Неоспоримая любовь (ЛП) - Шиэн Мэдэлин - Страница 14

Знать, что мне ты отдала свой первый поцелуй и в первый раз всю себя, знать, что только мне досталось это, и никто никогда не сможет отобрать эти моменты, потому что они только мои. Блять, Ева… ни дня не прошло, чтобы я не думал о тебе и снова о тебе, и о том, как бы я хотел, чтобы все это дерьмо вокруг нас исчезло. Бог свидетель, дорогая, я не изменил бы ни одной ебаной детали, не считая того, как сильно ты связана с Демонами, и того, что я Всадник, и того, что я блять женат на самой тупой пизде на всей планете, и что твой старик — таков, каков есть. Вычеркнуть все это дерьмо — и ты заняла бы свое место на моем байке и в моей ебаной постели. И тебе не пришлось бы покидать меня, и я никогда бы не оставил тебя. И сейчас, женщина, ты должна начать то, за чем пришла, иначе мне придется сделать все самому.

***

Я рванула к нему, обняла за шею и уткнулась лицом в его грудь.

— Скучала по тебе, — прошептала я, — сильно-сильно.

— Да, малыш, — сказал он мягко, — теперь ты отдашь мне свой сладкий-трахни-меня-ротик или мне взять его самому?

Я потянулась к нему, он склонился, и я взяла все — его рот, его язык, я съедала его заживо. Четыре года прошли без него, без его завораживающих глаз и разительной улыбки, и его совершенных губ, и его совершенных рук, и его идеального тела, и его идеального члена. Желание, скользкое и обжигающее, накаляло мою кровь и кипело в низу моего живота. У меня было много времени, чтобы наверстать упущенное, и все равно начало слишком долго откладывалось с момента моего приезда.

Я судорожно сдернула жилет с его плеч. Он отбросил его в сторону.

Следом полетела футболка через всю комнату. Очередь моей футболки. Он задрал и снял ее через мою голову, отбросил в сторону. Потом моя грудь была в его руках, у него во рту, и я умерла прямо там счастливой райской смертью. Мы пробовали друг друга, касались, вцепившись друг в друга, но этого было недостаточно, даже близко недостаточно.

Я отпустила его, сползла вниз по его идеальному телу, опустилась на колени. После возни с его джинсами я взяла его в свой рот, всего его и снова насыщалась им, заживо. Его дыхание стало неровным, и его руки сжали мои волосы. Я охватила его бедра и ногтями впилась в них, удерживая себя прямо, иначе я бы просто рухнула под этими пьянящими острыми ощущениями, пульсирующими сквозь меня.

Я занималась любовью с ним моим ртом также неистово, отчаянно, как и всегда, когда целовала его в губы. Я не могла остановиться, я не хотела отрываться от него, я ощущала себя такой живой, принимая в себя всего его, насколько могла, так же, как и отдавала ему всегда все, что имела. Мой рот любил Дьюса, мои руки любили Дьюса, мое тело любило Дьюса. Любила, любила, любила, любила… Я любила Дьюса.

Любила.

— Детка, — прорычал он, больно стягивая мои волосы в кулаке. — Трахни… меня…

Он кончил, и я проглотила, тихо, жадно поскуливая, уже желая повторения. Я хотела владеть телом этого мужчины, врожденной сексуальностью этого мужчины. Я хотела обладать этим мужчиной. Я смотрела на него снизу вверх, сквозь мои влажные ресницы, трясясь, мое тело дрожало под давлением этого желания. Я желала его.

— Ева, детка, блять, ты знаешь, что нахуй творишь со мной? — он наклонился, касаясь моих щек, пробегая большими пальцами по моим трепещущим векам.

— Ты сводишь меня с ума, — выдохнула я. Боже, он не щадя делал это.

— Малыш, — прохрипел он, — да…

Подняв меня с колен, он перенес меня на его черный кожаный диван и раздел догола, освободился от джинсов и перегнул меня через ручку дивана. Обосновался между моих ног, прижал к себе, приподнимая, мои бедра и наклонился надо мной. Его грудь прижималась к моей голове, его живот терся о мою спину, и его растущая эрекция вдавливалась в меня.

Обнаженные друг для друга, в блаженстве, мы были так близки, кожа к коже.

