Как уничтожать террористов. Действия штурмовых групп - Петров Максим Николаевич - Страница 17

Покинуть здание они не могли, так как террористы следили из окон за всем происходящим снаружи.

Террористы выдвинули единственное требование (абсолютно нереальное с любой точки зрения) — вывод российских войск из Чечни.

Захваченные заложники начали звонить в милицию и МЧС, но сначала их звонки не принимали всерьез. Только в 21.30, когда прошло уже более часа после захвата заложников, в Москве была объявлена тревога для всех городских и специальных служб. К театру стали подъезжать наряды милиции и ГАИ, машины скорой помощи и пожарные. Появились отряды спасателей МЧС и ОМОН.

Поначалу неизвестно было, кто кому должен подчиняться, с каждой минутой нарастал хаос. Приказы отдавали все кому не лень. Кроме того, у милиции почти сразу родился замысел немедленного штурма, пока террористы не укрепились в театре. К счастью, этот план не был реализован. Оцепление было организовано кое-как: еще два часа после прибытия милиции к самому зданию театра могли подойти журналисты и зеваки. Около четырех часов утра в театр беспрепятственно вошла Ольга Романова, которая позже была убита террористами.

Из Подмосковья были вызваны подразделения отдельной дивизии особого назначения (бывшей дивизии им. Дзержинского) и 21 бригады спецназа войск МВД, так называемой Софринской. Их задачей было создание кольца оцепления вокруг театра и обеспечение порядка вокруг места события.

Полностью ситуация была взята под контроль только к утру.

Поздно вечером 23 октября был создан оперативный штаб, который возглавил первый заместитель директора ФСБ генерал Владимир Проничев. В недавнем прошлом он был командиром контртеррористической группы «Вымпел».

В состояние боевой готовности были приведены части особого назначения ФСБ, МВД и Министерства обороны.

Штаб разместился в госпитале ветеранов войны, который располагался как раз напротив театрального центра, на противоположной стороне улицы Мельникова. На третьем этаже госпиталя со стороны улицы находился балкон, с которого как на ладони было видно захваченное здание. Однако выходить туда считалось опасным из-за чеченских снайперов. Из соображений безопасности почти сразу же было принято решение об эвакуации пациентов госпиталя. Всего с улицы Мельникова в течение нескольких следующих часов было вывезено 524 старика.

Находясь в непосредственной близости от места событий, штаб операции совмещал в себе функции оперативно-тактического центра и командного пункта.

Одним из первых решений штаба было решение немедленно раскодировать мобильные телефоны. По предложению штаба Министерство связи — вероятно, еще до полуночи — разослало специальное письмо операторам сотовой связи с требованием немедленно прекратить шифровку сигналов, поступающих с сотовых телефонов. Даже зашифрованный сигнал можно раскодировать, но для этого необходимо время и сложная аппаратура.

Незакодированный сигнал тоже нелегко расшифровать, но значительно более простые приспособления позволяют сделать так, чтобы разговор по сотовому телефону мог прослушиваться.

У оперативного штаба было достаточно возможностей для получения информации о террористах, заложниках и о том, что происходило внутри здания.

Во-первых, о себе заявляли сами террористы. Катарский телеканал «Аль-Джазира» показывал обращение боевиков Мовсара Бараева, записанное за несколько дней до захвата заложников

Во-вторых, информацию о числе заложников, о помещениях театра, оборудовании сцены мог рассказать продюсер Александр Цекало.

В-третьих, первое время заложники могли переговариваться с родными по мобильным телефонам.

В-четвертых, террористами были отпущены примерно два десятка заложников, взрослых и детей. Известно, что отпущенных детей сотрудники ФСБ допрашивали в течение нескольких часов. В-пятых, с террористами встречались парламентеры, журналисты и доктор Рошаль.

По официальной информации, спецназовцам удалось проникнуть в помещения, непосредственно примыкающие к зрительному залу, пробить стену и установить в отверстии видеокамеры и микрофоны, благодаря которым они могли контролировать действия террористов.

Попытки вступить в контакт с террористами были предприняты в первые же часы после захвата театра. В штабе появился депутат Госдумы из Чечни, бывший генерал милиции Асланбек Аслаханов. Однако попытка Аслаханова не увенчалась успехом: чеченцы не захотели вступать с ним в контакт.

Профессиональные переговорщики также не могли связаться с террористами. По признанию пресс-секретаря ФСБ Александра Здановича, захватчики шли на контакт только в одностороннем порядке. Они звонили, когда им было что-нибудь нужно. Дело усложнялось еще и низким интеллектуальным уровнем командиров боевиков.

В середине следующего дня после захвата заложников чеченцы потребовали, чтобы в театр пришли врачи. Некоторое время спустя в штаб позвонил один из командиров боевиков и потребовал немедленного выполнения условий. Он сообщил, что в отряде 50 человек (поровну мужчин и женщин), что все они смертники и с радостью готовы умереть в любую минуту. Известно, что заложники сами предложили террористам встретиться с кем-нибудь из независимых политиков. Чеченцы согласились.

В качестве парламентеров выступили: лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский, один из лидеров Союза правых сил Ирина Хакамада, певец Иосиф Кобзон, журналистка Анна Политковская и другие. Однако встречи с парламентерами, продолжавшиеся два дня, не дали практически никаких результатов. Была освобождена лишь одна женщина с тремя детьми.

К концу вторых суток главарь террористов выгнал из театра очередных парламентеров и объявил, что скоро начнет расстреливать заложников. За двое суток дело не сдвинулось с места, и, похоже, террористы, наконец, поняли, что нет смысла вести переговоры с людьми, у которых нет никаких полномочий.

Руководство оперативного штаба сознавало, что угроза Бараева — это не просто слова, и тогда в театр позвонил Виктор Казанцев, полномочный представитель президента в Южном федеральном округе, включающем в себя Чечню.

Казанцев, который в этот момент находился на юге, договорился о встрече с террористами на следующий день. Он потребовал, чтобы до тех пор боевики не предпринимали никаких жестоких акций. Бараев пообещал.

Как утверждают заложники, после этого звонка Бараев впал в эйфорию. Он вел себя так, как будто уже победил. Однако этой, столь желанной для террористов встречи, не суждено было состояться. Через восемь часов начался штурм.

Проникнуть в здание и освободить заложников должны были бойцы специальных подразделений ФСБ «Альфа» и «Вымпел». В Москве существовало еще два здания, построенных по тому же проекту, что и бывший Дом культуры Подшипникового завода. Это был Дом культуры автомобильного завода им. Ленинского комсомола, и Дом культуры «Меридиан». Первое здание перестраивалось, поэтому в качестве тренировочной площадки был выбран «Меридиан». Здесь в течение дух дней до потери сознания тренировались офицеры «Альфы». Сюда им привозили еду, здесь же они и спали, порой прямо на полу в коридорах.

Спецназовцы самым тщательным образом изучили все здание. Они не оставляли без внимания ни один закуток, запоминали каждый поворот коридора. Бойцы были разделены на звенья по три человека. Каждому звену выделялась определенная зона Дома культуры. В процессе тренировок звенья многократно «проигрывали» подход к своим зонам и их зачистку.

Из-за того, что террористы в любой момент могли привести в действие взрывные устройства, было решено применить усыпляющий газ. Газ предполагалось закачать с помощью вентиляционной системы здания непосредственно перед штурмом.

Около полуночи штурмовые группы начали выдвигаться на исходные позиции. Так как террористы не контролировали все здание театрального центра, бойцам спецназа удалось без особых проблем проникнуть в подвальные помещения и приготовиться к броску в зрительный зал.