Неоспоримая любовь (ЛП) - Шиэн Мэдэлин - Страница 6

Я разинула рот.

— Ты убил кого-то? — прошептала я, шокированная тем, что Фрэнки был способен на убийство. Я знала, такое случалось, когда в делах клуба все шло не очень гладко, но напрямую об этом мне никто не говорил, и я едва могла представить, что мой девятнадцатилетний брат мог в такое вляпаться.

— Уебок, — тихо и яростно сказал Фрэнки, сфокусировав потемневшие глаза на Дьюсе и раздув ноздри.

— Так, как оно есть, собрат, — Дьюс бросил Фрэнки обратно его же слова, пожимая плечами.

— Фрэнки, — прошептала я, — Бэннон убьет тебя.

Микки Бэннон был плохим парнем. Настолько плохим, насколько плохой была ирландская мафия. Большей частью своего бизнеса он распоряжался в Питтсбурге, но его связи шли дальше, даже за океан. Я знала, что у отца были проблемы с ним, срывались сделки, но я не думала, что все пойдет так далеко и закончится убийством.

Не отрывая глаз от Дьюса, Фрэнки сжал мое плечо.

— Нет, детка. Я уже обо всем позаботился. Я и Трэй. Никто блять не явится.

Трэй, старший сын дяди Джо, был моим кузеном и весьма неприятным парнем. Ну… он был добр ко мне и к своей матери, но на этом его хорошее отношение к людям заканчивалось. Трэй, замешанный в убийстве, — это даже не звучало, как новость, для меня.

Дьюс хмыкнул.

— Твоей кровати скоро понадобится новый столбик в изголовье, чтобы продолжить делать насечки на нем. Ты сгребаешь трупы быстрей, чем немцы вывозили евреев в лагеря.

Рефлекторно я дернулась в сторону от Фрэнки.

— Что?!

— Ева, — он потянулся ко мне.

— Нет! Я хочу, чтобы ты ушел прямо сейчас.

— Можешь беситься и дальше, Ева, мне насрать! Но даже не думай, что я оставлю тебя одну с этим мудаком.

— Как долго ты таскаешься за ней, Фрэнки? Защищая ее от охуенно страшного «ничего»?

— Десять лет, — подсказала я Дьюсу. Фрэнки посмотрел на меня сверху вниз.

— Потащишься за ней в ее светлое будущее? Съедешься с ней и ее мужчиной? Будешь их сраной нянькой?

Вместо того чтобы смотреть ему в лицо, Дьюс наблюдал за руками Фрэнки, ожидая его броска, готовый скрутить его. Раз он знал о репутации Фрэнки, то и понимал, что режима предохранителя у него нет, и значит, он целенаправленно провоцировал его.

— Я. Ее. Мужчина, — Фрэнки сплюнул сквозь зубы. — Любые ебаные дети, которые у нее появятся, будут моими.

Ну, Боже мой.

— Фрэнки, — сказала я сурово, — во-первых, ты не мой мужчина. У меня нет мужчины вообще. И в планах на ближайшее время у меня не стоит поиск такового. Особенно перетрахавшего всю мою школу. Во-вторых, я не желаю говорить о гипотетической свадьбе или детях. Вообще никогда. И третье, если ты еще раз ввяжешься в спор с одним из папиных партнеров, с которым у него все налажено, я скажу ему, и он прибьет тебя. Не просто отправит полежать в госпиталь с небольшим сотрясением мозга, а отправит в могилу. Так что сделай одолжение, иди, возьми пива, прогуляйся, найди того, кто тебе отсосет, неважно. Просто успокойся, черт возьми. И наконец, мне нужно время, чтобы все это уложилось в моей голове. Так что, пожалуйста, дай мне отдохнуть от тебя.

Фрэнки зарычал на меня. Серьезно, он зарычал.

— Я скажу папе, — предупредила я.

— Ты блять хоть немного представляешь, насколько этот говнюк опасен?

Я взглянула на Дьюса. Наши глаза встретились, и эта синева засосала меня куда-то внутрь. Ох, он был красив.

— Думаю, он опасен не более твоего, — ответила я, все еще смотря на Дьюса, не в силах отвести взгляд. — Так что уходи, — потребовала я.

— Мы поговорим позже, Ева, — сказал Фрэнки, все еще взбешенный, — рассчитывай на это.

Он ушел в толпу.

