Как уничтожать террористов. Действия штурмовых групп - Петров Максим Николаевич - Страница 7

Серьезная работа проводится с бойцами группы и в части спецподготовки. Это работа с миниатюрной приемо-передающей аппаратурой, использование приборов для подслушивания и перископов, изучение фототехники.

И, как уже говорилось выше, огромное внимание уделяется стрелковой подготовке. Жандармы ежедневно тренируются в тире в стрельбе на дальности 15,25,50 метров, при этом, если в этом есть необходимость, они могут расстрелять несколько коробок с патронами за тренировку. «Только точность имеет значение», — любил повторять Лоран, снайпер, который пришел в группу в 1992 году и участвовал в спецоперации в аэропорту Марселя. Каждый солдат расстреливает ежедневно как минимум 100 патронов.

Специалисты британской SAS, чей профессионализм высоко ценят в мире, считают стрелковую подготовку в GIGN одной из самых лучших. Их мнение подтверждает тот факт, что целый ряд зарубежных антитеррористических подразделений для повышения уровня огневой подготовки использует методику тренировок GIGN. Столь высокий уровень стрелковой подготовки позволяет не иметь в составе Группы штатных снайперов. Снайпером может быть любой боец GIGN.

Этот факт хорошо иллюстрирует известный случай освобождения заложников в Джибути в 1976 году.

Школьный автобус, в котором находились 30 французских детей, был захвачен шестью террористами.

Проехав 25 километров, автобус остановился на границе с Сомали возле французского поста Лояда. Террористы угрожали убить детей, если из французских тюрем не будут освобождены их сообщники.

К посту Лояда командование французского гарнизона направило несколько подразделений 2-го парашютного полка и 13-й пехотной полубригады Иностранного легиона. Легионеры двумя тяжелыми армейскими грузовиками перегородили дорогу к посту сомалийцев. Несколько бронеавтомобилей АМЛ-90 заняли огневые позиции. Однако никаких других действий они не предприняли.

Всем было ясно, что атаковать автобус нельзя. Это неизбежно повлечет за собой гибель детей. Поэтому военное командование заверило террористов, что нападать на них никто не будет, и что на следующий день из метрополии привезут сюда арестованных «братьев по революционной борьбе». Однако в действительности переговоры велись исключительно ради выигрыша времени. Вечером того же дня самолет ДС-9 доставил в Джибути группу из 9 бойцов GIGN во главе с капитаном Кристианом Пруто.

Прибыв на место, Пруто оценил обстановку. Она была хуже некуда. Автобус стоял на ровном, как стол месте. В радиусе 200 метров вокруг него не было ни одного дерева, ни одного кустика, ни одной ямы. К тому же совсем рядом находился сомалийский пограничный пост, откуда могли открыть огонь по французским спецназовцам. Скрытно к автобусу не приблизиться, атаковать в лоб тем более нельзя. Чтобы преодолеть 200 метров, понадобится не менее 30 секунд. За это время террористы успеют перестрелять и детей в автобусе, и атакующих бойцов. Оставался единственно возможный вариант — использовать снайперов.

На рассвете следующего дня все восемь бойцов отряда, вооруженные винтовками ФР Ф-1 с оптическим прицелом, заняли позицию за грудой камней, примерно, в 180 метрах от автобуса. Каждому из стрелков Пруто определил его личный сектор наблюдения. Для удобства террористов пронумеровали. Снайперы ежеминутно докладывали по радио своему командиру, кто из бандитов в данный момент находится в его секторе. Надо было дождаться того момента, когда все террористы окажутся в окулярах прицелов.

Шел час за часом, но этот момент никак не наступал. Больше всего мешали дети, которые то и дело выглядывали в окна, закрывая собой своих похитителей. Бойцы истекали потом под палящим солнцем, напряжение все нарастало, а развязка не приближалась.

Реальный шанс изменить ситуацию появился только тогда, когда террористы согласились с предложением накормить детей. Обед, который им дали в 14.00, был щедро приправлен снотворным. Вскоре большинство детей уснуло, их головы наконец-то исчезли из окон.

