид у него был загнанный и, честно говоря, жалкий — обрубок хвоста поджат, голова втянута в плечи, а выражение мохнатой морды было самое виноватое и бессовестно трусливое.

Вслед за ним, изгибаясь, почти струясь, толчками, прыжками двигалась большущая змея. От боевого возбуждения ее раздвоенный язычок метался в раскрытой пасти, усеянной острыми и страшными зубами. Еще мгновение, еще один толчок — и змея наверняка бы настигла Шарика, которого в зарослях спасали стволы и лианы: змее негде было развернуться в тугую и беспощадную пружину. Но здесь, на поляне, она наверняка схватила бы его. Но именно в это мгновение из той же чащи вывалился крокодил и молниеносно лязгнул своими огромными челюстями.

Тут случилось невероятное: голова змеи и часть ее туловища еще стремительно приближались к Шарику, а хвост и вторая часть туловища, отсеченная мощным ударом челюстей, уже извивались на траве. Стремительность и точность удара были такими, что ребята замерли, — уж на что могучей и непобедимой казалась змея, но крокодил явно превзошел своего противника.

— Да-а! — покачал головой Юрий. — Ваши вспомогательные солдаты, Ану, действуют отлично.