— Парень влип по уши, дорогая, не отрывается от тебя, — сказал Дьюс, присаживаясь рядом со мной. Я закинула правую ногу на стол и повернула голову к нему. Неожиданно все мои органы чувств пришли в состояние сверх готовности. Его близость позволяла мне почувствовать запах пота летнего дня на его коже и алкоголя в его дыхании. Все вместе это не был неприятный запах. Он напоминал мне… о чем-то по-настоящему мужском.

— Не то чтобы я виню его. Если бы я был в его возрасте, и ты была моей, я бы тоже так подскакивал и кидался.

Если бы я был в его возрасте, и ты была моей. Ох. Просто… Ох.

— Я ничья, — бросила я в ответ.

Он поднял бровь.

— Не думаю, что Фрэнки согласен с этим.

Я хмыкнула.

— Фрэнки — шлюха.

— Он трахает твоих подружек?

— Ага. Всех их кроме Ками, она моя лучшая подруга. Она к нему никогда не прикоснулась бы.

Мы с Ками пошли вместе в подготовительную школу сразу после детского сада. Она была дочерью бывшего сенатора и его наследницей. Ее растили няни, и она проводила большую часть своего времени со мной, но избегая Фрэнки. Он ей не нравился, и, если честно, думаю, она побаивалась его.

Ухмыляясь, Дьюс покачал головой.

— Он пытается привлечь твое внимание. Пытается заставить тебя ревновать. Слепой бы блять заметил, как сильно мальчишка желает стянуть твои трусы.

Выругавшись, я поморщила нос.

— Этого не случится. Он мне, как брат. Кроме того я не собираюсь заводить себе бойфренда. Парни мне даже не нравятся.

Кроме него. Только Дьюс не был парнем, он был мужчиной, таким взрослым. Нелепо было испытывать подобные чувства, но я ничего не могла поделать. Каждая клеточка всего моего существа была одурманена его присутствием. Я продолжала ловить себя на том, что тянулась в его личное пространство.

— Дорогая, ты просто не встретила правильного парня, — сказал он, улыбаясь, — если бы ты была чуть старше…

Он прекратил говорить и покачал головой.

— Если бы я была старше… — продолжила я, нуждаясь в том, чтобы услышать несказанное.

Он наклонился в сторону и склонил голову ко мне. Его губы скользнули по моей щеке.

— Будь ты старше, дорогая, ты была бы на заднем сиденье моего байка и в моей чертовой постели, и тебе это не просто понравилось бы, ты бы это обожала и молила меня о большем.

Мои губы приоткрылись, и я втянула в грудь так нужный мне воздух. Срань Господня. Я чувствовала сказанное всем телом, до пальчиков ног и обратно наверх.

И я хотела чувствовать это снова. И снова. Только голой и обвивающей тело Дьюса.

— Вот оно, дорогая, — сказал он мягко, его губы медленно изогнулись в сексуальную ухмылку, — ничто не сравнится с очаровательной возбуждающейся девушкой.

Я. Просто. Смотрела.

— Заднее сиденье байка ждет тебя и уже скоро, малыш, потому что то, как ты смотришь на меня, говорит мне, что ты хочешь этого. И ты хочешь этого сильно.

Отталкиваясь от скамьи, он подмигнул мне и исчез в толпе.

Мое сердце колотилось, я оглянулась по сторонам, чувствуя себя смущенной и беззащитной, но никто не обращал на меня внимания.

Я воткнула обратно наушники и снова начала петь, хотя и не так громко, как обычно, поскольку мой голос дрожал.

***

Дьюс долго стоял на крыше после того, как все двинули внутрь клуба, чтобы продолжить вечеринку — трахаться или отключаться по углам.

Внутри него горел ад внутренней битвы, и он уже наполовину прикончил бутылку Ягермайстера и две пачки сигарет, пока сражался.

Ева. Эта гребаная девчонка. Она должна была оставаться неуклюжей и тощей, с этими коленками и локтями, и ногами, слишком длинными для ее тела, и неуверенностью, пылавшей в ее больших серых глазах.

Теперь она была чертовски красива. Черты ее лица были изящно выточены, детский жирок сошел, кожа была цвета слоновой кости везде, где видел его глаз, темные вьющиеся волосы спадали на спину, блять, и эти пухлые губы. Ее отвратное пение. Эти чертовы чаксы. Эти ебаные сиськи. Охуенно полные и тяжелые, с твердыми сосками, давящими на потертую футболку Харлей Дэвидсон. Джинсы, большеватые и мешковатые, очень низко повисшие на ее бедрах, достаточно низко, чтобы видеть ее бедренные кости.

Он хотел внутрь нее. Это было ненормально, и он знал это. Прямо как его старик. Но что поделать, так и было.