В 15.47, после 10 часов ожидания, Пруто скомандовал «огонь»! В этот момент под прицелом оказались 5 террористов, шестой находился за автобусом. Все пятеро были убиты. «Вперед!» — и девять спецназовцев во главе со своим командиром, бросились к автобусу. В руках у них были уже не снайперские винтовки, а пистолеты. И вот тут произошло то, чего опасался капитан Пруто: сомалийские солдаты начали стрелять по атакующим. Пришлось броситься на землю. В ответ легионеры, прикрывавшие атаку, открыли огонь по сомалийцам. Бойцы GIGN снова бросились вперед, но этих нескольких секунд задержки оказалось достаточно, чтобы шестой террорист заскочил в автобус и застрелил маленькую девочку. В следующее мгновение негодяй был убит выстрелами спецназовцев, бежавших к автобусу.

Операция в Лояда считается классической. Она наилучшим образом показала, что могут сделать настоящие специалисты даже в казалось бы безвыходной ситуации.

Эта операция еще раз подтвердила отличную стрелковую подготовку бойцов GIGN. И все же основной принцип Группы, по словам майора Фавье, не применять оружие до последнего момента:

«Избежание кровопролития — наша основная забота. Все сотрудники группы пойдут на все для спасения чьей-то жизни. Как это ни странно, но и наши противники уважают нас за эту позицию, хотя и отдают себе отчет в том, что мы не намерены шутить. Однажды, когда нам пришлось подавлять восстание заключенных в тюрьме, зачинщики приказали восставшим разойтись по камерам, когда до них дошел слух, что мы на подходе.

Между прочим, и террористы, и гангстеры прекрасно знают, что мы намного тренированнее и точнее в стрельбе, чем они. Около шестидесяти наших солдат являются превосходными стрелками, которые способны попасть в бычий глаз с 600 метров. Конечно, требуются годы тренировок и боевых операций для того, чтобы достичь такого уровня профессионализма. Обычно уходит три года на то, чтобы превратить зеленого рекрута в полностью оперившегося жандарма GIGN».

В 2005 году несколько бойцов российского спецназа из отряда «Витязь» прошли стажировку в GIGN. Одним из них был капитан Константин Печерин. Вот его рассказ о днях, проведенных во Франции:

«О том, что несколько человек из отряда должны поехать в Европу для ознакомления с системой подготовки и методами работы спецподразделений французской жандармерии, я узнал совершенно неожиданно. А уж о том, что сам попаду в состав этой делегации, не предполагал вовсе.

Кроме нашей, прибыли еще делегации из Катара, Туниса, Чехии и Латвии. Первая неделя нашего пребывания ушла на размещение, ознакомление с программой предстоящего обучения и распорядком дня, получение формы, экипировки, сдачу отборочных тестов на допуск к обучению. На все отборочные тесты ушло три дня. После чего нам объявили окончательный состав группы, которая допущена к обучению. Кто-то тесты не прошел, кого-то по состоянию здоровья отсеяли. Но наши остались все. Плюс один чех, один латыш, двое ребят из Катара и два тунисца. Всего двенадцать человек.

Распорядок дня был таким. Твое личное дело, когда ты встанешь, но в семь часов должен присутствовать на завтраке. С 8 до 12 часов занятия, потом два часа отводилось на обед. С 14 до 17 часов опять занимались. В 18 часов ужин. И после ужина все свободны до 8 утра следующего дня. В пятницу занятия до обеда. Суббота и воскресенье — выходные дни. То есть режим больше напоминал студенческий, чем армейский. Вообще там подход такой: раз приехали учиться, значит, это надо вам, организовывайтесь и мобилизуйтесь сами.

С началом второй недели приступили непосредственно к проведению занятий. Нас увезли в другой город, в другой учебный центр. Там кроме дневных и ночных занятий тоже проводилось тестирование. Но на этих тестах французы уже смотрели, что мы представляем собой, как профессионалы.

Например, поднимают среди ночи, грузят в фургон с зашторенными окнами, куда-то везут в полной темноте довольно продолжительное время. Высаживают по двое около какого-то непонятного здания, подводят к лазу, внутрь которого уходит веревка. Дают команду: “Вперед!”. И надо, держась за эту “нить Ариадны”, двигаться. Рассмотреть там что-либо невозможно, тьма — хоть глаз коли. Где в полный рост перемещаешься, где согнувшись, а где и ползком. Пространство вокруг то расширяется, то сужается так, что с трудом протискиваешься. И сколько двигаться — тоже неизвестно. Когда появлялись с другой стороны лаза, опять сажали в фургон, увозили километров за двадцать, высаживали, давали карту с маршрутом, по которому следовало пройти через лес и преодолеть вброд водную преграду, какое-то болото. Но все же брод у них там фонариками обозначался, чтобы никто случайно не утонул.