Мать держит тебя на руках так близко к себе, когда ты появляешься в этом мире, кормит тебя своим собственным телом, кожа к коже. Твой отец смахивает слезы с твоих щек, прижимает свои губы к твоему лбу, кожа к коже. Ты занимаешься любовью, кожа к коже, с мужчиной, которого любишь, с прекрасным мужчиной. И потом, если повезет, твоя собственная малышка увидит этот мир, и ты будешь держать ее на руках, так близко. Будешь кормить ее своим собственным телом, кожа к коже. Нечто из области магии.

Не сравнится ни с чем.

— Собираюсь поиметь тебя прямо сейчас, детка.

— Да, пожалуйста, — шептала я.

Он сделал толчок, входя в меня, и мое дыхание оборвалось. Он подался назад и вошел обратно внутрь, на этой раз жестче, на этот раз входя глубже. Я застонала.

— Малышка, — прохрипел он, — такая чертовски тугая.

— Только ты, — выдохнула я, — никого после тебя.

Он тяжело втянул воздух.

— Иисусе, Ева. Что блять я сделал, чтобы заслужить тебя?

— Ты — это ты, — простонала я.

Он вышел и снова вошел в меня. Мы оба застонали.

— Черт побери, твое гребаное тело, малыш, такое блять возбуждающее.

Он снова вышел и снова сделал толчок внутрь меня, еще немного глубже. Я подалась бедрами назад, пытаясь взять его еще дальше в себя.

— Такая охуительно сладкая и хочешь такого мудака, как я.

Мягкими движениями его бедра вдалбливались в меня, заставляя меня постанывать. Он повторил это еще четыре раза, прежде чем жестко вонзиться в меня. Это все, чего я желала. Мое тело расцветало для него, вытягивалось и простиралось, позволяя ему полностью оставить себя внутри меня.

— Не заботясь обо всем том дерьме, которое я могу тебе отдать, ты просто хочешь меня ради меня самого, не из-за клуба, не из-за ебаных денег, просто хочешь меня.

Он вышел и обрушился обратно в меня. Я впилась ногтями в кожу дивана и выкрикнула.

— Блять, — его голос был хриплым, его бедра непрерывно ударялись об меня, туда и обратно, наружу и обратно внутрь меня, мучительно медленно, — из ебаного ниоткуда ты появляешься в моем офисе, врешь, говоришь, что была тут неподалеку, и стоишь тут, надев жетон моего старика, всегда носила его, и падаешь прямо блять на колени передо мной.

Он прекратил движение, и я извивалась, прося продолжения, пока его пальцы не усмирили меня, крепко держа, больно впиваясь в мои бедра.

— Ты хочешь закончить жестко, малыш? — прошептал он. — Или ты хочешь медленно?

— Жестко, — выдохнула я.

— Да, — сказал он грубо, — ты хочешь, чтобы я тобой овладел, не так ли, малыш? Ты ждала этого долго, чтобы я тобой владел, ждала?

О мой Бог, мое сердце собиралось взорваться. Я так сильно хотела этого мужчину. Я хотела, чтоб он обладал мной. Полностью, каждым дюймом.

Содрогаясь от желания, я ответила ему.

— Да, Дьюс.

— Охуительно сладкая девочка, — прохрипел он и вошел резко и глубоко. — Сладкая и красивая, — и снова, еще жестче.

— Пожалуйста, — стонала я, — еще.

Он ухватил мои бедра, приподнимая и подтягивая их к себе.

— Все, что ты пожелаешь, дорогая. Все, что ты блять захочешь.

— Тебя, — прошептала я, — все, что мне нужно — это ты.

— Блять, — пробормотал он, — блять.

Затем он дал мне все, чего я хотела, и он дал мне это жестко.

***

Убаюканная в руках Дьюса, я смотрела на него, едва в силах сфокусироваться, мое пресыщенное тело отяжелело и обмякло. Он провел рукой вниз по моему лицу, шее, через ключицу и по моей груди.

Я выгнула спину, вытягиваясь к его руке.

— Пиздец мне, — пробормотал он, сжимая мои соски, заставляя их отвердеть. Другой рукой он проскользнул вниз по моему животу до уровня моих бедер, водил пальцами по мягкому низу моего живота. — Знаешь, я такой, как ты, изумительной, не заслуживаю, — прошептал он мрачно, пробираясь рукой между моих ног, внутрь. — Мужчина не заслуживает ничего из того, что ему приходиться красть.

— Ты и не крал это, — выдохнула я, изгибаясь на его руке, — я отдала все сама.